Вера из Нагасаки

Автор хита «Девушка из Нагасаки» в представлении многих — Владимир Высоцкий. Но он лишь возродил песню, блестяще ее исполнив. Слова «Девушки...» написала советская поэтесса Вера Инбер. В конце жизни голос ее стал тонким и дребезжащим. Даже при короткой встрече всем запоминались ее испуганные глаза, перебегавшие с лица на лицо и с предмета на предмет. Шею она, в прошлом кокетка, прикрывала цветастым платком, на высоком лбу неизменно располагался крутой завиток-ракушка, который Евгений Евтушенко сравнивал со шлепком крема. У молодых поэтов она вызывала усмешки, а то и брезгливость: за спиной Веры Инбер шептали, что ее статья против Леонида Мартынова — сущая гадость, хороши ее стихи о блокаде, но и только-то. Впечатление меняла солнечная улыбка, но осенью ее жизни она все реже освещала постаревшее, сжавшееся личико. Ее не любили, не понимали, да и не стремились понять. И лишь спустя многие годы все тот же Евгений Евтушенко, обретя вкус к покаяниям, попросил у Веры Михайловны прощение за проявленную когда-то мальчишескую жестокость: поэт осознал, что не переживший того, что пережило ее поколение, не имеет права осуждать. Родившаяся в 1890 году Верочка Шпенцер очень рано начала писать стихи, причем хорошие. Критики сравнивали ее с Ахматовой, что, правда, Анну Андреевну раздражало. Дивно хорошенькая, с ротиком-вишенкой, озорная Верочка не знала отбоя от кавалеров. Она увлекалась верлибром, конструктивизмом, пробовала добавлять строкам трагизма и плела кружева лирики. Ну а близкое родство с Троцким (он был ее двоюродным дядей и даже жил у них в семье в пору взросления) и восхищение им со временем начали высекать из ее строк горячий революционный огонек. Однако из всех ее работ самой памятной стало стихотворение «Девушка из Нагасаки» — абсолютно выбивающееся из общего ряда. ...Как ни парадоксально, война 1904–1905 годов с Японией имела свой, лирический оттенок. Истории о романах русских офицеров с загадочными и прекрасными японками были немногочисленны, но щемящи. И за ними всегда стояла драма — расставания ли, незавершенности, напрасности. Но что знала об этом Вера Инбер? Очевидно, что-то знала. К 1920-м годам ослепительная Верочка уже разошлась с первым мужем, Натаном Инбером. На память об ушедшей любви у нее осталась дочь и привычка модничать, обретенная за годы жизни с Натаном в Париже. Круг ее общения был пестрым, но в большей степени богемным. На пороге второго брака в ее стихах вдруг появились странные, непривычно трагичные ноты. Душе, уставшей от страсти, От солнечных бурь и нег, Дорого легкое счастье, Счастье — тишайший снег. Счастье, которое еле Бросает звездный свет; Легкое счастье, тяжелее Которого нет. Вспоминала ли она так своего Ната? Да нет, не похоже. Они расстались почти без боли. Да и стучалась в окна новая любовь... Так кому же адресовала она горькие строки? Этого, увы, не знает никто. Примерно в это время и появилось на свет странное, неинберовское стихотворение про девушку из Нагасаки. Да еще и посвященное некоему Александру Михайлову — человеку, чье имя в ее круге не упоминалось. Кто он был? Случайный знакомый? Бывший офицер, неожиданно поведавший очаровательной молодой женщине историю своей любви, может быть, трагической? Или за этими строчками скрывала Вера свою тайную любовь, запретное почему-то счастье? Как бы то ни было, но чувственное, необычное ритмически стихотворение было написано. Только у Веры герой был юнгой: Он юнга, его родина — Марсель, Он обожает пьянку, шум и драки. Он курит трубку, пьет английский эль, И любит девушку из Нагасаки. Стихотворение мигом разлетелось и почти мгновенно стало песней. Как правило, автором музыки называют Поля Марселя, Павла Александровича Русакова, невероятно талантливого человека с довольно трагичной судьбой. Родился он, кстати, в Марселе... Однако, при всех его достоинствах, вряд ли автором был он — многие исследователи склоняются к мысли, что в момент создания песни Марсель был попросту маловат по возрасту. «Девушку» оценили Александр Вертинский, масса других исполнителей, но реанимирование ее в полной мере произошло лишь благодаря Владимиру Высоцкому. Позднее ее перепела подзабытая сейчас исполнительница русского шансона Джемма Халид, а потом и популярная актриса Полина Агуреева. Сегодня, включив «Девушку из Нагасаки», мы слышим искаженные временем слова — юнга превратился в капитана, а зеленые глаза — в карие, и музыку, в создание которой явно внес лепту не один композитор. ...После смерти Ленина и свержения Троцкого в душе Веры Инбер навсегда поселился страх. И хотя Сталин отчего-то пощадил ее, она не могла вновь дышать свободно. Жизнь испытала ее жестоко. Войну она с третьим мужем застала в Ленинграде. Ее стихи о блокаде страшно читать. В 1946 году за «Пулковский меридиан» и ленинградский дневник «Почти три года» Инбер получила Сталинскую премию. Но внук блокады не пережил. А позже ей выпало похоронить и дочь, и последнего мужа. До последних своих дней Вера Инбер была лояльна к режиму, никогда ничего не критиковала. А в итоге вошла в историю как автор знаменитой песни, нескольких лирических стихов и как талантливая женщина, которую сломал великий век... БЕЗ ПРАВКИ Девушка из Нагасаки Он юнга, его родина — Марсель, Он обожает пьянку, шум и драки. Он курит трубку, пьет английский эль И любит девушку из Нагасаки. У ней прекрасные зеленые глаза И шелковая юбка цвета хаки. И огненную джигу в кабаках Танцует девушка из Нагасаки. Янтарь, кораллы, алые как кровь, И шелковую юбку цвета хаки, И пылкую горячую любовь Везет он девушке из Нагасаки. Приехав, он спешит к ней, чуть дыша, И узнает, что господин во фраке, Сегодня ночью, накурившись гашиша, Зарезал девушку из Нагасаки. Оригинальный текст Веры Инбер Подписывайтесь на канал "Вечерней Москвы" в Telegram!