«Мы» и «Я»: как не «потеряться» в отношениях

Как выяснили ученые Калифорнийского университета в Риверсайде, частое употребление местоимения «мы» свидетельствует о здоровых отношениях в паре. Специалисты обнаружили закономерность: использование этого слова означает, что двое готовы положиться друг на друга, их отношения более продолжительны, люди в них чувствуют себя удовлетворенными. В исследовании, опубликованном в научном издании Journal of Social and Personal Relationships, нет однозначного ответа на вопрос о том, являются ли здоровые отношения причиной или следствием регулярного употребления местоимения «мы», однако допускаются обе эти трактовки. Возникает вопрос: до какой степени уместно подобное «слияние» с партнером, или какая-то сепарация все же предпочтительнее? К тому же, иногда слово «мы» используется там, где второму партнеру просто не давали слова, в односторонних решениях, принятых кем-то за обоих. Ну и, наконец, классическое «мы» часто наблюдается у мамаш с новорожденными – «мы покушали, мы покакали», что, опять же, вряд ли прозвучит адекватно применительно к супружеской паре. К слову, в то время как одни пары с годами даже внешне становятся похожи друг на друга, как родственники, другие предпочитают гостевой брак или раздельные спальни. Но означает ли это, что где-то этого самого «мы» становится меньше? Эго и слияние Психиатр, психотерапевт, гипнотерапевт, кандидат медицинских наук Евгений Фомин поясняет: вопрос об употреблении данного местоимения, конечно, дискуссионный, но в целом, с учетом интересов обоих партнеров, правильно и нормально говорить «мы». Когда человек говорит «я», подразумевая участие (например, в каком-то предстоящем мероприятии) обоих, это звучит еще более нелепо и обесценивает партнера. Предполагается, что второй – безликий рудиментарный придаток, который подстроится под первого. А местоимение «мы» все же «признает» индивидуальность второго человека, наличие его собственных интересов и личного пространства, говорит врач. Тем не менее, иногда злоупотребление «мыканием» свидетельствует об утрате индивидуальности одним из партнеров, о полном слиянии или созависимости. «Слияние всегда плохо, – говорит Евгений Фомин. – У взрослых людей не должно быть такой плотной связки, как, например, у матери с новорожденным ребенком. В созависимости человек теряет себя, свою индивидуальность, растворяется в другом и перестает существовать. И постоянное «мыкание» вызывает вопрос: понятно, где «вы», а где ты сам? Кто ты по жизни? Т.е. в самом оперировании этим местоимением патологии нет, но человек должен понимать, что второй с ним может не согласиться. Вообще конфликты возникают там, где один берет на себя слишком много, забывая выслушать другую сторону», – говорит врач. С другой стороны, полная независимость от второй половины тоже выглядела бы странно. Но существует ли граница «правильной автономности», и как понять, что собственная личность в партнерстве уже начала постепенно размываться? Понятно, что некое «мы» как пространство единства, согласия по базовым ценностям, где солидарность второго подразумевается по умолчанию, в паре присутствовать все же должно. В традиционном понимании, это некий набор общечеловеческих ценностей или частных принципов, о которых двое договариваются «на берегу». Такое единство не означает утраты индивидуальности – в этом случае двое смотрят не в рот друг другу, а в одну сторону, и действуют при этом, исходя из каких-то личных приоритетов, сообща, как соратники и единомышленники. Однако полное согласие в паре по всем без исключения вопросам – это, скорее, утопия. И как быть в конфликтных ситуациях? Если речь о небольших разногласиях, своим эго иногда можно и пожертвовать, считает врач. В конце концов, любовь и уважение в семье – тоже ценность, ради которой можно пойти на определенные жертвы. Но бывает так, что история разводит людей по разные стороны баррикад, и между ними начинается настоящая война. Взгляды могут кардинально разойтись по любому поводу, будь то политика или какие-то экзистенциальные вопросы. Нужно ли в этом случае поступиться принципами ради любви, или любовь к тому, кто вступает в жесткую конфронтацию с убеждениями второго, невозможна по определению, и на конфликте ценностей любое «мы» заканчивается? Если речь о глобальных ценностях и установках человека, от которых он не собирается отказываться, неуважение к этим ценностям со стороны второго неминуемо обернется разрывом, поясняет эксперт. Иными словами, «автономию» (несогласие, наличие альтернативного взгляда) партнера можно принимать до тех пор, пока все это не сильно задевает базовые интересы другого. Основной инстинкт Хорошим маркером здесь может стать, например, вопрос деторождения, особенно актуальный для людей ближе к 30. Если один в паре ориентирован на продолжение рода, а другой – нет, эти отношения обречены, считает психотерапевт. «Это будет тлеющий конфликт, который рано или поздно приведет к трещине в отношениях», – уверен Фомин. С другой стороны, инстинкт продолжения рода может заставить человека на время отказаться от всех прочих ценностей – в частности, пожертвовать в конфликтной ситуации ради партнера отношениями с родителями и друзьями. Например, если и мужчина, и его избранница оба хотят детей, но супруга не ладит ни с его родителями, ни с его приятелями, последними мужчина, скорее всего, пожертвует – ради продолжения рода. Наследник в этом смысле становится приоритетом номер один, все прочее, включая интересы и прошлые ценности мужчины, отступает на второй план. «Это не является критическим препятствием для совместного проживания. Отношения с родителями и, тем более, с приятелями все равно вторичны по отношению к собственной семье и потомству. Ведь отношения с родителями или приятелями не ведут к продолжению рода», – поясняет психотерапевт. В этом смысле, мужчина лишается определенной автономности – становясь, в привычном понимании, подкаблучником. Со стороны будет казаться, что он отрекся от всего, что было ему дорого, ради женщины, но на самом деле, он просто будет реализовывать свою биологическую программу и базовый инстинкт, прогибаясь при этом под все условия второй половины. Но когда наследник родится (т.е. жизненно важная программа исполнится), «подкаблучник» внезапно может вспомнить и громко заявить обо всех своих попранных правах и многочисленных жертвах. «Человеком можно манипулировать, но когда он это поймет, выставит счет за свои лишения», – говорит Фомин. Тут-то и «выяснится», что рядом с мужиком все это время находилась вовсе не любимая женщина, а злобная мегера, которая отняла у него родителей, Васю, Петю, гараж, рыбалку и баню с пивом по выходным, причем отказаться от всех этих радостей ему пришлось не по собственной воле, а в силу каких-то бабьих манипуляций. То есть такая утрата автономности будет носить временный характер и рано или поздно закончится. Кстати, у некоторых мужчин все это осознание происходит синхронно с гормональными перепадами и к сорока годам проявляется в полный рост. «Не проблемы, а задачи» Но большинство проблем – особенно бытового свойства – все же можно перевести на уровень задач, а задачи уже проанализировать с точки зрения поиска путей их решения, поясняет психотерапевт. Например, если один из партнеров любит стерильную чистоту в доме, а второй, условно, привык разбрасывать повсюду свои грязные носки, вариантов «выжить» в этом общежитии и сохранить не только семью, но и свои личные установки довольно много. «Если партнер любит разводить в доме свинарник, но помимо этого в отношениях все хорошо – по крайней мере, очистки от картошки на партнере не висят, крошки от чипсов к одежде не прилипли, мыши в волосах не завелись, и в целом его внешний вид устраивает, то у отношений есть потенциал. Получается, свинарник в доме – проблема только одного человека, и он может ее решить. Во-первых, можно принять как факт, что твой партнер – свинья, и смириться с этим. Во-вторых, взять тряпку и убраться самому. В-третьих, нанять прислугу, и так далее. Конечно, если баба валяется на полу, перемазанная кашей, а по ней ползают тараканы, такая жена не нужна. Подобное зрелище плохо повлияет на либидо. Но если проблема неубранного дома – единственная в отношениях, не нужно ее драматизировать. Если проблема решаема, это уже не проблема, а задача, нужно просто понять, как ее решить», – поясняет эксперт. «Эмоциональный костыль» Если же говорить о причинах утраты автономности и механизмах вхождения в созависимость кем-то в паре, то основная – вовсе не секс, как считают многие, а, скорее, эмоциональная близость и поддержка. Секс сам по себе вторичен и к утрате индивидуальности не ведет, поясняет психотерапевт, но вот психологическое слияние иногда бывает очень сильным. А вот в психологическом слиянии и чрезмерной эмоциональной привязанности к партнеру часто можно проследить уже совсем иные мотивы вроде попыток закрыть за счет партнера какой-то старый гештальт или непроработанные детские травмы. Например, назначив супруга «папой» или «мамой» с функциями опекуна-защитника-кормильца. «Свои слабые места мы пытаемся «перекрывать» другими людьми – точнее, окружая себя людьми, имеющими такие возможности. Но для того, чтобы решить эти проблемы, нужно понять причины своей боли, узнать свои слабые места и уязвимости», – говорит врач. В этом случае проблему можно будет решить уже самостоятельно, не переваливая ее на партнера, отследить попытки манипуляций на своих слабостях со стороны других и, в конечном итоге, стать по-настоящему независимой личностью, не нуждающейся в партнере-«костыле» и готовой к выстраиванию полноценных отношений. ПОЗНАЙ ДЗЕН С НАМИЧИТАЙ НАС В ЯНДЕКС.НОВОСТЯХ