Меня изнасиловали при муже, за это он сломал мне ребро — осужденная бишкекчанка
Единственная на всю страну женская исправительная колония — это, наверное, самое мрачное место из всех, где мне приходилось бывать, хотя я здесь не впервые. Площадка перед колонией огорожена "многослойной" колючей проволокой. Старые советские бетонные здания делают это место еще мрачнее. На улице минус 5, но по моим ощущениям все минус 20. В честь акции по борьбе со СПИДом и насилием для заключенных устроили небольшое представление, которое нужно было осветить. Произошла какая-то накладка, и на пропускном пункте нам пришлось простоять около часа. Никогда я не мечтала быстрее оказаться в колонии, чем в тот момент, настолько мне было холодно. — Извините, а вы будете еще долго? Мы передачку привезли… — Как пропустят. Потом ваша очередь, — ответили сотрудники учреждения двум женщинам. Они приехали навестить сестру в ИК-2. Я насчитала 12 пакетов с продуктами и вещами. — Это на месяц? — Максимум на две недели. Еда закончится уже сегодня, надеемся, что хоть вещей ей хватит. Она здесь месяц всего, девчонка совсем — 23 года всего. Осталось еще пять лет. — А за что она здесь? — Мы не хотим об этом говорить. Через час нас все же пропустили. Женщина на КПП предупредила, что нужно быть аккуратнее с личными вещами. — Вы бы серьги и телефон убрали. Так безопаснее. И деньги спрячьте подальше, а лучше оставьте здесь. На территории исправительного учреждения работают только женщины. Это не сексизм, а просто безопасность. — А кто-нибудь убегал отсюда? — Да, в прошлом году. Две девочки перелезли через забор. Одна добралась до Оша, другая осталась в селе Степном, она даже не думала прятаться. Напилась водки в одном из магазинов и уснула. Первую искали дольше. Она хотела уехать из страны, но ее вовремя поймали. — Сколько лет дают за попытку побега? — Три года. Всего в колонии содержится около 300 осужденных. Практически все они уже ждали жюри в актовом зале. Если бы вы встретили их в реальной жизни, то не догадались бы, что они отбывают наказание. На вид ничем не отличаются от обычных женщин. Многие из присутствующих в зале ухожены, накрашены, на них недешевая одежда. Неотапливаемый и многолюдный актовый зал показался мне райским уголком. Когда члены жюри вошли в зал, началось представление. Шоу проводилось в формате соревнований между четырьмя отрядами. Женщины готовили номера, посвященные борьбе со СПИДом и семейным насилием. Они устроили веселое представление с песнями, танцами и стихами. Мне стало интересно, почему такие проблемные темы подаются так шуточно. — У нас здесь не так много поводов для праздников. А беседы о том, как страшно и жутко болеть ВИЧ, и о мужьях-козлах уже надоели. Тут почти каждую либо били дома, либо насиловали, лучше уж так, — сказала Гульдана. Женщина (не знаю, свое ли имя она назвала) на вид 40 с небольшим, у нее крашеные волосы с немного отросшими корнями, маникюр, глаза подведены черным карандашом. Гульдана рассказала, что находится в колонии уже 8 лет. Осталось еще семь. Говорит, убила мужа. "Когда я молодой была, меня изнасиловал родственник. Я никуда не заявляла, никому не рассказывала, боялась. Переехала в город, через многое прошла, узнала, что такое наркотики и выпивка. Вышла замуж, мы вместе с мужем употребляли… Как-то к нам присоединились его друзья. Под алкоголем им захотелось интима, я же была слишком пьяна и толком ничего не помнила… В общем, они меня изнасиловали. А утром, когда все ушли, злой и пьяный муж сломал мне ребро, разозлившись из-за этого", — рассказала женщина. Гульдана говорит, что это было не первое и не последнее избиение. Жаловаться женщина не считала нужным, тем более писать заявление в милицию. "Я терпела, а когда пыталась дать отпор, он бил меня еще сильнее. Про сексуальное насилие с его стороны вообще молчу. Он считал, что имеет право брать то, что хочет и когда хочет. Несмотря на такие отношения, мы родили детей. О том, какими мы были родителями, не хочу говорить… В один из пьяных вечеров муж опять начал распускать руки, я схватила нож и нанесла несколько ударов… Соседи услышали шум, потом приехала милиция. Помню глаза отца в суде, он плакал", — вспоминает женщина. Как рассказал начальник колонии Амангазы Искендеров, из всех осужденных примерно 75 отбывают наказание за убийство. Большинство из них убили любовника или мужа. К слову, многие из осужденных по этой статье подвергались насилию в семье. После часа сидения в актовом зале от холода начало крутить кости. На улице ко мне с вопросами обратились сотрудницы. — Ну как? Вам не страшно? — Ну-у-у, пока нет… А вам? Вы ведь времени здесь проводите значительно больше. — Если с ними по-человечески обходиться, они будут так же себя вести. Их же за проволокой кто-то ждет. Разные, конечно, случаи бывали, но в основном все мирно. Сотрудницы исправительного учреждения рассказали, как протекает жизнь в ИК-2. С утра после завтрака женщины отправляются на работу: кто-то трудится в швейном цехе, кто-то на птицефабрике. "Наши девочки пошили недавно крупную партию одежды для российских военных, счет на тысячи. Это, конечно, не райский уголок, но и не самое страшное место в мире. У нас есть и рожают в стенах ИК. Строится "чистая" зона для заключенных, которые не употребляют наркотики, условия там будут куда лучше", — рассказали сотрудники. Мы возвращаемся в зал. Праздник подошел к концу. Победительницы получили в подарок духовые шкафы, музыкальные центры и средства по уходу за собой. В числе выступающих я узнала нескольких женщин, которые блистали на торжестве в ИК-2 в честь 8 Марта. — Как вы? — Я вас узнала, — ответила девушка. — Спасибо, так же. После концерта за несколько минут в зале не осталось никого. Все разбрелись по своим корпусам.
