Волгоград задает стандарты враждебности: Антон Вальковский о городе-герое, ставшем городом-вокзалом
Антон Вальковский Сможет ли Волгоград стать гостеприимным домом или останется образцом милитаризированной вражды? И возможно ли это, если даже горожане воспринимают его лишь вокзалом на пути в светлое будущее в другом месте? Свою точку зрения на прошедший ЧМ-2018 и открывавшиеся перед Волгоградом возможности высказал в авторской колонке на V1.ru куратор международного паблик арт-проекта, исследователь современного искусства Антон Вальковский: ЧМ-2018 позволил Волгограду стать гостеприимным Чемпионат мира по футболу с его высокими стандартами гостеприимства, и значительными инфраструктурными изменениями ставит перед городом новые вызовы. Но потребность в технологиях гостеприимства в регионе всегда стояла особенно остро, делая гостеприимство одной из характерных черт территории. Волгоград — один из самых полиэтнических и поликонфессиональных городов в России — стал домом для многих поколений переселенцев: начиная с казаков, основавших крепость на другом берегу Волги, и немцев-гернгуттеров, создавших собственную идеальную — и во многом утопическую — модель сообщества в Старой Сарепте. После Великой Отечественной войны город воссоздавался заново населением, прибывавшим из различных уголков и республик Советского Союза. Активные миграционные процессы продолжаются и в последние 40 лет: на территорию страны возвращаются репатрианты, некогда департированные на территорию Казахстана; беженцы из Луганска и Донецка; выходцы из Средней Азии, Северного Кавказа и Закавказья. Все они также нуждаются в технологиях гостеприимства, как и гости Чемпионата мира, но они обладают и своими — традиционными — обычаями радушия: говорим ли мы о дагестанской традиции куначества, или о высокой культуре гостеприимства в Осетии, где один из центральных небожителей — Уастырджи, — за которого произносится центральный тост в рамках традиционного осетинского застолья — является покровителем путников. Волгоградцы верят, что «они здесь ненадолго» Волгоград — это город с удивительной экономикой памяти. Люди, десятки лет живущие здесь, иногда даже не в одном поколении, по прежнему не идентифицируют себя с территорией. Думают, что «они здесь ненадолго», планируют переехать, продолжить свой путь в поисках финальной точки своего назначения. С отсутствием идентификации с территорией связано и отсутствие культурной преемственности и удивительная культурная «амнезия»: жители города не помнят, что происходило в нем 20, 10 или даже пять лет назад. Волгоград застрял в 200 днях войны как в посттравматическом синдроме, все время воспроизводя одну и ту же историческую травму, и не имея возможности моделировать сценарии будущего. Враждебность подчас становится ролевой моделью. Мы воспроизводим ее снова и снова. Модус войны — это наше испытание. Террористические акты породили страх перед Другим и исламофобию: волгоградскую мечеть несколько раз пытались поджечь, а девушек в традиционной исламской одежде настойчиво призывали покинуть общественный транспорт. Музей Старая Сарепта, который, казалось бы, должен говорить о наследии переселенцев трехсотлетней давности, превращает свои здания в Рейхстаг и разыгрывает сцены его взятия. Война для жителей города, все чаще становится косплеем Война для жителей города, все чаще надевающих военную форму по праздникам, становится косплеем. Воспитательница детского сада ставит детей на колени, выкладывая из их тел цифры и слова. Депутат Государственной Думы стоит на Мамаевом кургане с детьми, наряженными в военную форму. Дети поют песню о том, как с радостью умрут, если главнокомандующий позовет их отвоевывать Аляску. В стране, где люди забыли, что такое страх войны и радостно выбирают имя оружию массового поражения, Волгоград задает стандарты враждебности. Мы не умеем искать консенсус и солидарность. Нам нужно научиться выстраивать взаимоотношения, дружить и сосуществовать друг с другом. Футбол — это продуктивная модель агонизма, которая может помочь нам не противостоять друг другу, а объединяться. Точнее обсуждать друг с другом ключевые проблемы и вызовы. Даже если Чемпионат разрушает городские общественные зоны или создает напряжение между сообществами. Иммануил Кант как-то отметил, что гостеприимство конечно. Оно ограничено наличием времени и поведением гостя. Гостеприимство как сеанс, имеющий точку начала и точку завершения. Мы должны научиться перестать мыслить отрезками / отрывками / урывками, потому что мир больше не делится на Наше и Чужое. «Никто не имеет большего права, чем другой, на существование в данном месте Земли». Мнение автора может не совпадать с мнением редакции
