Лилиана Блуштейн: женщина должна чувствовать себя женщиной, а не вагинальным представителем рода homo sapiens
На эту злободневную тему наш корреспондент побеседовал с Лилианой Блуштейн – журналистом из Франции. — Лилиана, насколько можно верить в подлинность таких заявлений? В жизни чуть ли не каждой женщины происходят эксцессы, которые ныне можно трактовать как харассмент. Так уж устроен мир, что самец проявляет активность, а самка отвечает либо согласием, либо отказом. Многое зависит от культуры поведения того или иного индивидуума. К сожалению, достаточно распространенным явлением стал мачизм, когда мужчина просто не понимает, как ему, такому красавцу, могут отказать. Реакцией на действия разного рода мачо стала попытка женщин объединиться и дать коллективный отпор. Вроде бы всё чисто и благородно. Если бы не одно «но»: при отсутствии свидетелей вступает в силу правило «слово против слова». И вот тут-то возможно все: и сведение старых счетов, и желание прославиться хоть таким образом, и стремление заработать на скандале, и выполнение чьего-то политического заказа. Под воздействием ультрафеминисток, на мой взгляд, порочащих истинный феминизм, мужчины в большинстве случаев считаются априори виноватыми. Поэтому мы стали свидетелями тому, как рушится карьера людей, не имеющих шанса доказать обратное. -Но нет ли попытки со стороны женщин просто попиариться на «горячей теме» и получить популярность, как это было в случае с Виктором Шендеровичем? (Известный российский сатирик был обвинён в сексуальных домогательствах тремя женщинами. Прим автора). — Как понимаете, я свечу не держала во время общения Виктора Анатольевича с моими коллегами. Но его психологический портрет очень мало похож на то, что рисуют эти женщины. Максимум, чего от такого человека можно ожидать, так это двусмысленных намеков и вербальных приставаний. А на вербальные приставания вполне достойным ответом становится вербальная же пощечина. Учитывая это и то, что вдруг как по команде дамы стали разоблачать журналистов, чьи взгляды близки к либеральным, а также поддержку со стороны ведущего российского пропагандиста Владимира Соловьева, я склоняюсь к весьма щекотливым выводам в отношении этой кампании. Очень все это похоже на заказную музыку с дирижерами из вполне конкретной конторы глубокого бурения. При этом не хочу плохо говорить о моих коллегах в связи с Шендеровичем, скорее всего они просто попали в волну по принципу «все побежали — и я побежала». Тем более что с одной из этих журналисток журнал «ИсраГео», в котором я работаю, давно и плодотворно сотрудничает, и как сказал наш главный редактор Владимир Плетинский, знакомый с ней лично, сомнений в ее порядочности и честности нет. Вопрос только, что именно считать харассментом. Кстати, в свое время в журнале было опубликовано отличное интервью, которое она взяла у Шендеровича. — Почему женщины молчали и только сейчас решили придать огласке эти нелицеприятные факты? — Каждый случай следует разбирать отдельно. Кто-то стеснялся, кто-то боялся, кому-то что-то привиделось, кто-то на что-то обижен, кто-то решил заработать и пропиариться. А пиар – он и в Африке пиар. В любом случае, нельзя всех одним махом записывать и в жертвы-праведницы, и в клеветницы. Приведу пример французской фигуристки еврейского происхождения Сары Абутболь. Она долго молчала, прежде чем заявить во всеуслышание о том, что тренер насиловал её, причём, еще тогда, когда она была несовершеннолетней. В ее ситуации особых сомнений в пользу подозреваемого нет: были и заявления в полицию, сделанные по горячим следам, и свидетели. Но полицейские всё спустили на тормозах, и Сара, зависимая от казавшегося неуязвимым наставника, поначалу решила, что карьера важнее. Однако обида на тренера, душевная боль не оставили её – и она, как говорится, «вышла из шкафа». — Можно ли невинный флирт и комплименты интерпретировать как домогательство? Стараниями «митушек» это стало возможным. В этом отношении мне нравится французский и итальянский подход и категорически антипатичен англо-саксонский. Женщина должна чувствовать себя женщиной, а не вагинальным представителем рода homo sapiens. Нормальный мужчина никогда не перейдет грань, отделяющую комплименты, пусть и грубоватые, от хамства и физического воздействия. По большому счету, я бы непристойные предложения не относила к числу сексуальных преступлений – если, конечно, они не повлекли за собой физического насилия (не обязательно изнасилования, а даже похлопывания по ягодицам, залезания под юбки и прикосновений к груди), а также не превратились бы в постоянное явление. Если мужчина не понял, что женщине его заявления неприятны, это уже переходит в иную плоскость, когда речь может идти уже об оскорблениях. Вербальные домогательства я отнесла бы к харассменту в том случае, когда женщина зависима от мужчины (например, от начальника) и он постоянно склоняет ее к сексу, пользуясь своим положением. Войдите в положение женщины, которой крайне неприятны липкие, гадливые намеки. Но в большинстве случаев — знаю по собственному российскому, израильскому и французскому опыту, — достаточно реакции отторжения, которая заставляет остыть большинство охальников. — Кто больше виноват в таких историях – мужчины или женщины, которые могут своим поведением спровоцировать мужчин на подобные действия? Общего ответа нет. В любом случае, русская пословица «сука не захочет – кобель не вскочит» рассматриваться как правило не должна и трактовать ее использование в оценке происходящего я бы стала как проявление быдлячьего харассмента. Лишь если было изнасилование, всё однозначно должно трактоваться в пользу женщины – при условии, что она имеет хотя бы косвенные доказательства типа синего платья Моники Левински (хотя в том случае все совершалось по взаимному согласию). — Есть ли возможность спустя годы доказать сам факт домогательства? — Практически нет. — Нет ли у вас ощущения, что кто-то умело «спродюсировал» одновременный вброс обвинений известных мужчин в харассменте в российскую блогосферу? Как я сказала выше, почти не сомневаюсь в этом. Как работают бывшие чекисты, которые бывшими не бывают, мы с вами знаем. Но большинство женщин скорее всего просто повелись на эту провокацию и поспешили заявить «me too!». — Кстати, что-то я не видел историй, когда женщины жаловались на то, что их домогался электрик или водопроводчик. Значит, статус мужчины имеет значение? Однозначно. На представителях этой профессии славу и деньги не заработаешь. Ну, разве что речь идет о «сантехниках» из немецких порнофильмов. Когда я жила в Израиле, словесные домогательства со стороны местных мачо были постоянными, правда, никто, видя мою реакцию, к решительным действиям не переходил. Чаще всего это были таксисты и… сантехники. Во Франции же на этой ниве отличаются торговцы овощами, причем, вполне определенного происхождения. И тоже – вполне достаточно на них цыкнуть, и они отстают. — Будет ли вся эта шумиха иметь продолжение, либо все побузят, потом успокоятся, а всё вернётся в прежнее русло? В отличие от США и других стран Запада, в России речь, скорее всего, не пойдёт о крушении карьеры. Кто-то получает подобные обвинения в виде «черной метки» от властей — мол, успокойся, притаись. А кто-то – ради хайпа, сенсации, пиара, моды либо от обиды, что какой-то знаменитый мужчина повел себя не по-джентльменски. Беседовал Евгений Кудряц
