Москва-переехавшая: истории людей, которые приехали в столицу не покорять, но жить

Освоению новых земель и географическим открытиям мы обязаны миграции. Один из ее типов — внутренняя миграция — распространенное явление в странах с большой территорией, таких как Россия, США, Бразилия, Китай. Люди едут за работой, улучшением жилищных, экономических, а порой и климатических условий, в поисках себя и лучшей жизни. Обычно — в большие города. Бывает, конечно, и «обратная» миграция в сельскую местность, как, например, в Детройте, крупном городе Америки, заявившем о банкротстве в 2013 году. Тогда в центре находиться было небезопасно (резко поднялся уровень преступности), да и ловить было нечего — город буквально вымер: ни магазинов, ни работающих офисов. Но такие случаи, скорее, исключение. В нашей стране преобладает миграция из деревень и маленьких городов в города побольше. Между 2002 и 2010 годом количество сельских населенных пунктов уменьшилось более чем на 2 тысячи. Основная причина — закон тяготения, которым обладают космополитичные мегаполисы с широким набором возможностей и развитой инфраструктурой. По данным прошлой переписи, Москва, например, стала больше на 1 миллион человек! Было обнаружено несколько джедаев, эльфов и других сказочных персонажей, но все-таки 86% опрошенных отнесли себя к русским. Внутренняя миграция в деле. Редакция БигПикчи — тоже наглядный тому пример. В штате у нас практически все «неместные». Саров, Челябинск, Воронеж… Мы все собрались под одной, московской, крышей. Все мы отправились за профессиональным ростом, жаждали интересных проектов и еле сдерживали зуд на руках, предвкушая написание самых интересных новостей. И не прогадали. Тогда родилась эта идея — описывать истории наших друзей и знакомых, которые когда-то (а может быть, совсем недавно) оставили родные края ради Белокаменной. Какие были причины у них? Долго ли собирались? Ехали за мечтой или по любви? Дарья Митичашвили, актриса мюзикла, 30 лет «Я вообще по образованию журналист (смеется), но, откровенно говоря, журналист из меня никакой. Я поняла это, когда окончила журфак Челябинского госуниверситета и год проработала в продакшене. Тогда-то и закрались сомнения. Работа меня не вдохновляла, так как там не было ничего от журналистики. Не вдохновлял и Челябинск, насколько он вообще может вдохновлять». Даша лукавит. Точнее, скромно умалчивает о том, что параллельно с журфаком еще училась на вокалистку, что с детства побеждала на российских и международных вокальных конкурсах, что в Москве бывала порой по пять раз за год. «Моя мама мечтала, что я стану артисткой, у меня иногда не было времени даже выдохнуть — постоянные репетиции, конкурсы, пошив концертных костюмов… в какой-то момент я психанула и сказала: “Ну, знаете, никакого вам искусства, я на журфак”. А потом случилось то, что случилось, — в профессии я понемногу стала разочаровываться. И решила уезжать из Челябинска. Ну а куда ехать? Конечно, в Москву, которую я с детства обожала — за размах, за масштаб, за возможности». В 2012 году Даша собрала чемоданы и приехала в нерезиновую. И первое время честно старалась найти работу по специальности: газеты, журналы, интернет-СМИ, тот же продакшен. Но и на прослушивания девушка тоже ездила (вдруг что-то да получится). Однажды она попала в театр имени Леонида Филатова — здесь на прослушивании ее заметили и пригласили в труппу. «Но у меня не было регистрации, а без нее нельзя было поступить в колледж при театре. Проблема тогда решилась довольно просто — я сделала временную регистрацию у подруги и осталась в театре». Сегодня Даша признается БигПикче, что переехала бы еще раз. Ну а куда еще? В регионах практически нет работы — по крайней мере если говорить о профессиональном росте артиста, об амбициях и достойном уровне зарплаты. «Спросите всех, с кем я работаю, кто приехал из других городов и даже ближайших стран, — репертуарных театров там один или два, и потолок зарплаты в них 15 тысяч рублей в месяц», — говорит Даша. Мы киваем. Мы тоже переехали в Москву. Михаил Алексеев, 32 года Должны признаться: имя героя и его супруги изменено по их просьбе. Это связано в первую очередь с работой Михаила. Руководитель интернет-продвижения в одном из крупнейших российских банков в 2010 году переехал в Москву за будущей женой Сашей. В одном из столичных общежитий у нее уже жили родственники — они поначалу и приютили молодую пару. Миша искал работу в сфере пиара и рекламы, но специалиста без многолетнего опыта работы брать хотели не все. Разглядел Мишин потенциал «Яндекс». После нескольких этапов собеседования начинающий московскую карьеру челябинский рекламщик наконец-то услышал долгожданное «Вы приняты». «Я не ехал в Москву на конкретную работу, да и четкого понимания, что будет дальше, тоже не было, — сегодня вспоминает Михаил. — Но надо сказать, что и неуверенности в собственных силах не было тоже. Да, моя первая зарплата была всего 27 тысяч рублей, и первое время мы жили в общежитии, но мы были с Сашей вместе, и это было главное. После того, как и я, и моя будущая жена нашли работу, нам удалось снять собственное жилье и даже завести двух кошек». Потом была свадьба, потом Миша и Саша накопили на первоначальный взнос и взяли в Химках квартиру в ипотеку. Позже продали ее и взяли в ипотеку вторую квартиру — побольше и уже в Москве, ведь у Алексеевых к тому времени родился сын. «Нам, правда, пришлось оформлять довольно много документов — уже потом, после переезда. Для трудоустройства и потом, для получения ипотеки требовался полный пакет. Мы регистрировались на сайте Госуслуг, первую регистрацию сделали в квартире Сашиных родственников, хотя на тот момент уже сами снимали квартиру и жили отдельно. Мы пользовались услугами МФЦ. В Москве все бюрократические институты работают довольно четко, никаких проблем не возникало». Макарова Марина Борисовна, 54 года, педагог Три года назад Марина Борисовна переехала в Москву из Оренбурга… в поисках постоянной работы. На удивленные глаза нашего корреспондента, мол, у вас же на тот момент трудовой стаж был больше 25 лет, Марина Борисовна грустно кивает: «Да, но, к сожалению, найти хорошо оплачиваемую постоянную работу можно только в Москве». Вопрос переезда, по словам педагога, решался около года — в столице на тот момент уже жила дочь с зятем, подрастали внуки, но отважиться и уехать все же было довольно трудно. Вполне объяснимо — в Оренбурге у Марины Борисовны остались родственники, друзья. Но она рискнула. «Уехать из родного края, в котором прожил большую часть своей жизни, — это очень непростое решение, должна признаться, — говорит Марина Борисовна. — Но, к сожалению, только здесь можно рассчитывать на хорошую работу и достойную зарплату. Если бы были альтернативы, думаете, люди бы уезжали из регионов? Мне было легче, по сравнению, может быть, с другими людьми в подобной ситуации, так как в Москве у меня уже жили родственники — они переехали раньше меня». Самым сложным в Москве, признается Марина Борисовна, стала жизнь в съемной квартире. Даже сейчас, спустя уже больше трех лет жизни в столице, у учительницы никак не получается привыкнуть к мысли, что квартира, в которой она живет, не ее, что рано или поздно хозяева могут решить ее продать, и тогда придется снова искать, договариваться, переезжать, перевозить вещи. Еще Марина Борисовна вскользь замечает, что могла бы уже на следующий год выйти на пенсию и возиться с внуками, но не получится. «До пенсии мне теперь еще девять лет. И знаете, среди моих коллег и знакомых-ровесников мало кто обрадовался таким новостям». Отметим в конце, что у БигПикчи еще много друзей, перекочевавших в столицу, — у каждого из них своя причина для переезда в Москву. Но даже этот, сегодняшний сумбурный срез из трех историй абсолютно разных людей дает примерное понимание: жизнь «тут» лучше, чем жизнь «там». Критерии этого «лучше» у всех свои, и не важно, сколько тебе лет, какой у тебя семейный статус или профессия. Сходимся мы все в одном — в готовности однажды взять билет в один конец и уехать. Не имея «там» (которое теперь для нас «тут») ни прописки, ни работы, ни иногда даже знакомых.