«Жил на улице Профсоюзной». Худрук театра им. Пушкина поделился воспоминаниями о жизни в Тёплом Стане
«Я жил на проспекте Вернадского, потом на Профсоюзной. Мама очень хотела, чтобы я учил французский язык, поэтому в первый класс пошёл в школу недалеко от станции метро «Тёплый Стан», – рассказал художественный руководитель Театра им. Пушкина, лауреат премии «Золотая маска Евгений Писарев.
В беседе с нашим корреспондентом он поделился трогательными воспоминаниями о детстве и юности, проведёнными в этом районе.
«ТЁПЛЫЙ СТАН – ГОРОД В ГОРОДЕ»
– Евгений, в одном из интервью вы сказали: «Я сначала жил в центре, а потом стал двигаться в сторону юго-запада».
– Да, я сменил несколько адресов. В школе в районе станции метро «Тёплый Стан» я проучился недолго. В какой-то момент французский выпал там из программы, пришлось перейти в школу у станции метро «Калужская», чтобы продолжать изучать этот язык. Говорю ли я по-французски? Нет. Это было просто желание мамы, чтобы я его выучил. Но я так и не сделал этого.
– Люди, которые жили в те годы в Тёплом Стане, говорят, что там жизнь была не такая, как в центре города.
– Жизнь спальных районов и сегодня отличается от жизни внутри садового кольца и даже третьего транспортного. Там немножечко другой, более спокойный уклад. Люди многие предпочитали и работать там, рядом с домом. Город в городе. у меня бабушка прожила последние свои годы, лет 15, в том районе. За всё это время она оттуда и не выезжала.
– На какой улице жила ваша бабушка?
– На Профсоюзной. Я родился в совершенно обычной, в хорошем смысле слова, рядовой, небогатой, интеллигентной семье. Мама работала в медицинской библиотеке при Институте акушерства и гинекологии, брат мой родной – врач-гинеколог. К искусству никто не имел отношения. Мама работала всё время, отец с нами не жил, так что мы были с бабушкой. Анна Андреевна Писарева её звали. Я ношу фамилию своего деда. Я вот сказал «обычная семья», но бабушка была неординарной личностью – властной, яркой и очень артистичной. На домашних праздниках я всегда чувствовал себя серым и неинтересным человеком, потому что она и танцевала, и пела. А ещё она была матерщинницей ужасной. Но из её уст вылетали не ругательства, а фольклор. Она мат рифмовала, добавляла прибаутки, хотя в деревне жила только в раннем детстве. Она родилась в рязанской деревне, в 1918 году родители посадили её на поезд и отправили к родным в Москву. Так и жила здесь с 8 лет. В Великую Отечественную была начальником бомбоубежища – у неё была непростая жизнь. Мама моя родилась в коммунальной квартире в Хамовниках, на улице Доватора (тогда она называлась Малые Кочки). Я там никогда не жил, но, когда мимо этого дома прохожу (а он до сих пор стоит), вспоминаю её рассказы и всё живо себе представляю. Вижу окно на первом этаже: 5 человек в 12-метровой комнате, в которой ещё и рояль стоял. Где мама спала? А прямо на рояле.
«БАБУШКА МАХАЛА МНЕ, ПОКА Я ШЁЛ ДО УГЛА ДОМА»
– Что вам особенно запомнилось из детства?
– Бабушка меня очень баловала. Превращала мою жизнь в сплошной праздник. Она так любила меня, что мне даже было иногда неудобно. Если она видела из окна, что кто-то из детей замахнулся на меня в песочнице, ребёнок не успевал опустить руку, как она с четвёртого этажа прилетала и оказывалась рядом, хватала драчуна и говорила: «Попробуй только прикоснуться к нему!» Я гулял в детстве во дворе, а бабушка всегда смотрела в окно, чтобы меня никто не обидел. Позже просил её: «Не ходи со мной, я уже взрослый!» Мне было лет 10, и это для мальчишки такого возраста позор, конечно. А ещё она всех обидчиков моих запоминала. Мальчишки ведь все дерутся. Вот и мы с моим другом-одноклассником Сашей тоже любили подраться. Помню, я уже закончил школу, учился в институте, говорю бабушке: «Сегодня встретился с Сашей». – «Это тот, с которым ты подрался тогда?» Если кто-то меня обижал, бабушка не могла спокойно к этому отнестись. Если я приходил из школы и приносил двойку, мама ещё могла мне сказать «ай-яй-яй», а бабушка говорила: «Что это там за учительница такая, пойду с ней разберусь, что это вообще такое». Она вообще не понимала, как мне можно было поставить плохую отметку. Я для неё был хороший всегда. Если я заявлял, что «не буду это учить, мне это не надо», она тоже всем говорила: «Ему это не надо!»
– В студенчестве бабушка тоже вас опекала?
– Да, такой уж она была человек. Помню, возвращался из Школы-студии МХАТ после полуночи или ещё позже, а она никогда не спала, ждала меня. Я всегда видел, когда шёл по Профсоюзной, что свет горит, потом она замечала, что я иду, быстро выключала свет, ложилась и изображала, что спит. Зачем? Чтобы меня не расстроить. И ещё бабушка меня просила, когда я выходил из дома и шёл в школу, в институт, на работу, чтобы я обязательно обернулся и ей помахал. Потому что она всегда махала мне, пока я не дойду до угла дома. И меня это так раздражало! Казалось – что такое, мне уже 20 лет, все ребёнка из меня делают. Но сейчас, когда её давно нет, я всё время оборачиваюсь, но понимаю, что никто не машет. И это невыносимо. А тогда казалось, что если увидят, как взрослый дядя машет рукой бабушке, то засмеют. Понимание, что надо было думать о ней и делать то, что она просит, и почаще обнимать её и целовать, пришло позже. Когда её, к сожалению, уже не стало.
«СИЛЬНО НЕ РАССЛАБЛЯЙСЯ»
– Вы сказали, что когда бабушка жила в Тёплом Стане, она из этого района не выезжала. Почему?
– Ей всего хватало. она столько натерпелась, насмотрелась в течение своей жизни, что, как мне кажется, пришла к выводу: раз есть своя квартира, есть свой участок, то и этого достаточно. Летом она выезжала на дачу, где чувствовала себя хозяйкой, где всё было устроено по её правилам. Так же как и в квартире в Тёплом Стане. Когда я уже оттуда уехал, но приезжал навестить её, понимал, что всё там так и осталось, только количество моих портретов на стенке увеличивалось.
– Получается, бабушка застала начало вашего успеха в театре.
– Застала и начало моего успеха, и начало новой жизни в стране – Анна Андреевна умерла в 1998 году. Она с большим любопытством относилась ко всему новому, но всегда говорила мне: «Сильно не расслабляйся». Я помню, когда она в первый раз попробовала оливки, которые я ей привёз в банке. Тогда только-только начали их продавать. Бабушка сначала отказывалась их есть. А потом позвонила мне и говорит: «Я всё съела». – «Как всё съела?» – «Вот, банку оливок съела целиком. Вкусно ведь». Бабушке было 88 лет, когда она ушла. За полгода до этого мы узнали, что у неё рак пищевода, она не могла есть, стала сильно худеть. Но у неё всё равно сохранялась страсть к жизни… Она сама по себе была витальным человеком. Уже весила 40 килограммов, после того как всю жизнь была крупной, плотной женщиной, я к ней приходил, она говорила: «Я очень долго болею, скоро же на дачу ехать, хочу посадить цветы». Я удивлялся про себя, как же она не понимает, что уходит? А она будто отвечала на мои мысли: «Вот привязалась ко мне болезнь эта проклятая. Но ничего-ничего, придёт весна, я выздоровею». Мы, близкие, с бабушкой сидели по очереди. Помню, дежурил я. Врач пришёл. Бабушка спрашивает меня шёпотом: «Мужчина?» – «Да, мужчина». – «Поправь мне причёску». Я ей поправлял волосы, которые выпадали. Это я к тому говорю, что бабушка была абсолютной женщиной и в 88 лет смотрела на мужчин, и глазки у неё загорались. Кстати, она всегда была на моей стороне. Строгость проявляла, только когда объясняла, как можно поступать с женщинами, а как нельзя.
– Я как раз хотела спросить про удивительно тонкий, в хорошем смысле, ваш спектакль, поставленный для Веры Алентовой, где она играет легенду мира косметики Хелену Рубинштейн…
– Несмотря на юмор, эта история – не лёгкая комедия, а полноценная драма с интересными героями и неожиданным сюжетом. Жизнь Хелены Рубинштейн полна ярких событий: её обожали и ненавидели, ей стремились подражать и ей льстили. У неё были слава, состояние, но в какой-то момент она поняла, что совершенно одинока. Встреча с бедным, дерзким молодым человеком, по сути, изменила её – несмотря на все конфликты, на всю непохожесть, они стали близкими людьми. Это обретение любви – не в романтическом, а в человеческом смысле – и есть самое главное. И в пьесе, и в жизни.
ДОСЬЕ
Евгений Писарев родился в 1972 г. Окончил Школустудию МХАТ. С 1996 г. работает как режиссёр. С 1999 г. преподаёт актёрское мастерство в Школе-студии МХАТ. В 2007 г. стал помощником художественного руководителя МХТ им. Чехова Олега Табакова. В 2010 г. назначен художественным руководителем Московского драматического театра им. Пушкина. Поставил в Большом театре оперу Моцарта «Свадьба Фигаро», оперу Чайковского «Мазепа»; в МДМ – мюзиклы «Звуки музыки» и «Шахматы», ставшие настоящей театральной сенсацией Москвы – 11 номинаций на премию «Золотая Маска». В 2022 г. в Театре Наций состоялась громкая премьера мюзикла «Кабаре».
ОЛЬГА ШАБЛИНСКАЯ