Катя Бычкова рассказывает о тяготах адаптации к жизни после тенниса

Колумнист «Чемпионата» Екатерина Бычкова — делится воспоминанием о турнире Moscow River Cup и размышляет, когда нужно завершать карьеру. Кто бы мог подумать, что спустя всего лишь три года после завершения профессиональной карьеры ты не будешь знать, как попасть на турнир по теннису, если никто из организаторов тебе толком не знаком… — «Это все?», — Сашка удивленно смотрела на единственную пустую супницу, оставленную мной на столе после обеда, которым она меня угостила, — «Давай как в старые добрые: первое, второе и компот!?». — «Вот да… Где эти времена? Теперь я питаюсь так», — я тыкнула пальцем в ту же пустую уже пиалу. – «Причём я бы с удовольствием поела нормально, но не лезет». Действие происходило на недавнем турнире Moscow River Cup, который состоялся на кортах НТЦ им. Х.А.Самаранча в районе Речного вокзала. Мы сидели в столовой для игроков. Валя Ивахненко, Катя Козлова и Сашка Панова, боевая подруга моего теннисного прошлого. Да и в целом, с каждой из этих девочек мне доводилось не раз и не два делить номера, тренироваться и просто проводить вечерний теннисный досуг в разных уголках этого света. Теперь я оказалась по другую сторону корта. Мы весело болтали про все подряд около часа, начиная от техники в теннисе и заканчивая похудением, косметикой и конечно же взаимоотношениями полов. Я со снисходительным пониманием слушала их «тяготы» и проблемы жизни в туре, параллельно вспоминая горы трудностей и треша с коими пришлось столкнуться в такой реальной, и как оказалось, совсем непонятной жизни. В жизни, в которой ты меньше ешь, меньше спишь, меньше зарабатываешь, но при этом гораздо больше занят преодолением бесконечных преград. Девчонки внимали жизненному процессу после спорта в сугубо моей интерпретации. Спрашивали, смеялись, удивлялись. Помню, когда слышишь такие вот истории, находясь на стороне корта, всегда хочется выйти с него уже наконец навсегда. Мне когда-то тоже хотелось. В итоге это все равно неизбежно случается с каждым спортсменом — рано или поздно. Теперь уже как ответственный эксперт в данной области могу утверждать — лучше «поздно». В какой-то момент пришло время сворачивать беседу. У девчонок приехал шаттл до отеля, я же ещё пошла пошататься по стадиону. Перекинулась диалогом с одним из судей на вышке. К сожалению, не вспомню его имени, страдаю страшным недугом забывчивости, а точнее даже не запоминания в этой области, но истинные любители тенниса его точно знают. Затем пообщалась с полуфиналисткой Уимблдона этого года и по совместительству моей старой знакомой Юлией Гергес. Мы успели вспомнить забавный момент, в котором много лет назад в Биаррице вместе сидели и долго философствовали на тему игры в теннис. «Да, тогда мы казались себе очень умными и думали, что знаем о нем уже абсолютно все!», — улыбаясь бросила Юля. Мы тепло обнялись, пожелали друг другу удачи и разошлись в разные стороны. Каждый в свою старую и новую жизнь. Вот так, спустя всего лишь каких-то три года, кроме случайных осколков бесед и пары совместных веселых селфи с когда-то коллегами по корту, ты как будто и не жил толком жизнью, в которой похоронил кучу нервов, здоровья, пота, истерик, мимолетных мгновений счастья и бесконечной любви к этой дурацкой-классной игре под названием теннис. Возможно, я могу успеть дожить ещё и до того времени, где мне для входа на теннисный стадион придётся покупать билет. И никто не даст никаких гарантий, что может быть по-другому.