Светская жизнь
В предыдущей колонке о состоянии светских дел было замечено: светская жизнь была настолько культурной, что ей пришлось переместиться в Санкт-Петербург. Как ни странно, на минувшей неделе случилось то же самое — массовый выезд в культурную столицу, но теперь уже в поисках утраченного: десятилетие свадьбы четы Шеляговых и бал ювелира Петра Аксенова вовсю эксплуатировали пафос великого имперского прошлого. Впрочем, тут же, в Музее Фаберже Виктора Вексельберга, открылась выставка «Модильяни, Сутин и легенды Монпарнаса», то есть что-то культурное все же происходило. В Москве тем временем эксплуатировали современность для светских нужд: проект «Сноб» вручил собственную премию «Сделано в России», бренд Moncler ужином отметил свое партнерство с музеем «Гараж», бренд Tumi поддержал беседу заядлых путешественников Марка Гарбера и Сергея Ястржембского, Alexander Terekhov представил коллекцию новогодних нарядов, разобраться с которыми покупательницам помогали хорошие подруги Светлана Бондарчук и Надежда Оболенцева, а Baccarat дал золотую вечеринку с целью поддержания предновогоднего куража у собственных клиентов.
Проект «Сноб» со словами «акционеры и начальники приходят и уходят, а мы продолжаем» поставил целый спектакль в интерьерах Новой Третьяковки. В абстрактной, но вполне доступной форме был переосмыслен весь постреволюционный век с цитатами Маяковского, Королева, Солженицына. В ткань представления удивительно ловко вплели регулярные для этой премии номинации. Гран-при за режиссера Кирилла Серебренникова принимала актриса Алла Демидова: «Это какая-то трагическая ошибка, что Кирилл не стоит здесь. Страшное непонимание. Мы, как зрители в старом греческом театре, смотрим, чем же закончится эта трагическая история». Новый главред
snob.ru
Станислав Кучер пояснил, что Гран-при — единственная номинация, победитель в которой выбирается не голосованием зрителей, а внутри самого проекта. И вот редакция выбирала между Кириллом Серебренниковым и Андреем Звягинцевым, но обстоятельства сложились всем известным образом, и выбора, в общем, не стало.
В особняке Смирнова финансист Марк Гарбер с терпением и лукавством психиатра задавал вопросы режиссеру-документалисту Сергею Ястржембскому. В том числе о напитке аяуаска — господин Ястржембский признался, что лично проходил ритуал употребления уже восемь раз, а его супруга даже организует туры для интересующихся. «Прежде чем пробовать, проконсультируйтесь с врачом»,— все же приструнил свидетелей беседы профессиональный психиатр-нарколог Гарбер. Когда разрешили вопросы из зала, инициативу взяла профессиональный журналист Марианна Максимовская. Она, похоже, решила задать вопросы, которые давно в ней копились. В итоге свой уход из администрации президента господин Ястржембский объяснил резким сокращением числа международных саммитов: «А я как международник больше всего любил ими заниматься».
Череда петербургских мероприятий шла от частного к общему. Началось с десятилетия свадьбы главы ГБУ «Ритуал» Олега Шелягова и его супруги Виктории. Люди они экстравагантные, не чуждые танцам на столах (особенно супруг) и переодеваниям (особенно супруга). Так что гости Владимирского дворца не смели удивляться обрушившемуся на них развесистому а-ля рюс. Супруги более или менее четко скопировали наряды княгини Елизаветы Федоровны и Феликса Юсупова со знаменитого «Русского бала» в честь 290-летия дома Романовых, прошедшего в Эрмитаже в 1903-м. Там, где у Романовых балерина Анна Павлова танцевала в «Лебедином озере» в постановке Петипа, на празднике у Шеляговых сама супруга исполнила камаринского. Были и цыгане, но без медведей. Медведь появился в «Астории» следующим вечером на Tiara Ball Петра Аксенова. Дресс-код был строжайший — кокошник или тиара от ювелирного бренда организатора бала и непременно светлое платье в пол. Развлекательная часть вечера переосмысляла, кажется, диснеевский мультик «Анастасия» — танцовщик в образе Григория Распутина пытался похитить имперскую корону у семейства Романовых. В семье почему-то были только дочки. В основном гостьи бала нарядились царевнами, госпожа Шелягова — шальной императрицей Екатериной II в лучшие годы. Словом, устроить себе собственную «Матильду» может каждый, ну почти.
Завершался вечер, как и полагается, танцами. Однако терзать гостей мазурками и полонезом задачи не было, так что ювелирные кокошники спорили в блеске с диско-шаром под «Billie Jean» Джексона.
В это же время защитник «Матильды» глава минкульта Владимир Мединский открывал выставку в Музее Фаберже. В музее собралось очень много гостей, среди которых Ольга Слуцкер, Александр Дюков, Александр Чистяков, Алла Вербер, Юлия Визгалина, Андрей Шторх, и всех их, так сказать, попридержали, чтобы министр смог осмотреть экспозицию свободно. После его ухода директор музея Владимир Воронченко жонглировал перед гостями вернисажа цифрами. Например, страховая стоимость коллекции «немножко не дотягивает до $1 млрд», и это всего третья выставка в истории коллекции Йонаса Неттера — предыдущие 70 лет наследники коллекционера держали ее под замком.
Евгения Милова, обозреватель “Ъ”