Тюменцы повторили военные фото своих бабушек и дедушек: сравниваем, похожи или нет

Накануне 9 мая тюменцы при поддержке проекта «Живая победа» реконструировали военные снимки своих родных. Какие истории о своих дедушках и бабушках рассказали правнуки и правнучки — смотрите в нашей публикации. Съемки проходили несколько часов. Участникам фотопроекта подбирали костюмы, гримировали и показывали, как правильно встать, чтобы «оживить» старую фотографию. - Было интересно поучаствовать в такой нелёгкой работе как историческая реконструкция. Фотографы-историки, гримёры, костюмеры, журналисты, атмосфера... Ощущение, будто находишься на съёмочной площадке исторического фильма, в котором главную роль играешь ты, играешь свою любимую бабушку. Невероятные впечатления, - поделилась отзывом в соцсетях тюменка Марина Сафина. Раиса Бакиева и её внучка Раиса Шабанова «В честь бабушки меня назвала мама. Раиса Саитовна выбор не одобрила, но свыклась — боялась, что я повторю её судьбу. Семья у бабушки была большая, семеро детей. С началом войны братья ушли на фронт, сёстры остались работать в тылу. В 1943, когда бабушке было пятнадцать лет, она устроилась на первую работу в Ветснаб. В это же время брат с фронта прислал ей посылку, в которой было абсолютно новое платье из Германии! По такому случаю бабушка и пошла с подругой в фотоателье. Это событие на долгие годы скрасит суровые военные будни молодой девушки. «Много работали, и было страшно — тяжёлое было время», — такими она запомнила военные годы. Но всё плохое когда-нибудь заканчивается, закончилась и война. Вернулся с фронта брат и устроил Раису в ремесленное училище № 4, она смогла оставить тяжёлую работу чернорабочей. Радость продлилась недолго — бабушка тяжело заболела. Результатом продолжительного недуга стала инвалидность. Пришлось оставить учёбу. Позже, выйдя замуж и став матерью, она снова поверила в счастье. Однако вскоре молодой муж погиб. Бабушке пришлось работать за двоих и поднимать детей самостоятельно. Конечно, такой судьбы она не желала никому из своих детей и внуков, а потому была так суеверна». Надежда Карпова и её внучка Юлия Скурихина «Если свидеться нам не придётся, значит, жестока судьба. Пусть на память тебе остаётся эта весёлая личность моя» — так подписала эту фотографию моя влюблённая бабушка Надя. Снимок сделан в победном 1945 году, за пару лет до возвращения домой в посёлок Викулово молодого разведчика с медалями «За отвагу» и «За оборону Ленинграда», «За снятие блокады Ленинграда» Андрея Карпова. Надя подарила ему фото, которое по размеру помещалось в карман мужского пиджака, и была уверена, теперь он не расстанется с её образом никогда. Через год на пороге с цветами, предложением руки и сердца стоял Он. После учёбы дедушка служил в конной милиции, и его авторитет, помноженный на военный опыт, был непререкаем. О разведслужбе он рассказывал одну интересную историю. Возвращаясь с очередного задания, дедушка попал на линию огня. Чтобы спастись, пришлось забраться на дерево. Почти сутки старший разведчик Карпов просидел на ветке. Тяжёлые воспоминания о войне мучили деда даже во сне. «В атаку!» — кричал он по ночам. Со временем с этими призывами свыклась вся семья. Бабушка, труженица тыла, говорила, что черный хлеб напоминает о войне, поэтому на нашем столе его никогда не было. Несмотря на все перенесенные трудности, бабушка Надя сумела не только сохранить весёлый нрав и лучистую улыбку, но и передать их мне». Мария Лёвина и её внучка Светлана Велимирович «Когда началась война, моя прабабушка работала педагогом начальной школы в Тамбовской области. Мужа Марии Ивановны призвали на фронт, а саму назначили председателем сельсовета. Среди должностных обязанностей прабабушки было изъятие скота у селян для нужд фронта. Однажды ей пришлось прийти в многодетную семью, где корова была единственным средством пропитания. Люди умоляли пожалеть маленьких детей, и она пожалела. А вот жалеть прабабушку за такую вольность никто не стал. По законам военного времени её признали виновной и отправили отбывать наказание в тюрьму Котовска. Между боями муж обратился за помощью к самому председателю Президиума Верховного Совета СССР Михаилу Калинину. И тот помог. После вмешательства «всесоюзного старосты» в дело, прабабушку освободили досрочно. Эта история стала уроком для всех будущих поколений нашей семьи — никто больше не занимал руководящие должности, хотя предлагали часто. Мы так и не научились разделять работу и личное. Всегда близко к сердцу принимаем чужие беды. После войны прабабушка работала в детдоме в селе Горелое. Там же трудилась моя бабушка, а сегодня моя тётя. Это не совпадение. Это традиция, которой более 250 лет! Именно столько насчитывает наша семейная династия педагогов». Гайникамал Ахтариева и её внучка Марина Ахтариева «Чтобы узнать хоть что-то о своей бабушке, я связалась с родственниками, которые и сегодня живут в селе, где когда-то жила и она, бабушка, которую я никогда не знала. Когда началась Великая Отечественная война, Гайникамал работала в колхозе. По сельским меркам девушка она была образованная — 7 классов. Это её спасло от тяжёлого труда. Вскоре её отправили в город, в дом члена Обкома работать домработницей. На этом снимке бабушке не больше двадцати четырех лет. Фотографию сделали в родном селе Киндер Нижнетавдинского района, куда Гайникамал вернулась после победы. Нужно было помогать матери воспитывать трёх младших сестёр. Так случилось, что вскоре у бабушки сложилась своя семья. В деревню вернулся Зиннат. На груди бойца целый каскад наград. На войне дед дважды чудом избежал смерти. Первый раз, когда с боевыми товарищами пробирался через вражеское поле. Второй раз ему повезло, когда он сидел над задним колесом автомобиля, на котором передвигался с товарищами. Вражеский снаряд угодил в машину, взрывной волной деда отбросило в сторону. Все погибли, а судьба спасла его вновь. «Всё было гораздо жёстче», — говорил дедушка про военные фильмы и никогда их не смотрел вместе с любимой Гайникамал». Пётр Забабон и его внук Илья Пахомов «Перебирая фотографии в семейном альбоме, я не сразу понял, как моё лицо оказалось на этом снимке. Присмотрелся — и меня осенило, это же мой дед! Мама рассказывала, что хотела даже назвать меня в его честь. Пете было восемь, когда началась Великая Отечественная война. Отца Петра на фронт не забрали из-за тяжёлой формы язвенной болезни. Но в Брянской области, где жили мои родные, на войну не нужно было далеко ходить. На Брянщине действовало много партизанских отрядов, в одном из которых связистом был мой прадед. Налаживая радиосвязь, отец часто брал Петю с собой. Так что партизанская война не обошла мальчишку стороной. В июле 1943-го село за помощь партизанам фашисты уничтожили: 36 домов сожжено, большая часть селян расстреляна. Выжившие жители ушли в леса, спасаясь от мести фашистов. Почти год люди скитались по болотам, выживали, как могли.Сегодня в селе Курановичи — том самом, откуда мои родные вели партизанскую войну, стоит памятник войнам-освободителям и односельчанам, погибшим в годы Великой Отечественной войны. Дедушка Пётр вскоре после войны был призван на срочную службу в Красную Армию. Служил дед Пётр связистом. Очевидно, уроки, полученные в годы войны, он усвоил отлично». Ираида Сычугова и её внучка Мария Румянцева со своими подругами «Когда однажды в доме начался пожар, первое, что схватила бабушка перед бегством из горящего жилища, был альбом с фотографиями. «Это же память!» — отвечала она всем. Этот снимок мне особенно дорог, ведь сделан он в тот год, когда родился мой отец. Сегодня я и моя бабушка на фото — ровесницы. Разница лишь в том, что к своим тридцати годам она пережила войну! В августе 1941 года Ираиду в качестве счетовода Липчинского сельсовета отправили в заготовительную контору на заготовку зерна. Там она проработала всю войну. В послевоенный период были присвоены Звания «Ветеран Великой Отечественной Войны», «Ветеран труда» и медаль «За доблестный и самоотверженный труд в период Великой Отечественной Войны». Сухие цифры, очевидно, вгоняли в тоску творческую бабушкину натуру. В 1947 году, переехав в Тюмень, она устроилась швеёй на швейную фабрику. Новый город, интересная работа и первая настоящая любовь! Здесь в Тюмени она встретила моего деда. В послевоенное время мужчин было мало, но модница смогла завоевать сердце фронтовика. В 1951-ом они поженились. Сама фотография сделана в историческом здании Тюменской артели «Бытовик». Это был своего рода дом бытовых услуг с прачечной, парикмахерской и фотоателье. Жизнерадостная и веселая — такой я помню свою бабушку, очевидно, такой её полюбил и мой дедушка». Ольга Огурцова и её внучка Инга Дымова «Глубже, глубже. Как окопы», — приговаривала бабушка, когда мы всей семьёй копали картошку в огороде. Да, про рытьё окопов она знала, как никто другой. Когда началась война, Ольга жила в деревне в Подмосковье. Вскоре враг начал подступать к столице. «Нас сажали в машины и увозили рыть окопы. Жили в землянках. Постоянно мерзли и хотели спать. Думала, никогда родить не смогу, до того замерзали», — делилась бабушка своими воспоминаниями о военном времени. С тех пор у неё остался страх холода. Куталась в теплую одежду сама и нас, внуков, всегда заставляла тепло одеваться. Платок она носила, кажется, не снимая. Вот именно такой, как на этом фото, я её и запомнила. Хотя волосы у бабушки были роскошные — длинные, густые. «Я даже в войну не заболела, потому что ухаживала за ними», — рассказывала она. Больше о тяготах страшного времени она не говорила, фильмы военные не смотрела, а парады не любила. То ли дело — цирк! На представления мы ходили с ней вместе, и я помню, как она, моя бабушка, с детской непосредственностью воспринимала всё, что творилось на манеже. Красиво, ярко и радостно — такой простой детской радости бабушке так не хватило в жизни». Екатерина Митрофанова и её внучка Ольга Митрофанова «Эта фотография бабушки висит в нашем доме на видном месте, рядом — портрет деда. Фотография сделана в 1947 году после возвращения дедушки с фронта. С этого дня молодые жили вместе, а узаконили отношения в 1950 году, когда родился мой папа. Я дедушку не застала, но в семье был культ его личности. Бабушка в мельчайших подробностях рассказала о его прошлом. В 1939 году дед ушёл в армию для прохождения срочной службы, а за пару месяцев до его демобилизации началась война. Именно опыт срочной службы помог ему вернуться живым. Две медали «За отвагу», медаль «За взятие Кенигсберга» и «За Победу», а еще солдатская фляжка и гармонь — с таким набором вернулся победитель. Все эти предметы мы храним по сей день, как и легенду, которая передаётся из поколения в поколение. Если ей верить, то ещё до войны дедушке нагадала цыганка, что начнутся трудные времена, но он их переживёт и умрёт в шестьдесят три года. Правда это или нет, но дедушки и, правда, не стало в шестьдесят три. Бабушкина судьба в военные годы тоже была незавидной. В четырнадцать лет она попала на лесозаготовки, где сплавляли огромные брёвна. «Драли лыко, вымачивали в воде. Одежда постоянно мокрая. Мёрзли страшно!» — вспоминала бабушка о своём военном детстве. Но вопреки всему смогла продолжить род, тем самым подарив жизнь и мне». Евдокия Мульцына и её внучка Яна Дегтярёва со своей подругой «В 1942 году в село Велижаны приехал фотограф, и Евдокия с подругой решили не упускать возможность и сфотографировались. В те годы бабушка работала в паспортном столе милиции. Сюда на смену документов и пришёл Александр. Кем был тот юноша нам неизвестно, но точно знаем, он стал первой Дусиной любовью. Очевидно, чтобы не расставаться с любимым ни на минуту, бабушка подарила Александру дубликат этой фотографии. Любовь между молодыми крепла, и юноша предложил навестить родителей своей невесты. Было понятно, парень решил посвататься. Бабушка очень любила своего Сашу, но чувство стыда оказалось сильнее. Родители Евдокии жили в деревне Тёмная Речка очень бедно. Предрассудки молодости заставили бабушку совершить ошибку, о которой она сожалела потом всю жизнь! Чтобы избежать неловкости и стеснения, она обманула Сашу, сказав, что никогда его не любила. Осознав свою ошибку, Евдокия бросилась на поиски любимого, но было поздно, она узнала, что Саша ушел добровольцем на фронт. Долгие годы она искала свою любовь и верила, что когда-нибудь он простит и вернётся. И не смотря на то, что замуж она вышла удачно, и с нашим дедом они прожили долгую и счастливую жизнь, я помню, как бабушка доставала эту фотографию и долго её рассматривала. Возможно, в эти моменты она вновь и вновь просила у Саши прощения». Фёдор Гальченко и его внук Сергей Русанов «На фронт мой дед попал в мае 1943 года и закончил службу в октябре 1945-го. Завершил свой воинский путь в должности командира орудия 30 артиллерийского полка 3-го Украинского фронта. Бухгалтер по образованию и призванию вернулся домой старшиной с медалями «За победу над Германией» и «За боевые заслуги». Последняя медаль получена дедом за участие в боевых действиях в Венгрии на озере Балатон. Это сражение вошло в историю как последняя наступательная операция германских вооружённых сил. После войны дедушка вернулся к своей профессии и был направлен вместе с семьей в Калининградскую область в город Гусев руководителем отделения банка. Несмотря на престижную должность, жила семья крайне бедно. Дед приходил домой на обеденный перерыв, а в доме, кроме кипятка, ничего не было. Он выпивал воду и уходил снова на службу. Так жили победители. Дедушку я живым не застал, умер он рано. Я вырос в Тюмени, но в город Гусев приезжал на лето, пока там жила моя бабушка. В 2012 году проезжая через Калининградскую область, я не мог не навестить деда. Проливной дождь начался, когда я подъехал к кладбищу. Могилу деда я отыскал, почистил, прибрал. И в эту самую минуту тучи рассеялись, выглянуло солнце. Я рад, что навестил деда и, судя по всему, он меня тоже был рад видеть». Ранее мы рассказли, как тюменцы реконструировали снимок 1942 года, сделанный в сельскохозяйственном техникуме (ныне аграрный университет Северного Зауралья). В военные годы здесь в режиме строжайшей секретности прятали тело Владимира Ленина, эвакуированного из московского мавзолея. На снимке можно увидеть профессора Бориса Збарского, ответственного за сохранность мумии, который на заседании комиссии докладывает о состоянии тела вождя. Как это было - смотрите в предыдущем материале.