Россиянин выпил шампанского на Монблане и поразил весь мир. Чем он живет?

Российский миллиардер Дмитрий Волков, сооснователь инвестиционного холдинга SDVentures, достаточно хорошо известен в деловых кругах, но не так давно он приобрел еще более широкую известность: о нем написала в своей колонке для Daily Mail британская туристка, поднявшаяся на Монблан и обнаружившая россиянина, литрами распивающего с друзьями дорогое шампанское. Впоследствии выяснилось, что британка несколько преувеличила. Как рассказал Дмитрий Волков «Ленте.ру», он очень редко пьет алкоголь, предпочитая занятия спортом, искусством, философией и музыкой. Это была экспедиция, которую я организовал в честь своего дня рождения. Я пригласил с собой друзей-предпринимателей — только тех из них, кто активно и регулярно тренируется. Альфа-самцов, которые не сдадутся, не будут жаловаться, не свернут на полдороге и пойдут до конца. Среди них был один из российских миллиардеров Игорь Рыбаков, известный предприниматель Оскар Хартман, Роман Фингелькурц. Вообще в горы я хожу не так уж часто. Был на трекинге в Непале в районе Анапурны, в Белой долине в Шамони занимался ледолазанием. Меня теперь спрашивают, всегда ли я хожу в горы с шампанским. Нет, с алкоголем прежде никогда не ходил. Я вообще почти не пью. Но на этот раз у меня был праздник, и мы заказали трехлитровую бутылку шампанского. Ее специально доставили в приют на вертолете, поэтому бутылка обошлась в пять тысяч евро. Не знаю, какие выводы сделали журналисты, но мы сами, хотя нас было двенадцать участников и шесть гидов, не смогли ее выпить. Да и вообще пить на горе нежелательно: алкоголь способствует горной болезни. Но по чуть-чуть — это не опасно. Поэтому мы стали угощать всех туристов в приюте. Их было, наверное, человек пятьдесят, среди них и была эта пресловутая британская путешественница. Похоже, мне нельзя предаваться порокам. Я почти не пью, разок просто выпил шампанского — и об этом узнал весь мир! Журналисты, похоже, увидели в этом выражение непобедимого русского духа. Я боюсь теперь пробовать что-то еще. Представляете, если в следующий раз попробую что-то действительно порочное? Представляете, что будет?! Мне говорили, что заказывать вертолет, чтобы отвезти шампанское в «Приют Гуте», — это уже порочность, демонстрация богатства. Но дело в том, что, несмотря на все тренировки, я не мог донести бутылку сам. Бутылку-иеровоам — тем более: она весит больше четырех килограммов. Это мрак. Каждый килограмм наверху — как тонна, а у меня еще рюкзак, снаряжение. Сколько ни задерживай дыхание, высота есть высота, а «Приют Гуте» находится на высоте более 3800 метров. Вертолет был не показной роскошью, а вынужденной необходимостью. Вообще жизнь слишком коротка. Так что уж если пить раз в год, то что-то качественное. Нужно уметь ценить все мелочи. Я люблю скудность средств выражения. Поэтому, например, мне нравится природа в Гренландии. Она именно такая: скудная и глубокая, вечная. Приторность Мальдив или Сейшел не для меня. Я и чай пью без сахара, и отдыхаю без пляжей. Скудность и минимализм куда лучше. Я занимаюсь спортом всю жизнь: мастер спорта по карате, плюс горные лыжи, плавание, бокс. Раньше любил беговые лыжи, но их вытеснили горные: в них больше риска, есть саспенс, нарастающее напряжение. Ты плывешь, несешься в снежном пуху… Многие из нашей группы, с которой мы поднялись на Монблан, тоже спортсмены, и все были отлично тренированы. Один из участников совсем недавно пробежал марафон по Великой китайской стене. Я делаю многое, что кажется другим рискованным, как в бизнесе, так и в спорте. Прыжки с парашютом, хелиски (разновидность горнолыжного спорта, фрирайда — спуск по нетронутым снежным склонам с подъемом к началу спуска на вертолете — прим. «Ленты.ру»), дайвинг, в том числе в холодной воде, высший пилотаж, управление вертолетом. Но я жить хочу, поэтому предпочитаю контролируемый риск. Стараюсь добиться совершенства во всех видах спорта и экстрима, которыми занимаюсь. Риск совмещаю с возможностями. Кроме того, всегда нанимаю лучших гидов, инструкторов-профессионалов, покупаю хорошее оборудование. Так мы готовились к Монблану. Я тренировался несколько месяцев — бегал полумарафоны, плавал на задержке дыхания. До восхождения на Монблан мы штурмовали еще одну вершину — Эгюй-дю-Миди. Это была тренировка. Мы купили лучшее снаряжение — North Face, Sherpa. Когда готовились к подъему, было ясно, что мы все неофиты: экипировка была совсем новая. Но мы были тренированы и мотивированы. Так что контролируемый риск — это риск с максимально адекватной подготовкой. Когда мои возможности совпадают с уровнем задачи — тогда я иду на риск и делаю, что решил. Чем оправдываются риски? Риск в восхождении на Монблан был оправдан сплочением людей, нашей мужской компанией. После Монблана мы можем в разведку друг с другом идти — не то, что просто бизнесом заниматься. В работе, делах риск оправдан апсайдом, возможностью выиграть, и выиграть много. Это вполне определенная возможность — описывается математической формулой — апсайд, умноженный на вероятность. Есть такая теория в decision making. У меня много увлечений. Например, помимо работы и спорта я доктор философских наук. Сфера научных интересов — свобода воли и ментальная каузальность (психическая причинность): я рассматриваю свободу воли в контексте детерминизма. Сейчас закончил вторую монографию по этой теме. Книга выйдет в сентябре. Обложку для нее, кстати, нарисовал Павел Пепперштейн. Книга трудная, но интересная. Про одну из моих философских затей много писали. Это была экспедиция-конференция на тему сознания и психофизической проблемы на парусной яхте у берегов Гренландии, с ведущими мировыми философами. Мы выбрали такое необычное место с одним из моих друзей, известным ученым Дэниелом Деннетом. Он не только ведущий мировой ум, но и яхтсмен и плавал там, а я на лыжах катался в Гренландии. Так и порешили. На этой яхте были такие жаркие дебаты, а на улице — мороз. И айсберги плавали, и киты. Киты прекрасны, они так неторопливы. У меня нет отдыха — есть смена занятий. Работа, наука, спорт, плюс еще искусство, арт-перфомансы, в которых я участвую, музыка. Если примерно оценить, что 60 процентов времени занимает бизнес, 30 процентов — философия, а 10 процентов — все остальное. Когда я был молодым, творчества было больше. Я много выступал — играл на сцене, в кино, танцевал на Бродвее, фортепианные концерты. Когда начался собственный бизнес, и я превратился в менеджера — творческой жизни, по моим оценкам, стало меньше. В бизнесе только пять процентов времени твоей деятельности — генерирование новых идей, все остальное — их воплощение, последовательный и постоянный труд. Но со временем бизнес становится на ноги, появляется стабильность, и можно снова заниматься творчеством. Сейчас я снова играю на фортепиано. Раньше занимался классикой, теперь это джаз. Но в любом случае есть потребность в эмоциональном самовыражении. В публичном поле я, напротив, больше акцентирую внимание на искусстве, оно привлекает внимание людей больше, чем бизнес. Но в истории про современное искусство идея не в пиаре. Это способ интегрироваться в корпоративную культуру, внушить окружающим идею инноваций. Приучить сотрудников и коллектив к творческому мышлению. Это не относится к public relations — это относится к корпоративной культуре. Кроме того, у меня есть собственный личный интерес в сотворчестве с художником, поэтому я сам участвую в перформансах. Так, у нас был свой проект на фестивале Burning Man. Практически весь мой бизнес — зарубежный. Но я также вкладывал деньги и в несколько российских проектов. В частности, в LinguaLeo — это приложение для обучения иностранным языкам. Хорошая компания, с потенциалом. Как выбираю перспективную компанию для инвестирования? На раннем этапе все определяют фаундеры — основатели — и их мотивация. Проще вкладывать в тех, кто уже имел успешные проекты и создал несколько предприятий. Это менее рискованно. Но иногда бывают неожиданные решения и стартапы. Например, у меня есть друг. Он запустил приложение для женщин по отслеживанию цикла и прогнозированию беременности. Сейчас это приложение — Flo — лидер в мире. Когда меня спрашивают, почему я продолжаю двигаться и развиваться, я говорю, что просто неравнодушен к жизни. У меня есть страсть. За каждым пиком, каждым достижением — плато, фаза однообразия, рутины. Я приучился преодолевать плато. Многие на плато останавливаются, а я добавляю скорости. Пока так, дальше не знаю, как будет. Чтобы преодолеть плато, плыву быстрее. Это уже просто привычка. Думаю о чем-нибудь волнующем — и плыву. Например, о красивой недостижимой блондинке. Или брюнетке. Или... просто плыву еще быстрее, ни о чем не думая. Небогатый человек вполне может быть свободным. Свобода выражается в свободе мысли. Я не вижу связи между большими деньгами и свободой, хотя, конечно, некоторый минимум необходим. Свобода позволяет зарабатывать: в каждой профессии нужно быть предпринимателем, каждую возможность выжимать на 150 процентов. Врач, например, может открыть свою клинику. Есть хирурги, зарабатывающие миллионы. Дьявол в деталях. Практически сразу после восхождения на Монблан я поехал с партнерами по бизнесу на ралли GumballRally3000, Лондон-Милан-Осака-Токио. Это пробег спортивных машин. Решил прогулять свою спортивную машину. Участвовал в ралли в качестве пилота и спонсировал команду из двух автомобилей — желтый Mercedes AMG GTS и желтый AMG G-Wagen. Плюс команда поддержки из четырех машин. А в будущем хочу поехать далеко в пустыню, смотреть в телескоп на звезды. Я как-то уже провел так пару дней, но пары дней мне не хватило, нужно повторить.