Из Варшавы в Барнаул. Необыкновенная история о простых чувствах

Свой взгляд на историю своей барнаульской семьи представляет финансовый консультант Елена Косса. – Если бы меня попросили одним словом охарактеризовать своих родителей – Галину и Николая Васильевых – я бы назвала их тружениками. Они всю жизнь работали, да и до сих пор, несмотря на то что оба давно на пенсии, продолжают трудиться: работают в саду, выращивают овощи, собирают грибы, мама делает заготовки на зиму, а отец всегда помогает. Сколько их помню, они всегда вместе. А вместе они с 1968 года, когда в апреле поженились, хотя знакомы были со студенческих лет. В этом году мы отметили их «золотую» свадьбу. Танцы под духовой оркестр В далёком 62-м мои родители приехали в Барнаул поступать каждый в своё учебное заведение: отец – в сельхозинститут, мама – в медицинское училище. Отец к тому времени уже «повидал жизнь»: отслужил армию, был наводчиком в ракетных войсках в гарнизоне под Варшавой. За годы службы деревенский паренёк побывал и в Познании, и во Вроцлаве, поколесил по Польше и, приехав в Барнаул, не особо поразился. А вот на Галочку Иванову (девичья фамилия моей мамы) город произвёл впечатление! Он показался ей таким большим (несмотря на то что Поток в те годы был окраиной, дальше которой располагался пустырь), с трамваями и машинами, проспектами и высотными зданиями. Жили мои студенты на Горе, удобно было, так как недалеко: корпус института был на углу Красноармейского и Пушкина, а медучилище – на Ленинском, в том здании, где сейчас «Красный» магазин. Отец с несколькими сокурсниками не задорого снимал комнату в частном доме, а мама жила в общежитии. Девчонки часто бегали в кино и на танцы. Одевались в свои лучшие «выходные» платья и туфли, а частенько и просто менялись друг с другом нарядами, чтобы разнообразить гардероб, и шли танцевать в городской парк. Там играл духовой оркестр. И они кружились в вальсе, радуясь своей юности. Но познакомились они не там. Волейбол – вот та игра, которая их объединила. Парни из сельхоза и девчонки из медучилища играли на спортплощадке в волейбол, там и произошло знакомство. А потом, как водится, дружили: вместе ходили и в кино, и в клуб, и в парк. За своей любовью Когда маму по окончании училища распределили в Алтайский район, отцу ещё предстояло учиться целый год, пройти практику и защитить диплом. Вот он и попросился на практику тоже в предгорье, чтобы быть поближе к своей Галочке. А практика тогда была не то что нынешняя: он приехал в Шебалинский район, и его сразу назначили главным зоотехником колхоза. Он особо не распространяется об успехах, но судя по всему, они были значительными, если после 8-месячной практики и защиты диплома распределили его уже главным зоотехником совхоза «Орлеанский», что в Благовещенском районе, а это ни много ни мало целых пять отделений и 18 тыс. голов скота. Забегая вперёд, скажу, что за несколько лет работы отцу удалось увеличить поголовье до 23 тыс., получить массу почётных грамот, премий и посетить различные выставки. Работал он с энтузиазмом, занимался селекцией и выведением особых тонкорунных овец. Трудяга, для которого работа всегда была на первом месте, он вскоре был переведён в краевое управление. А пока как молодой специалист Николай Васильев получил квартиру и поехал за своей любовью, чтобы сделать предложение и привезти молодую жену полноправной хозяйкой в дом. Две подушки и стулья Мне сложно представить, как они, совсем молодые – маме было 20 с небольшим, а отцу 26, – начинали жизнь на новом месте. Никто не помогал, у обоих на тот момент были только мамы, да и те далеко, не то что финансово, даже советом не могли помочь, мобильной связи не существовало... Да они и не рассчитывали ни на кого, кроме себя. Были рады двум подушкам и стульям, подаренным на свадьбу. С этих стульев и началась семейная жизнь. Я не помню, чтобы мама или отец когда-нибудь жаловались. Никогда! Хотя сейчас, с высоты своего опыта понимаю, насколько непростая им выпала судьба. Но никогда я не слышала ни слова жалости ни к себе, ни к своей жизни. Отец всегда зарабатывал, приносил в семью деньги, во времена дефицита умудрялся добывать и продукты, и одежду. Мама успевала и работать, и вести дом. Мастерица на все руки, она прекрасно готовила, на праздники стол ломился от разнообразных блюд, а её хлебосольство – это притча во языцех всех моих подруг, чтобы мама кого-то отпустила не накормив, такого не бывало. А её фирменные солёные огурцы и помидоры, маринованные грибочки сметаются со стола в первую очередь. Когда в магазинах нечего было купить, она шила. Шила платья, юбки, блузки и себе, и мне. Всегда выписывала журналы мод, мудрила над выкройками и, посидев пару-тройку вечеров, демонстрировала обновку. Это благодаря ей я тоже научилась шить и вязать. Их отношение к работе передалось и мне. Помню, когда мама работала на «скорой помощи», частенько бывало так, что она на сутках, а отец в командировке. Я же дома одна, кажется, ещё даже в школу не ходила тогда. Пробегаешь весь день на улице, она заедет вечером, проверит, что у меня всё в порядке, накормит и уложит спать. И всё, я одна ночевала и не боялась! Утром просыпаюсь, мама уже дома, вернулась с дежурства. И так уютно с ней, так вкусно есть на завтрак яишенку или творожок. Мама всегда была сдержана в проявлении своих чувств. Не помню, чтобы она когда-то говорила отцу слова нежности, любви. Даже когда я спрашивала их обоих, что им помогло в жизни преодолеть трудности, она сказала: молодость, и лишь потом добавила: уважение друг к другу и любовь. Но глядя на них, я понимаю, что за этой сдержанностью – настоящие глубокие чувства. И я очень горжусь своими родителями и признаюсь им в любви. Осознаю, что чем старше становлюсь, тем сильнее моя любовь и привязанность к ним. И желаю я только одного, чтобы они были живы и здоровы как можно дольше.

Из Варшавы в Барнаул. Необыкновенная история о простых чувствах
© АиФ - Алтай