Мать курского обвиняемого в убийстве бабушки и школьника заступилась за него

21-летний мужчина задержан за убийство бабушки и 9-летнего брата По версии следствия, в ночь на 1 апреля 21-летний железногорец Владислав В. зарезал свою 72-летнюю бабушку и 9-летнего двоюродного брата. Поводом стал упрёк бабушки, что взрослый внук не работает и живёт на её пенсию. Подробности трагический истории читайте в нашем материале. Просила внука пойти работать В коридоре Железногорского горсуда раздаётся негромкое звяканье металла. 21-летний Владислав В. в сопровождении конвоиров идёт в зал заседаний небольшими шажками: наручники на его руках и ногах соединены металлической цепью. – Чего это его так? – негромко спрашивает сидящая на скамейке женщина. – Это, наверное, тот, что бабушку и брата зарезал, – предполагает её соседка. Днём 1 апреля Влад оформил явку с повинной – признал вину в убийстве своей 72-летней бабушки Людмилы и 9-летнего двоюродного брата Саши. Как пояснил «Курским известиям» старший следователь Железногорского отдела СК Роман Зайцев, причиной двойного убийства могла стать ссора Влада с бабушкой в ночь на 1 апреля. Телеканалу НТВ силовики рассказали, что бабушка настаивала, что Влад должен работать, а не жить на её пенсию, привела в пример его отца, который с молодых лет обеспечивал семью. Видимо, сравнение с отцом стало последней каплей (позже Влад скажет, что с папой у него плохие отношения). Внук схватил нож и дважды ударил им бабушку. За неё попытался заступиться маленький Саша, но тоже получил два удара ножом (судмедэксперты дали заключение, что лезвие пробило левое лёгкое и задело сердце мальчика). При этом Влад был трезв и не «под наркотиками», это подтвердила экспертиза. Он вообще сторонник здорового образа жизни, занимался дзюдо, выучился в училище на сварщика, но в последнее время не работал. Его отец рассказал НТВ, что сына что-то тревожило в последнее время, что он «расставлял иконки». Как он мог совершить такое преступление, отец не понимает. Выйдя из квартиры, где остались два трупа, Влад позвонил в полицию и сказал, что его бабушку убили. И, по рассказам силовиков, сбежал. Но потом позвонил и сказал, где находится. Его задержали и в этот же день предъявили обвинение в двойном убийстве. Принимать участие в следственных действиях в квартире, где совершил убийства, он сначала согласился, а затем отказался. Не хотел заходить туда ещё раз. «Взяла младшего под опеку» Соседи убитой по дому рассказали журналисту «Курских известий», что Людмила была экономистом, вышла на пенсию. У неё есть сын и дочь, Влад – внук от сына, Саша –от дочери. Над младшим внуком пенсионерка оформила опекунство, как говорят соседи, мать Саши им не занималась. – Хороший мальчик, бегает во дворе, на велосипеде катается – девчонок ущипнёт», – ещё не привыкнув к смысли о смерти соседки и её внука, рассказали они журналисту в день трагедии. – Люда бойкая была, соседке постарше продукты покупала и приносила. Никогда у неё спиртного не водилось, только чай и кофе. Сашу каждый день в школу отводила и забирала. А старший внук нигде не работал, приходил к ней. Но Людмила всегда говорила о своих только хорошее. Сейчас пойдём собирать деньги на венок от соседей. Когда мы беседовали, мимо проходил мальчик, с которым дружил Саша. – Вот вы с Сашей дружили, знаешь про него? – начала одна из пенсионерок. – Саша умер, – коротко ответил мальчик и пошёл дальше, низко опустив голову. Тётя Саши рассказала, что мальчик в прошлом году гостил у её матери, своей бабушки, и при прощании посылал воздушные поцелуи и сердечки делал. «Мне сказали, прощался как никогда, может, чувствовал что», – сказала женщина. Жили в обычной «двушке» По кадрам, обнародованным Следственным комитетом, убитые жили в обычной «двушке» на одну сторону в панельной пятиэтажке. Кухня примерно в шесть квадратов, на плите так и остались сковородка и красный чайник. Спальня, зал с балконом. В коридоре на обоях – полосы крови, две засохшие лужи крови – на входе в зал большая, а в метре от выхода на балкон – поменьше. Кровь на подоконнике балкона. Если бы не эта кровь и не беспорядок, квартира выглядела бы уютно: два школьных рюкзачка и женские головные уборы в коридоре, игрушки в спальне, в зале – фотографии за стёклами советской стенки, торшер, лекарства на полке, висящая на плечиках поглаженная голубая рубашка на младшеклассника. – Сколько же ему дадут? – спрашивают во дворе дома пенсионерки. – От 8 до 20 лет, – быстро отвечает подошедший участковый. Кстати, по этой статье Уголовного кодекса может быть и пожизненный срок. Или смертная казнь, но у нас на неё мораторий, за всё время действия которого не стихают споры о его правильности. Преступление особо тяжкое Едва судья Анна Политаева начала зачитывать права доставленного в суд Влада, двери с грохотом открылись, и в зал заседаний ворвалась женщина: – Я – мать Влада! И, обернувшись, крикнула в коридор: – Даша, заходи! Её попросили удалиться, но женщина бросила на скамейку сумку и крикнула, что имеет право тут быть. После препирательств её буквально выволокли в коридор двое конвойных и судебный пристав. Сопротивляясь, она успела крикнуть: «Я тебя люблю! Влад, ты вылечишься!». А потом потребовала вернуть ей сумку, ручку и «всё, что она потеряла». Следователь Роман Зайцев попросил суд арестовать обвиняемого в особо тяжком преступлении. По его словам, на свободе Влад может скрыться или совершить новое преступление, оказать влияние на свидетелей. Помощник Железногорского прокурора Ольга Журавлёва поддержала арест. По данным Железногорской горбольницы, болезней, при наличии которых арест невозможен, у обвиняемого нет, на учёте у психиатра и невролога он не состоит. «Морально поддерживаю, жильём – нет» Влад попросил для себя домашний арест. По его словам, у него бывают приступы агрессии, он даже сам себе наносил увечья. У него якобы «психологическое заболевание», но диагноз ему психиатр не поставил. Домашний арест ему нужен, чтобы представить в суд «справку о психическом здоровье». Сказал, что у него с детства психологическая травма: якобы, мама постоянно пьёт, а папа пьёт и колется (никаких доказательств этого он не привёл). На допросе в СК он рассказал о неких «голосах в голове», заставивших его пойти на преступление. – Ваша честь, мне в тюрьму нельзя, моя девушка видела сон, как мне там выкалывают глаза и отрезают конечности, – заявил он судье. Суд поинтересовался, есть ли у обвиняемого жильё, средства на то, чтобы содержать себя в этом жилье на время домашнего ареста. Оказалось, жильё есть – мамина квартира. Своих денег нет, но помогут папа и мама. – Как вы собираетесь жить в одной квартире с мамой и с папой, с которым у вас, как вы говорите, плохие отношения? – уточняет судья. – Папа прописан в квартире бабушки (где произошло убийство – авт.), он может туда уйти. Суд допросил мать Влада. Она извинилась за своё поведение. – Нет, я не согласна, чтобы сын жил в моей квартире после того, что сделал, – заявила женщина. – Морально я его поддерживаю, жильём – нет. – Но у меня есть ещё одна бабушка, – сказал обвиняемый. – Которая лежит в больнице, –сказала, как отрезала, мать. – Она лежит в больнице? – у Влада, похоже, рухнула последняя надежда. Следователь и прокурор выступили категорически против домашнего ареста, поскольку преступление – особо тяжкое. Суд удалился в совещательную комнату. Задумался об СВО – Мне нельзя в тюрьму, у меня рак, – неожиданно заявил Влад своему защитнику, адвокату по назначению, пока суд принимал решение. – С чего ты решил? – спросил защитник. – Есть знаки об этом… Мне нельзя туда, в тюрьму. А я могу записаться на СВО? Адвокат ответил, что сейчас идут следственные действия. Вошёл следователь, и обвиняемый с этим вопросом переключился на него. Роман Зайцев объяснил, что сейчас решается вопрос о мере пресечения, будут идти следственные действия, в том числе Влад пройдёт освидетельствование у психиатров. Судья Анна Политаева вынесла постановление об аресте Владислава до 1 июня. Он будет находиться в курском изоляторе. Влад пояснил, что постановление ему понятно, но спросил судью: «Ваша честь, а что с домашним арестом?». Адвокат пояснил, что постановление об аресте обжаловать не будет, в этом нет смысла. От других комментариев защитник воздержался. После судебного заседания, до того, как на Влада вновь надели наручники, журналист «Курских известий» и представитель пресс-службы судов региона спросили у него, зачем он совершил преступление. Обвиняемый отказался общаться, по его мнению, не нужно что-то пояснять обществу, пусть даже его преступление вызвало огромный резонанс. На вопрос «Курских известий», зачем он убил ребёнка, обвиняемый заявил, что не помнил, что делал.