«Я получила 11 лет»: как женщина, которую обвинили в убийстве мужа, смогла начать новую жизнь

По статистике «Новой газеты» за 2019 г., почти 80% женщин, отбывающих наказание за умышленное убийство, защищались от домашнего насилия. Super записал монолог 47-летней Кристины Кулешовой, которая провела в тюрьме восемь лет за соучастие в убийстве мужа, а сейчас проходит реабилитацию в центре «Нечужие».

«Я закрыла голову, и он сломал мне руку»

Я родом из Батуми — солнечного грузинского города. Когда там объявили военное положение (речь о военном перевороте в Грузии в 1991–1992 гг. — Прим. ред.), я уехала в Санкт-Петербург. Из девушки с косой я быстро переквалифицировалась в бунтарку и попала в «плохую»‎ компанию.

Говорят, что мы притягиваем то, что ищем. Я всегда хотела, чтобы моим мужем был авторитетный человек: в 90-е такими считались те, кто так или иначе связан с криминалом. В 29 лет я нашла, что искала. Его звали Сергей, и в питерских кругах он был важным лицом. На людях он всегда вел себя тактично. Со мной он был настоящим джентльменом: всегда подбирал выражения, красиво ухаживал. В итоге я вышла за него замуж.

Я знала, что он убивал людей и был наркоманом. С появлением синтетических наркотиков он начал употреблять все и сразу: курил, колол, принимал перорально. Со временем он полностью утратил контроль над своим поведением. Я регулярно становилась жертвой побоев, и никто из наших знакомых не мог представить, что происходит у нас дома. Во время одной такой потасовки я закрыла голову, и он сломал мне руку. На следующий день муж сказал: «Это был не я. Я без тебя не могу».

У меня часто спрашивали, почему я не ушла. Возможно, я испытывала к нему жалость, а еще меня учили не выносить сор из избы. Когда влиятельный человек становится перед тобой на колени и плачет, это имеет определенный эффект. Я пыталась защитить его имя, но в итоге пострадала сама.

«Я мечтала, чтобы он вонзил мне нож в сердце»

В один день он вышел на балкон в состоянии сильного наркотического опьянения. Потом вернулся в квартиру и заявил: «Там, на облаках, — Николай Угодник. Он сказал, что ты святая и тебя надо отправить к нему по всем канонам. Так же, как распяли Христа».

Сначала он избил меня, потом связал руки ремнями и подвесил их на крючки. Я не могла вырваться. Он начал меня пытать: тушил об меня сигареты, поливал тело уксусом и жег губы корвалолом. Помню, как в один момент открыла глаза и увидела, что он держит нож. Мне было так плохо, что я мечтала, как он вонзит мне его в сердце. Потом экспертиза показала, что все это длилось около семи часов.

Я начала читать молитву и вдруг услышала звонок в дверь. Это был наш общий знакомый. Тогда Сергей перерезал ремень, который связывал мне руки. Я упала на пол и ощутила адские удары — муж начал меня добивать. В этот момент между ним и нашим приятелем завязалась драка. Знакомый его убил: задушил проводом от магнитофона, а потом сжег тело.

«Меня чуть не убили, а суд приговорил к 11,5 года лишения свободы»

Сначала он во всем сознался. Следователи говорили, что, поскольку это была самооборона (ст. 108 УК РФ. — Прим. ред.), мне дадут два года. Потом что-то пошло не так: видимо, знакомому сказали, что в тюрьме ему не жить, что он убил слишком важного человека. Он изменил свои показания, что сильно затянуло процесс. На последнем заседании я произнесла одну-единственную фразу: «Чем отличается правда от лжи? Правду невозможно придумать». Когда огласили приговор, я резко ощутила пустоту.

Знакомого посадили на 17 лет. Я чуть не погибла, а суд приговорил меня к 11,5 года лишения свободы за соучастие в убийстве. Было чувство, что меня бросили в яму, откуда никто меня не слышит. О несправедливом решении суда я писала во все инстанции, отправляла письмо в «Человек и закон», проходила детектор лжи, который подтвердил, что меня пытали. Мои письма мне возвращали со словами, что телевизионщиков в тюрьме не ждут.

«В лагере можно многому научиться»

В тюрьме я жила по часам: встала, пошла, легла. Это такое зомбирование, когда человека лишают возможности принимать решения. В лагере можно многому научиться: я знала наперед, как поведет себя тот или иной человек и что он скажет, как соврет мне в лицо. Все свое время я занимала книгами — так становилось намного легче. Там я поняла, что в жизни не ценят альтруизм, а принимают его как должное.

Есть ли жизнь после тюрьмы?

Я всегда была верующим человеком. Видимо, мои молитвы были услышаны. За три года до конца срока меня освободили условно-досрочно. Тогда меня спасла Анна Вадимовна Каргапольцева — женщина с большой буквы. Она забрала меня в пермский центр помощи «Нечужие», посвященный жертвам домашнего насилия, которые отбыли наказание за преступления против своих близких.

В центре мы получаем бесплатные консультации психологов, юристов и правозащитников: они помогают в сборе документов для трудоустройства, поиске работы и жилья. Сейчас, к примеру, я прохожу стажировку на позицию администратора в банном комплексе. Теперь я не поверю ни одному освобожденному [из мест лишения свободы], который скажет, что не может устроиться на работу, — тут все зависит от желания.

Наш центр существует на пожертвования, но сейчас их очень мало. Меня окружают светлые и искренние люди, которые помогают друг другу. Мне здесь комфортно. Недавно ко мне приехала дочь с четырьмя внуками и зятем. Мы шикарно провели время: сейчас она мне пишет и говорит, что не понимает, как жила без меня.

Я чувствую огромный прилив энергии. У меня абсолютно другая жизнь: мужа, которого я пыталась спасти, больше нет. Нет старых друзей, нет обещаний и обязательств, нет преград. Я вышла из депрессии и чувствую себя свободным человеком. Я хочу учиться, работать: заниматься интеллектуальной, интересной деятельностью, быть полезной людям, жить полной жизнью. В том числе я хочу помогать людям, побывавшим в колонии, поэтому сейчас прохожу специальные курсы.

Пройдя по улицам и городу, понимаешь, как сильно изменились люди: все куда-то несутся, обратишься к прохожим с вопросом, как найти адрес, — никто не скажет. Все стали холоднее. Когда я вышла на свободу, Анна Вадимовна провела для меня экскурсию по пермским местам. Я по-настоящему отдохнула: увидела тайгу, белок и зайцев, ходила по грибы. Раньше я жила и не знала, что существует такая красота, что она мне тоже доступна.

Очень важно не засорять свою голову всякими мелочами. Нам хочется охватить все сразу, но жизнь — как губка, поэтому нужно оставлять только самое важное.