Житель Луганской области Украины Владимир Косатых раскопал историю прадеда, воевавшего в Первую мировую войны, нашёл его могилу в Озёрском районе Калининградской области. О сложностях поисков и семейных загадках с ним побеседовал журналист «АиФ-Калининград». Искать и не сдаваться! В Калининградскую область на могилу прадеда – капитана Константина Лоренца Владимир приезжал с дочерью в конце июля. Добирались сначала на микроавтобусе из Луганска до Москвы, потом самолётом. Владимиру - 53 года, он горный инженер, трудится вахтовым методом на севере России. Всерьёз интересоваться историей семьи стал в конце 80-90-х. Тогда главным источником информации была бабушка, уроженка Петербурга. Она рассказывала, что её отец, «царский офицер» Константин Лоренц, погиб в 1914 году на территории Восточной Пруссии. Желание узнать подробности о предке не давало внуку покоя. Расспрашивал родных, писал в архивы бывших союзных республик. Обратился и в Российский государственный военно-исторический архив. «Там на письма просто так не отвечали, - рассказывает Владимир. - Нужно было приехать в Москву и написать заявление. В 2001 году приехал. Ответили примерно через год. Когда я начал читать письмо, испытал шок. Понял, что вопросов только прибавилось». Архив дал информацию о родителях прадеда. Они – из лютеран, присягнувших России. Отец - Николай Вольдемар - Эммануил Иоанн Лоренц. Имел много наград, в том числе за службу на Кавказе. Константин - старший сын в семье, родился в 1871 году. Как выяснилось из ответа архива, были ещё младший сын Василий и три дочери. Братья - Константин и Василий служили в 98-м пехотном Юрьевском полку. Но карьера Василия складывалась гораздо более успешно, было больше наград, в том числе Георгиевское оружие за то, что «в бою под Инстербургом 29 августа 1914 г. при прорыве рот 1-го батальона 98-го пехотного Юрьевского полка через превосходные силы противника, верхом во главе своей роты, врезался в неприятельскую колонну и обратил её в бегство». Архивные данные о Василии обрываются 1918-м годом: «уволен из армии в запас». Значит, выжил в войну. «Есть отрывочные воспоминания бабушки, которая говорила, что в 1925 году, когда они ещё жили в Петербурге на Литейном проспекте, какой-то из сыновей приходил к ним в морской форме. И всё, - вспоминает Владимир. - Где искать, куда бежать? Времена тогда были лихие. Бабушка говорила, что до Великой Отечественной в семье хранилась масса дореволюционных наград. Но в войну все разошлись: детей надо было кормить. Уцелели только семейные фото. Вот на снимке - родители Константина, он сам. Прадед получил великолепное образование, знал шесть языков. И сохранилась его единственная картина. Он рисовал маслом, переписывался с Репиным». Могилу прадеда найти не удавалось, пока Владимир не вышел на калининградского краеведа Александра Панфилова. Он помог найти памятное место в 700 м от пос. Ушаково Озёрского района. Там сохранился надгробный камень с единственной фамилией. Надпись на немецком трудночитаемая. Сказано, что здесь покоятся русские воины и капитан Лоренц, павшие 11.11.1914 в бою при Штрёпкен Даркемен, указан 98-й Юрьевский полк. Краевед прислал фото Владимиру. «Я когда увидел снимок, у меня из рук всё выпало. Обалдевший побежал к отцу. Ему 80 лет. Говорю: «Батя, твой дед - вот он!» Отец начал за сердце хвататься: «Подожди. А ну, ещё раз покажи! Да не может быть!» Я ему на компьютере, с увеличением. Перечитали несколько раз. И понял, что теперь сюда надо попасть, как хочешь», - говорит Владимир. Новые сведения помогли отцу Владимира написать книгу на основании рассказов матери, документов и материалов историка Николая Постникова. Издали её сами. Это история героической гибели Константина Лоренца во время ночной атаки полка на деревню Штрёпкен. Он командовал пулемётами, прикрывая отход двух батальонов из деревни. «С расстояния в 100 шагов расстреливали наступающих немцев и замедлили их продвижение, чем спасли многие жизни отступающих юрьевцев. Но сам К.Н. Лоренц и вся пулемётная команда погибли». «Вопросов по Константину Лоренцу закрыт, - говорит он. - Но недалеко отсюда могут быть могилы его родителей. По бабушкиным воспоминаниям, последнее место службы Николая Лоренца – Двинск (Даугавпилс). Умер в 1903 году, жена - в 1905 году. Очень вероятно, что там они и похоронены». Другие ниточки семейной истории ведут в Нью-Йорк и Париж. Один из родственников в Первую мировую занимался поставками оружия царской армии из Нью-Йорка. После революции остался там, пытался забрать семью из России дважды – в 1920 и 30-м гг. Не получилось. От второго брака у него остались два сына. Уже старенькие. Но, говорят, благополучно живут в Париже. Руки не доходят На захоронении в 700 метрах от Ушаково, куда приезжал Владимир, лежат 95 воинов Русской императорской армии. Начальник отдела по культуре и туризму Озёрской администрации Татьяна Чернышова признаёт, что это кладбище «мягко говоря, в неприглядном виде. Надо приводить в порядок». Всего в округе учтено 29 захоронений Первой мировой. Эту работу провели в 2014 году, в юбилей войны. Сейчас кладбища в разном состоянии. «Плавни, например, - в нормальном, сделали за счёт областных денег, Заозёрное и другое кладбище в Ушаково тоже привели в порядок, за счёт спонсора. Но на благоустройство всех захоронений рук не хватает, хотя и сами выезжаем, и волонтёры, - продолжает начальник отдела культуры. - В нашей стороне - Гусев, Озёрск, Нестеров - шли сильные бои. Много мест захоронений вообще безвозвратно утеряны. Многие, на территории сельхозугодий, были перепаханы». Кладбища беспокоят чёрные копатели, но, по словам чиновников, «к сожалению, возле каждого солдата с ружьём не поставишь». Конечно, не поставишь. Но вообще-то копают одни и те же известные в узких кругах люди. При желании всех их можно было бы привлечь к ответственности. «Если вы идёте в поле с лопатой и металлоискателем, без разрешения, уже нарушаете закон. Я постоянно вижу таких людей, многие их видят. А полиция почему-то не видит», - возмущается руководитель КРОО «Наследие Калининградской земли» Дмитрий Востриков. Захоронения Первой мировой сложно взять под опеку ещё и потому что, большая часть их, по словам Вострикова, не паспортизитрованы. Есть федеральные законы «Об объектах культурного наследия», «О погребении и похоронном деле», «Об увековечении памяти погибших при защите Отечества»... Только они почему-то не работают. «В частности, в законе «Об увековечении памяти погибших при защите отечества» написано, что органы местного самоуправления должны вести учёт воинских захоронений и благоустраивать их, - продолжает краевед. - Но федеральное законодательство грубо игнорируется и нарушается. Пока что большинство этих памятных мест, с точки зрения нашего закона, просто чистое поле. Там какой-то камень и какой-то крест. Один человек поставил, другой пришёл, свалил. И ничего ему за это не будет. За то, что чиновники не проводят паспортизацию, их тоже не наказывают. Стимула нет».
