Острые углы утраченного: Трудная судьба китайгородской стены

Стены и башни Китай-города, возведенные в 1530-х годах, когда-то сформировали исторический каркас центра города, а потом были уничтожены как «бесполезный архитектурный хлам» во время советского градостроительного эксперимента. Тем не менее отдельные участки оборонительного сооружения сохранились, а его влияние на устройство центральных улиц ощущается до сих пор. Уже несколько десятилетий идея воссоздания Китайгородской стены занимает воображение специалистов по архитектурному наследию, да и просто неравнодушных жителей. Но что возрождать, а главное, в каком виде? И возможно ли это в условиях современного мегаполиса? Исследователь архивов по истории Москвы Илья Франс рассказал Strelka Mag о непростой истории этого сооружения. Мечта о стене Фото панорамы Кремля и Китай-города со Швивой горки, конец XIX — начало XX вв. В 1989 году, в разгар перестройки началась кампания по воссозданию памятников архитектуры, уничтоженных советской властью: первым был воссоздан Казанский собор на Красной площади, за ним Иверские ворота Китай-города, храм Христа Спасителя. «Основным мотивом было общее покаяние, признание свершившегося преступления (против культурного наследия) и попытка сколь возможно загладить его последствия», — писал координатор движения «Архнадзор» Александр Можаев. Однако довольно скоро «воссоздание памятников архитектуры» встало на поток, начало сводиться к возведению стилизованных муляжей. Понятия «реставрация», «реконструкция», «реновация», «регенерация» смешались, причём не только в головах журналистов, но иной раз самих реставраторов и строителей. Леонид Беляев — археолог, доктор исторических наук, член-корреспондент РАН: «Город очень изменился, но в нем, так сказать, негативом отразилась вся жизнь стены. Ее линия отлично чувствуется в плане всего Китай-города. Стену мы чувствуем постоянно и в расположении зданий, и в конфигурации уличной, дорожно-транспортной сети, и в отдельных реконструктивных маркерах вроде Третьяковского проезда. Но, с моей точки зрения, все попытки воссоздания Китайгородских стен и башен являются имитацией утраченного подлинника, что не очень целесообразно по многим причинам. Исторический процесс отразился на этом сооружении вполне определенным образом — и пытаться повернуть его вспять не особенно плодотворная идея». Памятник без функции Прямо выполняли свою оборонительную функцию стены и башни Китай-города лишь раз — в 1612 году, во время Смутного времени их штурмовало русское ополчение, выгонявшее из Москвы польский гарнизон. Последний раз стены и башни были масштабно отреставрированы после наполеоновской оккупации и пожара Москвы 1812 года. К 1917 году она сохранилась практически на всем своем протяжении, кроме Водяных ворот, снесенных еще в конце XVIII века. При этом в Зарядье — мелкооптовом и мастеровом «Заднем дворе» Китай-города — стена буквально обросла многочисленными лабазами, лавками и дешевыми доходными домами. Башни использовались как склады и подсобные помещения. Угловая башня, Козьмодемьянские ворота и Варварская башня на фрагменте «Петрова чертежа» конца XVI в. Угловая башня, Козьмодемьянская башня и Варварские ворота на фрагменте гравированного «Сигизмундова плана» начала XVII в. После революции новая власть поставила своей целью создать из Москвы «образцовую пролетарскую столицу». Одним из вопросов была дальнейшая судьба стены. В 1925 году Моссовет начал ее реставрацию — были снесены обветшавшие лабазы и лавки, высажены деревья, замощен асфальтовый тротуар. В 1933–34 годах, несмотря на многие проекты интеграции стены в обновленную транспортную инфраструктуру, Моссовет принял решение о сносе большей ее части. Уцелел лишь фрагмент стены за гостиницей «Метрополь», а также стены и башни в Зарядье, очередь которого пришла лишь через несколько лет. Под сталинским катком В 1940 году после череды архитектурных конкурсов Зарядье отведено для строительства 2-го Дома Совета народных комиссаров — высшего органа исполнительной власти СССР. Вся без исключения застройка района, включая Китайгородские стены и башни, подлежала сносу. Но авторы проекта 2-го Дома СНК — советские архитекторы братья Веснины (один из которых, Виктор Веснин — президент Академии архитектуры СССР) — убедили Совнарком в необходимости сохранения хотя бы некоторых особо древних и интересных сооружений. Веснины предложили амбициозный проект «перенос отдельных памятников в Музей архитектуры в селе Коломенском», где до войны планировалось создать парк-музей архитектуры. Академия разработала план, реализация которого, произойди она сейчас, по праву могла бы стать сюжетом документального фильма какого-нибудь научно-познавательного телеканала: разбор Китайгородских стен и башен на блоки, их перевозка на баржах по Москве-реке и сборка в Коломенском «экспоната в натуре — подлинного уголка архитектуры XVI–XVII веков», в который бы вошли церковь Зачатия Анны, здание «Музея боярского быта» (Палаты бояр Романовых) — и Острый угол Китайгородской стены с круглой «Наугольной» и Космодемьянской башнями. Летом 1941-го началась Великая Отечественная война — стройка 2-го Дома СНК в Зарядье была заморожена. Башни, стены, церкви и палаты остались на местах. «Строительная жертва» В январе 1947 года, к празднованию 800-летия города было издано постановление Совета Министров СССР «О строительстве в Москве многоэтажных зданий». Восьмой и одной из самых крупных «сталинских высоток» должно было стать административное здание в Зарядье по проекту Дмитрия Чечулина. Высотное здание в Зарядье, проект, 1947 г. Первоначальный генплан высотки предполагал сохранение Китайгородских стен с башнями. Однако в разгар строительства, 16 апреля 1951 года произошло обрушение парапетной части прясла стены по набережной. Согласно городской легенде, под обломками погибли дети. Комиссия Мосгорисполкома пришла к выводу, что «обрушение парапетной части стены протяженностью около 45 метров произошло в результате аварийного состояния». Председатель Исполкома Моссовета 25 апреля 1951 года разрешил строителям высотки разбор стены, но Правление союза архитекторов обратилось с письмами в Совет министров и Секретариат ЦК с предложением спасти и отреставрировать памятник. Точку в споре поставил Сталин, предоставив 20 февраля 1952 года Управлению строительства Дворца Советов право разобрать стены и башни. Благодаря энергии реставратора Петра Барановского перед разборкой с санкции главного архитектора Москвы были проведены обмеры и фотофиксация стен и башен по технологии архитектора Рувима Подольского. Не до конца был разобран лишь участок стены по Китайгородскому проезду — через пятнадцать лет, после постройки гостиницы «Россия», его отреставрируют. Обмерные чертежи стен, Круглой угловой башни и Козьмодемьянских ворот, середина XIX в. Обмерные чертежи верхнего яруса стены и башен Острого угла, середина XIX в. Но в Зарядье были снесены лишь надземные части — уникальные с точки зрения инженерной мысли XVI века подземные белокаменные ярусы башен остались на своих местах, скрытые в культурном слое, исследованные в шестидесятых, во время строительства гостиницы «Россия». Александр Можаев — реставратор, москвовед, координатор движения «Архнадзор»: «Если между воссозданием и музеефикацией ставить «или», то правильна завсегда музеефикация, так как она предполагает заботу о подлиннике, каким бы увечным он ни был. Опыт показал, что основания стен также сохраняют внутренние, интерьерные пространства — сводчатые комнаты «слухов» либо оружейных палаток. Это даёт возможность устроить здесь полноценный археологический комплекс». Лужковская реновация Зарядья С начала 90-х Правительство Москвы рассматривало разные проекты воссоздания стены. В 1995 в качестве пробного шага было решено восстановить фрагмент и башню на площади Революции — с 1992 года на этом месте располагались киоски, торговавшие пивом и водкой, сейчас это Театральная площадь, дом 1. Проект новодела был выполнен на основании чертежей Варварской башни, располагавшейся в Зарядье, — в ней поместился ресторан русской кухни. Дальше этого эксперимента воссоздание не пошло. В 2004 году, во время решения о сносе гостиницы «Россия» и коммерческом освоении территории Зарядья московские власти вновь вспомнили о Китайгородской стене. План производства охранных археологических работ, 2004 г. По распоряжению правительства Москвы институт «Спецпроектреставрация» еще с 2001 года начал подготовку проекта воссоздания фрагмента стены с Наугольной и Козьмодемьянской башнями. На схеме 2004 года «объектов Китай-города, проектируемых мастерской №7 ГУП „Моспроект-2“» воссозданные Козьмодемьянские ворота, Наугольная башня интегрированы в предпроект «Культурно-делового и торгового центра „Славянская слобода“». Очевидно, как и на Театральной площади, дом 1 планировалось коммерческое использование полученных площадей. Но проект предлагал воссоздание круглой Наугольной башни не на ее историческом месте, занятом сейчас проезжей частью набережной, а со смещением к северу — в границы существующего тротуара. По мнению экспертов, это решение противоречило духу научной реставрации. Схема объектов Китай-города, проектируемых мастерской «Моспроекта-2» К концу 2007 года был завершен демонтаж гостиницы и, наконец, утвержден финальный проект «многофункционального комплекса» — плод совместной работы знаменитого британского архитектора Нормана Фостера и мастерской «Моспроекта-2». В рамках проектирования комплекса группа реставраторов мастерской №13 «Моспроекта-2» предложила воссоздание на сохранившемся под землей фундаменте Космодамианских ворот, примыкающих к стене по Китайгородскому проезду. Воссоздание объема круглой Наугольной башни реставраторы считали возможным только на ее историческом месте. Стена — Китайгородский проезд. Рисунок Космодемьянской и Наугольной башен в Китайгородском проезде, 20-е годы xx века, реконструкция Д.П.Шухова Фантомные боли старой Москвы В апреле 2008-го 9-й арбитражный апелляционный суд вынес решение о недействительности контрактов на строительство в Зарядье многофункционального комплекса — грандиозному проекту Юрия Лужкова было не суждено сбыться. После трехлетних обсуждений и споров, в 2012 году, было принято решение о возвращении территории в городскую ткань в роли общественного пространства — будущего парка «Зарядье». В 2013 году прошел открытый международный конкурс на создание парка. По воспоминаниям Александра Можаева, «лишь в одном из проектов присутствовала игра в наложение контуров исторических планировок, лишь один проект предполагал воссоздание крепостной стены». В 2014 году российский юрист и инвестор Дмитрий Шумков реанимировал замысел. В рамках строительства парка принадлежащий Шумкову МФК «Зарядье» планировал возвести вдоль Китайгородского проезда «культурно-выставочный кластер», интегрирующий в себя сохранившуюся часть Китайгородской стены. Снова возник вопрос — что делать с подземными остатками стен и башен? Как рассказывает руководитель одной проектной мастерской, московские архитектурные власти и Департамент культурного наследия тогда предложили новый замесел Мастерской №13 «Моспроекта-2» по музеефикации «Острого угла» в Зарядье — открыть для публики фундаменты подземные ярусы Космодамианской башни и когда-то существовавших тут упраздненных церквей. Но в конце 2015 года миллиардер Шумков был найден покончившим с собой. При проектировании и строительстве парка проект музеефикации «Острого угла» так и не был реализован. В сегодняшнем парке «Зарядье» «огрызок» Китайгородской стены покрыт кровлей и превращен в ведущий из ниоткуда в никуда променад для гуляющих и туристов, в земле под газоном и плиткой спят белокаменные подвалы и фундаменты когда-то снесенных стен и башен — живая «московская античность». Время для стены Павел Гнилорыбов, историк-москвовед: «Что лучше — восстанавливать руины или помещать их в «сентиментальный» контекст, ученые спорят уже два века. Китайгородскую стену безумно жаль, однако полностью восстанавливать её довольно опасно — Москва и так полна сомнительных новоделов. Руины можно при желании дополнить легкими металлическими арками, которые бы давали представление о пространстве и объеме стен. Развитие средств виртуальной реальности тоже, собственно, снимает этот вопрос». Администрация Юрия Лужкова смотрела на сентиментальную мечту москвоведов и реставраторов о воссоздании Китайгородской стены как на повод для новых коммерческих площадей в историческом центре. Команда Сергея Собянина, увлекшись благоустройством и реставрацией сохранившегося на поверхности, прагматично забыла об этой мечте. Действительно, если по чертежам воссоздать ворота — что должно расположиться под их сводами, очередной музей или бар? А если не строить новодел, имеет ли смысл выставлять наружу подземные остатки того, что когда-то было разрушено? Непременно ли нужно оголить ренессансное подземелье времен Великой Московии, которое можно будет потрогать руками, как древнеримские амфитеатры или мосты? И как точно должно быть устроено это пространство? Леонид Беляев: «Cубструкции стен и башен, возведенных итальянским архитектором, сами по себе являются роскошным, подлинным образцом инновационной европейской инженерной мысли, сохранившимся в центре Москвы. Поэтому, я считаю, фундаменты стен и башен стоило бы открыть для обозрения публики — вот тут возможно и оправдано креативное воссоздание, какие-то реконструктивные части, попытки показать сложные устройства субструкций и нижних частей стен, объяснить их своеобразие и функции». А может быть, парк самодостаточен и без этих руин — ценность каждого квадратного метра газона вокруг храма Зачатия Анны в тени возрастных деревьев, оставшихся от сквера гостиницы «Россия», превышает возможные преимущества всех вариантов музеефикации? Поживем — увидим. Моды на разные способы обращения с наследием приходят и проходят. Как говорил Корней Иванович Чуковский, «В России надо жить долго».