Связь с молоденькой фанаткой испортила жизнь поэту Николаю Заболоцкому
Насильник, мошенник и рецидивист Михаил Звездинский положил на музыку стихотворение другого сидельца, советского поэта Николая Заболоцкого. Авторов объединяло особое отношение к женщинам. Но пронзительно о любви рассказывают только те, кто мучил и мучился.
- Курица - не птица, баба - не поэт! - кричал Николай Заболоцкий на Анну Ахматову.
Молодые литераторы-обэриуты к женщинам относились своеобразно. Презирали на публике, любую романтику отрицали. Даниил Хармс назвал дам «станками для любви». Хотя сам с большим удовольствием «вставал у станка»:
- Цаловал жену я в бок, в шею, в грудь и под живот! Прямо чмокал между ног, где любовный сок течет. […]
Заболоцкий, наоборот, подчеркивал, что женщины его тяготят. В стихах воспевал девичью смерть и в любовной лирике замечен не был. Как вспоминал Евгений Шварц, поэт утверждал, мол, женщины не могут любить цветы. В 1938 году обэриутов арестовали. Поэтов-авангардистов, прославившихся провокационными выходками, объявили участниками троцкистско-бухаринской группы и в антисоветской деятельности.
- Начался допрос, который продолжался около четырех суток без перерыва, - вспоминал позже Заболоцкий. Угрожали расстрелом. Морили голодом. Пытали.
Сутулый юноша, похожий на бухгалтера в потрепанном пиджачке, выдержал все. А из заключения писал Сталину:
- Перед партией, правительством и народом моя совесть чиста. […] Тем не менее я - в лагерях, тем не менее я - «враг народа».
Следователи не ожидали от переводчика грузинской поэзии и знатока древнерусской литературы такой стойкости. Заболоцкий не оговорил ни себя, ни друзей. Ничего не признал, что уберегло от расстрела. Четыре долгих года провел в лагерях на Дальнем Востоке, в разлуке с женой, Екатериной Клыковой.
Чуковский назвал ее «ангелом-хранителем со светящимся взором», а Шварц - «лучшей женщиной, которую знал в жизни». В 1944 году супруги воссоединились, но знаменитое стихотворение «Признание» досталось не ей. Четверть века, которые длился их брак, Заболоцкий не замечал жену. При гостях отсылал по хозяйству, в письмах был скуп на нежность, дома - с головой в работе. В 1955 году Екатерина влюбилась в писателя Василия Гроссмана и ушла.
- [Заболоцкий] удивился бы меньше, если бы она проглотила автобус или стала изрыгать пламя, - вспоминал Чуковский.
Жгучая обида, удивление и горе обуяли покинутого мужа. Он считал себя преданным, оскорбленным и униженным. Но разве не сам он поступал так же долгие годы? Чтобы утешиться и скрыть переживания, нашел себе любовницу. Молоденькая Наталья Роскина была его фанаткой. Отношения продлились недолго.
- Было много-много сплетен и всякой грязи, надолго испортившей мне жизнь. Но теперь уже это забылось: он умер через полтора года после нашего разрыва, - вспоминала Наталья.
Незадолго до смерти к нему вернулась «ангел-хранитель» Екатерина. Сердце ее теперь принадлежало двум мужчинам, но предвидело беду.
- Он смог пережить уход Екатерины Васильевны, но возвращения не пережил, - вспоминал Чуковский.
Встав после обширного инфаркта почистить зубы, поэт замертво упал на пороге ванной.
Всесоюзную славу стихотворению «Признание» создал бард Михаил Звездинский (настоящая фамилия Дейнекин). Впервые он попал в тюрьму в 17 лет: угнал машину. Четыре года спустя, в 1966-м, «уехал» на зону за дезертирство. Он любит объяснять первый арест провокацией КГБ. Второй - телеграммой о смерти матери. Тюрьма крепко держала Звездинского-Дейнекина. И каждый раз он придумывал объяснения невиновности. То деньги ему подкинули, то женщину не насиловал. В общей сложности за решеткой он провел 16 лет, но не расставался с гитарой:
- Он «очаровал и околдовал» всех, особенно девушек и женщин, к которым относился крайне почтительно и внимательно, - писали о шансонье в газетах.