Один в тайге. Как инвалид без ног и рук путешествует на хендбайке по России

59-летний Алексей Костюченко из Волгограда занимается альпинизмом, дайвингом, прыжками с парашютом и даже пишет стихи. При этом у него нет рук и ног. На днях Алексей вернулся из большого путешествия от Балтики до Тихого океана, которое он совершил в одиночку на хендбайке. Чем ему запомнилось это приключением, как он смог покорить Хибинские горы, взобравшись на них на одной «руке», как он когда-то сбежал из больницы после ампутации конечностей, кто его вернул к жизни и помог бросить пить и почему он не переносит интернаты для инвалидов, - в материале «АиФ-Волгоград». Восхождение со дна «Во время путешествия от Балтики до Тихого океана в среднем проезжал до 90 километров в день. Половина ночевок – в палатке, остальные в гостиницах, - вспоминает Алексей. - В моем личном деле написано: «инвалид первой группы третьей степени, нуждается в постоянной посторонней помощи». А я с таким диагнозом был один посреди тайги. Жара, подъемы, тело и руки дрожат от усталости, а я лежу в палатке и тащусь от этого. Другой бы человек в моей ситуации, купил бы машину или электропривод на коляску, а мне нужен труд, движение, мне не интересен легкий путь, я жажду трудный. Умный в гору не пойдет, а я пойду». Несколько лет назад Костюченко совершил восхождение в Хибинских горах. «Сначала позвонил в благотворительную организацию, рассказал, что я инвалид без рук и ног, мечтаю о горах. Услышал в трубке долгое молчание, думал, откажут. Но неожиданно, мне помогли. Не видя меня, дали денег, - вспоминает он. - Альпинисты приспособили под меня рыболовный короб, закрепили меня в нем. При помощи карабинов обратного хода подтягивался на них по двум веревкам. После третьего подтягивания крепеж с одной руки соскочил – кисти-то нет. Цепляли, цепляли – срывается! Но я, хоть и обрубленный, но мужичок – полез на одной руке. 1000 метров так поднимался. И лишь последние 200 метров, когда уже сил не осталось, ребята-альпинисты сами меня стали поднимать». В то время Алексей Костюченко уже жил доме-интернате, куда попал бомжем. «Я был алкоголиком, упал на такое социальное дно, откуда не выбрался бы, если бы не помощь незнакомой женщины Тоси. Когда это со мной случилось, - Алексей показывает на свое тело. - Я сел на коляску в хирургии и сбежал. Было помутнение, безысходность, как дальше жить без конечностей?! Жил под балконами. А советская попытка утешить, она же какая? Видят меня обрубка, берут бутылку, две сосиски, садятся рядом и давай жаловаться на свою жизнь. А однажды ко мне подошла Тося и сказала: «Милый мой, откуда ты взялся?». Я что-то буркнул пьяный, и она ушла. А через несколько дней погрузила меня в коляску и отвезла в реабилитационный центр. Говорит: «Алексей, я сделала все что смогла. Завтра меня с тобой не будет. Если пить не бросишь – сгинешь». И я дал ей слово, что брошу пить. И вот уже 17 лет ни капли». Потом он устроился в дом-интернат, начал вести активную жизнь, и вышел на сцену в спектакле. Перед ним он попросил найти Тосю. Дома ее не было. Тогда под дверью его знакомые оставили женщине записку с приглашением на выступление. Когда закончился спектакль, на сцену вышла женщина с букетом - это была Тося. Он видел ее ровно три раза в жизни, но, несмотря на это, относится к ней с трепетом и, рассказывая о ней, плачет. «Знаете, надо любить не себя, а жизнь и людей, - говорит Костюченко. - Как здорово, что до сих пор в тех или иных ситуациях у меня подкатывает комок к голу. Значит, я не все пропил в этой жизни». А желание совершить невозможное пришло, когда Алексей увидел сюжет про Сергея Болтыхова, ампутанта без рук и ног, пробежавшего марафон на протезах. Он так стер ноги в кровь, что врачи хотели снять его с дистанции, но он обматерил их и побежал дальше. Вот тогда Костюченко и стал ставить перед собой цели: парашют, дайвинг, альпинизм, путешествие по России. Чудо-юдо на дороге Хендбайк Алексею помогли купить неравнодушные люди. Стоят хендбайки дорого - от 100 тысяч рублей. Однажды Костючеснко опубликовал в соцсети пост «Хочу увидеть мир». И люди собрали эти деньги и приобрели ему трехколесного коня. За 1,5 года мужчина проехал 11,5 километра. «Я верю, что путешествовал по России не зря. Благодаря мне тысячи людей улыбнулись. Почему? Потому что такое чудо-юдо на дороге встречается не часто. Сигналили, останавливались, «ай молодец, давай сфотографируемся», «я бы тоже так хотел, но налоги, зарплаты, безысходность». Россия прекрасная, но грустная. Но я верю, что может быть кто-то, увидев меня, бросил все и тоже рванул к мечте», - отмечает Костюченко. Пробег был посвящен 75-летию Сталинградской битвы и юбилею волгоградского советского летчика Алексея Маресьева. «По дороге рассказывал людям о битве. И многие молодые ребята после этого словосочетания спрашивали: «Это Первая или Вторая Чеченская?». Они не знают Маресьева, не знают «Повесть о настоящем человека», зато Ника Вуйчича знает каждый третий! И пусть я открыл глаза всего 50-60 подросткам, путешествие было не напрасным», - говорит Алексей. По его словам, наша природа прекрасна, а страна красива своими людьми. И всю дорогу ему встречались только хорошие, замечательные и чистые люди. Арифметика свободы «Для того чтобы быть счастливым не многое нужно, - говорит путешественник. - Пенсия у меня 11500 рублей. Мне ее хватило и на путешествие, и на зимовку в Иркутске. За 6000 рублей снимал комнату, 400 рублей тратил на интернет, 5100 рублей - на еду и не хватило. Для меня самое ценное – это свобода действия, выбора и передвижения, в которой я пребывал год и четыре месяца. Как бы не было хорошо жить за казенный счет в интернате, где тебя помоют, накормят, включат телевизор, я это жизнью не назову. Мне в интернате душно. Когда выехал на хендбайке, я пел песни, читал свои стихи, испытал драйв свободы. Может быть, 17 лет в домах-интернатах просто обострили мое чувство индивидуальности». Когда Алексей начинает говорить о безбарьерной среде, то становится резким. «Даже в Израиле с ней непросто, что уж говорить о России? Спрашиваете про достопримечательности? А как я к ним подъеду? Я города объезжал, потому что безбарьерная среда показушная. Сервис придорожный нас не ждет вообще. Первые этажи кафе без пандусов, в гостиничные номера не попадешь», - рассказывает он. Цена любви Первый прыжок с парашютом Костюченко совершил в Сургуте. «Я его сделал подпольно, администрация геронтологического центра не знала, - рассказывает он. - После него директор перестал со мной здороваться. В 43 года (уже будучи инвалидом – Ред.) я поступил в Сургутский госуниверситет и меня там так грызли, что я смалодушничал и бросил его. Нас в лучшем случае игнорируют, в худшем – травят. У нас социальная система так устроена, что, когда ты пытаешься быть человеком, тебя называют выскочкой: «Ну что тебе неймется?!». Надо, видимо, лежать и тихо помирать. Говорю с полной ответственностью, потому что прожил в этой системе 17 лет». По его словам, постояльцы геронтологических центров и домов-интернатов несчастные люди, которые своих детей любят больше, чем себя. В дни, когда постояльцам выдают на руки часть пенсии, всегда небывалый наплыв детей, племянников, внуков. «С какими глазами любви эти бабушки и дедушки, отдав все деньги, провождают своих чад. И осознавать, и видеть – грустно, - говорит Алексей Костюченко. - В Нижегородской области на одной из заправок я пил кофе, когда подъехала семья: мама, папа и дочка. Красивые такие. И вдруг смотрю, бежит ко мне эта девчушечка с пирожком в руках, он на ее фоне огромный такой. Подбегает: «Ня». И смотрит серьезно. Я взял, поблагодарил, откусил. Она улыбнулась и к маме с папой. Это так трогательно. Кто в застенках дома-интерната к тебе так отнесется? Я бесконечно счастлив за этот пробег». Теперь Алексей мечтает объехать Европейскую часть России, переплыть Керчинский залив и совершить восхождение на гору Афон своими силами. Очень хочется верить, что у него все получится.