Андрей Бахметьев: В "Останкино" меня привели слова Наполеона
Экс-ведущий рубрики «Очумелые ручки» в передаче «Пока все дома» признался: ТВ приносило ему больше проблем, чем денег Имя изобретателя и телеведущего Андрея Бахметьева у всех ассоциируется с рубрикой программы «Пока все дома» «Очумелые ручки». Именно благодаря ему зрители узнали, как, например, из обычных пластиковых бутылок сделать канделябр, бокалы и даже ловушку для пробок от шампанского. Но вот уже восемь лет программа «Пока все дома» выходит без этой замечательной рубрики и даже перешла на другой канал. – Для меня самым сложным заданием в школе всегда было написать сочинения по двум темам, – рассказывает 58-летний Андрей Бахметьев. – Первая из них – «На кого я хочу быть похожим». И вторая – «Кем я хочу стать». Я понятия не имел, что писать в этих сочинениях. Просто я всегда воспринимал жизнь такой, какая она есть. И она мне отплатила сполна за то, что я от нее ничего не ожидал и не требовал. И навалила столько всего, что я о таком и мечтать не мог. И речь скорее всего идет не о каких-то формальных достижениях – работа на телевидении, преподавание в институте, издание книг, получение каких-то премий и так далее. Самое ценное, что я получил от жизни – это общение. Жизнь меня свела с большим количеством замечательных людей! Андрей Бахметьев окончил Московский энергетический институт по специальности «инженер-электрик». Еще в детстве он начал изобретать различные вещи. И первой, которую будущий телеведущий сделал сам, была дальнобойная рогатка. Но Бахметьев никогда не хотел прославиться с помощью своих талантов. Все произошло случайно в далеком 1992 году. – На телевидение меня затащил Тимур Кизяков, – продолжает Андрей Александрович. – Я тогда преподавал в институте, и ТВ мне вообще было не нужно. Но потом я вспомнил сомнительную истину, что в этой жизни нужно попробовать все. Кстати, эту фразу мне раньше говорили мои дети (у Андрея Бахметьева двое детей – 28-летняя дочь Ксения и 22-летний сын Дмитрий. – Авт.). Но после того, как я им сказал, что тогда мы пойдем с ними на улицу пробовать на вкус все, что попадется, они так говорить перестали. А еще в «Останкино» меня привели слова Наполеона. Его однажды спросили, что он станет делать, если встретится с врагом, который по численности будет превышать его отряд в два раза, и он ответил: «Ввяжемся в драку, а там посмотрим». Вот я и ввязался в телевидение на 18 лет. А потом я оттуда сбежал. – Чем же вы сейчас занимаетесь? – Да я всегда работал на четырех работах параллельно. А ТВ было лишь одной из них, можно сказать, всего лишь хобби. Заработки у меня всегда были в других местах. Телепроекты отнимали 75 процентов моего времени, а приносили всего лишь 11 процентов моего дохода. Вот такой дисбаланс. А сейчас из всех работ осталась одна. Я занимаюсь разработкой производства, средств обучения для детей: говорящие плакаты и ручки, электронные конструкторы – всё это наше! А вообще я до сих пор не знаю, кто я. У меня даже нет визитки, потому что я не знаю, что туда писать. – Но слава, которая в свое время на вас обрушилась, вам нравилась? – Нет, конечно! Что в этом хорошего? Это же ограничение свободы, ты должен все время под кого-то подстраиваться. А это выматывает. Когда заходишь в магазин, люди начинают смотреть, что ты покупаешь, как ты выглядишь, иногда даже вслух тебя обсуждают. Я от этого сбежал и сейчас спокойно езжу в метро. В Москве ведь невозможно ездить на машине. В крайнем случае можно доехать на авто до метро, там бросить его и уже передвигаться с помощью подземного транспорта. Поскольку я человек деловой, мне нужно быть вовремя в определенных местах. А это возможно только на метро. Сейчас меня уже не так сильно узнают. Все чаще происходят такие ситуации, когда мамы просят меня сфотографироваться с их детьми, а потом я слышу такую фразу: «Мама, а кто это?» – Вы в программе всегда были такой серьезный, а сейчас мы с вами общаемся и вы шутите вовсю. Вы специально разрабатывали свой экранный образ? – Никакой это не образ, это был я тогдашний. Я же не актер и во время съемки был очень сосредоточен. Ну представьте себе маленький нюанс: вы что-то делаете, располагаете детали у себя в руках так, чтобы вам было удобно, а потом вы делаете то же самое для камеры. У вас руки все будут перевернуты наизнанку, вам будет безумно неудобно что-то мастерить, потому что вы еще должны работать на камеру. Отсюда вся моя серьезность в кадре, иногда даже заторможенность. А в жизни я дурак дураком. (улыбается) – А есть ли предметы, которые вы делали тогда на камеру и до сих пор пользуетесь ими в быту? – Конечно! Их много. Например, использую открывалку для банок разного диаметра. Она сделана из двух паркетин, длинного болта и наждачной бумаги.
