Накопительство признали психиатрическим расстройством
Накопительство впервые было признано Всемирной организацией здравоохранения (ВОЗ) медицинским расстройством, сообщает Mirror. Одновременно с этим в числе психиатрических заболеваний следует рассматривать игроманию, пишет издание. ВОЗ наконец-то решило признать накопительство болезнью. Эксперты организации охарактеризовали её как «накопление имущества в результате чрезмерного приобретения вещей или трудностей с его выбрасыванием, независимо от его фактической стоимости». Организация была вынуждена пойти на этот шаг, поскольку накопительство в конечном счёте приводит к тому, что дома становятся загромождёнными до такой степени, что это ставит под угрозу безопасное существование в их стенах. Global Look Press/dpa/Sven Hoppe Национальная служба здравоохранения Великобритании сочла накопительство психиатрическим диагнозом гораздо раньше, ещё в 2013 году. Тогда же появились устрашающие цифры: около 1,2 миллиона домохозяйств в стране подвергается риску из-за тяги их обитателей к накопительству. Меган Карнс из благотворительной организации «Накопительство Великобритании» (есть и такая контора!) заявила, что решение ВОЗ может помочь тысячам людей получить квалифицированную помощь. Карнс добавила: «Мы надеемся, что это приведёт к глобальному признанию того, что накопительство — сложный психологический и поведенческий механизм, и он не является добровольным „выбором образа жизни“». Одновременно с внесением накопительства в реестр медицинских диагнозов, ВОЗ рассматривает возможность признания заболеваниями игроманию и расстройство обоняния, при котором людям кажется, что они дурно пахнут. Немного о синдроме Плюшкина Патологи́ческое накопи́тельство или, в иных терминах, силлогомания, хординг, синдром Плюшкина до недавнего времени считалось одним из видов навязчивого поведения. Страдающий им собирает и хранит огромное количество неиспользуемых вещей в таких количествах, что пользоваться жилищем по прямому назначению невозможно: очень часто «плюшкины», забив квартиру под завязку, ночуют вне её стен — например, в автомобиле. Человек, одержимый патологическим накопительством, не может выкинуть из дома даже мелочь — газету или дырявый полиэтиленовый пакет, а расставание с вещью, если оно всё-таки случается, воспринимается как утрата. В Национальной исследовательской комиссии США по хроническим дезорганизациям (NSGCD) разработали шкалу, характеризующую степень патологии. На первом уровне остаётся свободным доступ к дверям и лестницам, беспорядок не чрезмерный, условия проживания можно считать безопасными. Хозяин, бочком перебираясь между сваленными в кучу вещами, спит на узеньком диванчике и ест, держа тарелку на коленях. К пятому, последнему уровню, накопитель обычно жертвует собственно домом в пользу собранных отовсюду вещей: стены частично разрушены, есть проблемы с работой электросистемы, водоснабжения и канализации; кухней и ванной комнатой невозможно воспользоваться из-за загромождения; хозяин начинает спать в машине или во дворе. wikipedia.org/CC 3.0 Причиной возникновения патологического накопительства считались разного рода психологические травмы, полученные в детстве, а также серьёзные жизненные потрясения — развод, тяжёлая болезнь или смерть родственника. При этом сначала хранят вещи близкого человека, а затем начинают накапливать предметы без «шлейфа истории». News.ru год назад рассказывал историю супружеской пары из Санкт-Петербурга. Пенсионеров тогда выселили из квартиры судебные приставы по решению суда. «Когда они (судебные приставы — ред.) попали в квартиру, то обнаружили среди куч мусора истощённого пожилого мужчину — должника. В течение многих лет он не покидал свою комнату. Из документов, подтверждающих личность, у него был лишь паспорт гражданина СССР. Мужчина незамедлительно был направлен в больницу. Саму виновницу беспорядка в квартире доставили в психиатрическую клинику», — отметили приставы. Пожилая супруга бедолаги, не выходившего на улицу со времён СССР, регулярно приносила в дом мусор с улицы. За долгие годы пол двухкомнатной квартиры покрылся устрашающим слоем мусора, в плену которого оказался пенсионер.
