Военный психолог Ионина: Как семьям подготовиться к встрече бойцов с передовой

Почти полгода в Тюменской области развивают уникальную "Школу мирной жизни". Она придумана, чтобы поддержать семьи бойцов СВО. Очно и дистанционно с родителями и женами (70 участников - из Западной Сибири, 14 - из луганского Краснодона) общаются общественники, юристы, психологи. Не за зарплату - по велению души. Волонтеры не только решают конкретные проблемы. Итогом "Школы" станет сборник ответов на наиболее популярные вопросы и методичка по психологической помощи. Единственный в регионе квалифицированный военный психолог Лариса Ионина убеждена: душевному здоровью - самое пристальное внимание: на него, как на каркас, нанизывается все остальное. Как встречать бойцов, возвращающихся из-за ленточки, корреспондент "РГ" спросила у эксперта.

Неужели только военный психолог сможет помочь бойцу и его семье? Обычный не справится?

Лариса Ионина: Не каждый специалист способен взаимодействовать с мужчинами с посттравматическим стрессовым расстройством, ведь это те, кто непосредственно сталкивался со смертью. Непросто и с их близкими, как правило, глубоко погруженными в трагедию. Военный психолог умеет вывести человека на путь проговаривания истории даже через стыд, агрессию, замкнутость. Он сам более стрессоустойчивый. Ему многое доверяют.

Сейчас, например, общаюсь с отцом и матерью, потерявшими единственного сына. Он подорвался в бою, даже похоронить нечего, а его однополчанин вернулся без ноги. Мать похудела на десятки килограммов, отец устроился таксистом - не может ночью спать. Я должна спокойно и уверенно научить их преодолевать стадии горевания - не "смазать рану", которая дальше будет только нарывать, а сначала вскрыть ее, а уже потом вылечить. У нас многое получается. Родители теперь живут с принятием события, но живут.

Можно ли подготовить человека к такому психологически?

Лариса Ионина: Мы никогда не готовы к конфликтам, тем не менее, работать с бойцами перед отправкой в зону СВО необходимо - им будет легче.

Почему мужчины ломаются? Женщины за ленточкой сильнее или слабее мужчин-бойцов?

Лариса Ионина: Психологические эксперименты показывают: женщины всегда сильнее и стрессоустойчивее - у нас срабатывает инстинкт самосохранения ради материнства.

Спецоперация, как лакмусовая бумажка, показала, кто есть кто: бывало, не способный проявить себя на гражданке показывал лидерские качества, другой, наоборот, становился трусом. Но сильный человек, со стержнем, сильным и останется. Слабому потребуется помощь специалиста.

Кстати, некоторые начинают помогать себе сами, когда, например, подбирают бездомных животных. Практически каждый день мы видим сюжеты про подобранных бойцами щенят и котят.

Говорят, оттуда возвращаются другими...

Лариса Ионина: Действительно, с другим мировоззрением, системой ценностей и психикой. Для молодых ребят романтизация истории, как правило, заканчивается в первом бою - они становятся немногословными. Вспомните: разве можно было добиться от дедушки рассказа, как он воевал в Великую Отечественную? А афганцы много говорили? Нет, конечно.

У возвращающихся наблюдается целый спектр изменений личностного, поведенческого, эмоционального характера. В первую очередь на поверхность выходят психоэмоциональные проблемы - внутреннее напряжение, невозможность расслабиться. Беспокоят воспоминания, чувство вины, есть повышенная тревога, раздражительность. Могут лечь спать в одежде, прием пищи в семейном кругу не воспринимают как прежний ритуал - проглотил и не заметил. Приборы берут только для себя, посуду моют только за собой. Жизнь в тылу видится скучной, неинтересной. "Я полезен и нужен там, а здесь пыль сотрясаю" - буквально дословно.

Какие проблемы наиболее часто фиксируете?

Лариса Ионина: Изменения проявляются через полгода-год. Первая беда - алкогольная зависимость. Алкоголем как наиболее простым средством человек пытается унять боль. Тут помощь нужна однозначно, причем психолога в связке с наркологом. Правда, боец должен прийти сам. Если заставлять, результата не будет.

Тревожность, депрессия, панические атаки, бессонница, кошмары, галлюцинации, вербальная и физическая агрессия… Кто-то начинает искать правду там, где и не надо. Кажется, не так обслужили, ответили, поняли - в итоге конфликт на ровном месте.

Если человек обесценивает помощь, но реально нуждается в ней, как близким убедить его обратиться к специалисту?

Лариса Ионина: Мужчину к любому врачу привести трудно, к психологу трудно вдвойне, ведь после боевого опыта у него отсутствует критика своего психического состояния. Алгоритм такой: сначала встречаемся с женой или мамой, выясняем, какие проблемы требуют внимания, как организовать помощь. Убедившись, что стало легче, она обязательно расскажет о результате мужу или сыну, по возможности приведет в следующий раз. Никакие призывы не подействуют так, как женщина!

Я вот сейчас про жен и мам думаю. Какая же им доля выпала…

Лариса Ионина: Женщине поддержка нужна не меньше... Понимаете, жизнь разделилась на до и после, и прямо сейчас она ставит ее на паузу: просыпается с мыслью о новостях, вздрагивает от телефонных звонков, выглядывает в окна, тянет груз забот. И в таком напряжении пребывает день за днем. А потом невероятно тяжело знакомиться с "новым" мужем, который прошел мимо быта, детских болезней. Это тоже большое испытание, которым проверяется характер и цельность женщины. Чтобы самим не надломиться, женам и мамам в период ожидания стоит посещать мастер-классы, выходить в свет, общаться с подругами.

Приоткройте профессиональный занавес.

Лариса Ионина: Среди моих подопечных - кадровые военные, контрактники, добровольцы, мобилизованные. К каждой категории - свой подход. Конечно, с кадровыми легче - таков их профессиональный путь. С их женами примерно так же - они знали, за кого замуж выходили. Ситуация с контрактниками и добровольцами ясная: женщинам приходится считаться с мнением мужчин.

Самые уязвимые - мобилизованные и их семьи. Тут клубок эмоций: чувство обиды на окружающих и жизнь как таковую, глубочайшее горевание в случае утраты. Отдельно выделю женщин, посещающих госпиталь. Вот мамочка сидит месяц в больничной палате, каждый день видит, как сыну плохо. Какая ж психика у нее сформируется? Восстанавливаем эмоциональное состояние, ищем ресурсы и поддержку. Работаю с бессознательным, использую когнитивно-поведенческую терапию, телесное ориентирование, нейролингвистическое программирование. Гипноз - нет, у бойцов могут быть контузии и травмы.

С начала СВО приняла 12 семей. Рост пошел, и дальше обращающихся будет только больше.

Какие приемы и техники подсказываете?

Лариса Ионина: В каждом случае много индивидуального. Обучаю технике самомассажа, приемам визуализации и медитации. Убеждаю, что к психологу нужно относиться, как к любому другому врачу. Душевную боль нельзя терпеть. Надо учиться ее распознавать, слушая себя, и правильно проживать эмоции. Переключаем фокус внимания на ценности жизни. Находим ресурсы. Учимся мобилизовывать психическое и физическое здоровье.

Инсценируем первые дни бойца с семьей после разлуки. Что делать близким?

Лариса Ионина: Семье нужно вернуться к тому образу жизни, к традициям и ритуалам, которые существовали до ухода папы, брата, мужа на службу. Говорить "ты дома", "я с тобой", "мы тебе рады", загружать его какими-то делами. После боя ребята, как правило, чем-то заняты - тишина и ничегонеделание для них катастрофа. Вот и просите огород вскопать, дров наколоть. Обращайте внимание на ресурсы, прежние интересы и хобби. Не отказывайтесь сопроводить до поликлиники, любого другого места, где будет толпа. В общем, позволяйте родному человеку открыть сильные стороны, почувствовать себя значимым, нужным, полезным в тылу. И оставайтесь в защите даже в мелочах. Только терпение, поддержка, спокойствие, сглаживание углов. Верьте в себя, в своего мужа, в вашу любовь.

Биография

Лариса Ионина после окончания Шадринского педагогического института и трехлетнего стажа в образовании перешла в силовые структуры - помогала ребятам, участвовавшим в чеченских кампаниях. Отучилась на психолога в системе МВД в Академии управления МВД России. Набиралась опыта у профессоров Олега Котенева и Хасая Алиева, использовавшего метод "Ключ к саморегуляции организма". Сотрудничала со Всероссийской службой медицины катастроф. В тюменской школе как педагог-психолог занимается взаимоотношениями внутри семьи, суицидальным и аутоагрессивным поведением. Помогает проектам "Школа мирной жизни" и "Возвращение героя".