Иосиф Кобзон: Горжусь,что никому ничего не должен

Год назад, к 80-летию Иосифа Кобзона, канал «Россия 1» записывал программу «Семейный альбом» с Иосифом и Нинель Кобзон у них в загородном доме. В день памяти народного артиста СССР, ведущий программы Евгений Додолев поделился с "Вечерней Москвой" материалом, сохранившимся после той встречи. — Кто в этом доме главный человек? — Во всех наших семейных владениях главный человек - Нелли Михайловна, я никогда не занимался хозяйством. Я добытчик, а Нелли— распределитель. Хотя у нас в городе тоже есть квартира, но мы практически там не живем… — Я так понимаю, что это тот самый дом, на который деньги занимались у Роберта Рождественского? — И Оскара Фельцмана… Дети очень болели в детстве. И Андрюшка, и Наташа. И я стал искать лихорадочно дачу и нашел эту, которая была дарована Сталиным маршалу Рыбалко. После его ухода из жизни это место разделили между родными и близкими, а я потом уже докупал эти части. Как долго отдавали долги? Ну, не очень недолго. Я ведь много работал: по четыре сольных концерта в день. Я работал больше всех в Советском Союзе и заработал больше всех в Советском Союзе. Тогда не было гонораров, тогда были тарификации и ставки. Мы получали ставки. … Сейчас, на этой территории огромной дочь построила дом, сын построил дом, в котором живет наш внук. — В этом доме бывал Юрий Гагарин? — Мы очень дружили с Юрием Алексеевичем, которого мне позволительно было называть Юра. И мне доводилось ночевать в квартире у Юрия Алексеевича... после празднования Нового года. А в 8 утра они всем первым отрядом уезжали на тренировки. Я вышел, возле автобуса — стайка офицеров молодых. И вот там Юра познакомил меня с Терешковой: с тех пор вот мы с ней дружим, вот уже 55 лет. У вас в книге упомянута ссора с Гагариным. А как мирились? На вручении премии Ленинского комсомола… Мы смотрели в холле хоккейный матч ЦСКА и «Динамо». И я просто чтобы его заинтриговать, сказал: «Ну, сейчас твоей конюшне набросают». Он: «Чего?!» Я говорю: «Ничего, сейчас увидишь». Сердится: «Поспорим?» «На что?» «На бутылку коньяка». «Динамо» проиграло. Я говорю: «Ну, пошли». Он: «Нет, у меня завтра полеты, поэтому...» Я ему: «А я завтра на гастроли». «Ну, прилетишь — отдашь». И вот я, к сожалению, уже не смог отдать, остался в должниках. — Вы упомянули тему долга. Есть люди, которые вам должны и уже долг отдать не смогут? — Конечно. — Можете рассказать? — Ну, я не хотел бы их называть. С уходом из жизни все долги уходят вместе с человеком. — Алла Борисовна Пугачева рассказывает: ей позвонил очень известный человек с просьбой о помощи, и она у него интересуется: «А почему ты мне звонишь?». И тогда он ответил: «А Кобзона нет в городе». С каких пор так повелось, что Кобзон всем помогает? — Вы знаете, я всегда отвечаю своей жене любимой, когда она говорит «это все твои потенциальные враги, потому что они отдать не могут, но у них такое ощущение неудовлетворенности остается»… И я ей говорю: «Куколка (я ее называю Куколка), лишь бы было что давать». — Вот я горжусь тем, что я никому ничего не должен. Я никогда не пользовался благами Государственной думы, транспортом, медицинскими условиями, санаториями— ничем абсолютно, кроме депутатской комнаты, потому что там никто ко мне не подходит брать автографы, там никто меня не беспокоит разговорами, я могу сосредоточиться. — Как познакомились с Нелли? — Смотрины такие были. Неля совсем юная была, 20-летняя. Конечно же, она мне сразу понравилась. Конечно же, я влюбился. Но не показывал. А потом она уехала в свой Ленинград. Я перезванивался с ней и договорился, что приеду в Ленинград познакомиться с ее мамой. Приехал с цветами, дверь открыла моя будущая теща. Мы с ней подружились на всю жизнь. У нее была очень сложная жизнь, — блокадница, муж был осужден, у них конфисковали все имущество — знаменитое «рокотовское дело». Была красивой, умной. Скорее всего, она повлияла на то, чтобы мы соединили наши судьбы. Потому что мы с ней сразу нашли общий язык. И она, собственно говоря, впоследствии воспитывала наших детей. Вот Андрюшу, Наташу. Мы ее перевезли в Москву. Я сказал: «Хватит работать в общепите. Отдыхайте. Слава богу, у вас зять не бедный человек». — Как считаете, а Нелли — какая теща? — Она потрясающая. Нелли сохраняет семейные узы и традиции, поэтому она очень хорошая и теща, и свекровь, и бабушка— самое главное. Она им всем подружка. Всем внучкам, а их у нас аж семь, и двум внукам (я не преувеличиваю, потому что сестры родные моих родных внучек тоже считаются моими внучками). Вы упомянули, что называете свою жену Куколкой, знаю, что Нинель Михайловна зовет вас Пупсиком... — Дочь Наталью я с детства называю Кузьма. Объясняю. У меня был дядя, родной брат мамы. Он жил на Украине, в селе, я туда каждый год приезжал. Он свою супругу называл «Кузочка». Не козочка, а Кузочка. И я так стал называть и дочь — Кузьма. Старшая внучка— это Дуська и Делька, Пуська— Полина, вот сейчас она окончила школу. Потом у меня, когда я был в коме и неизвестно было, выживу или нет, 22 июня родилась внучка Анита: я ее называю Ангел по сей день. Затем Мишка. Мишка, Мишелька, Чудо-карамелька. Каждой внучке я посвящал песню при рождении. Принцесса— я ее назвал Орнелла. Очень смешно, мы встретились с Орнеллой Мути, и яей говорил о том, что у меня внучку зовут Орнелла. Нас сфотографировали с ней, я попросил: «Напишите, пожалуйста, моей внучке». И она написала «Орнелле от Орнеллы». И, господи, как моя Принцесса гордилась в школе, всем показывала: «Вы видите?!» С ними хорошо, особенно когда они собираются вместе, хотя я строгий дед. — А дедушкины песни они слушают, кстати? Конечно. Они с дедушкой ходят на кладбище к бабушкам. И к моей теще, и к моей маме. Я их приучаю к памяти, они песни поют...