об опасности излишней политкорректности

«Парадоксально и удивительно, но современный интернет стал местом, где лучше молчать. Потому что всё, что ты скажешь, будет использовано против тебя. Каждое твоё слово может быть объявлено сексизмом или расизмом, а то и похуже — непатриотизмом. И как только на сетевую площадь (в какую-нибудь, например, группу) выбежит один бледный духом придурок и заорёт большими буквами, что он оскорблён, тут же найдутся сотни поддакивателей. А когда волна народного гнева примет неиллюзорные очертания, тут уже придёт время следовать тренду тем, кто делает бизнес. Потому что попробуй не следовать — тебя немедленно разорвут». Люди с хорошими лицами любят говорить про атмосферу ненависти, воцарившуюся в России. А поговорив про эту самую атмосферу и в очередной раз констатировав её воцарённость, люди с хорошими лицами продолжают бойкотировать какого-нибудь, скажем, депутата Леонида Слуцкого. Как будто и не понимая при этом, что любой бойкот — это атмосфера ненависти и есть. Впрочем, рассказывать о том, какая ненависть требуется для настоящей борьбы с ненавистью, давно уже моветон. Добро должно быть с кулаками, это все знают. Но мне кажется, что мы не замечаем гораздо более интересный аспект происходящих вокруг нас социальных процессов. На прошлой неделе итальянские модельеры (или кто они там) Дольче и Габбана опубликовали рекламный ролик, в котором женщина восточной внешности поедала с помощью палочек блюда традиционной итальянской кухни — равиоли и что-то такое ещё. Увидев такое, китайские интернет-пользователи (для которых, собственно, ролик и предназначался) сделались возмущены. Природу их возмущения я до конца так и не понял, но китайским интернет-пользователям показалось, что есть палочками равиоли — это оскорбление чувств. И, может, обошлось бы, как вдруг в Instagram Стефано Габбаны (или человека, похожего на него) появился пост, где говорилось, что китайцы вообще собак едят, так что лучше бы помолчали. А дальше — сами понимаете. Могучая волна китайского возмущения испугала интернет-ретейлеров, те сняли с продажи продукцию Дольче и Габбаны, а Китай — это основной рынок для их продукции, бессмысленной и беспощадно дорогой. Это лишь один пример того, как ненависть распространяется по Всемирной паутине, но уже даже и не последний. Не последний пример уже и травля фигуристки Евгении Медведевой, вынужденной удалить все свои аккаунты в социальных сетях, чтобы хоть как-то укрыться от оскорблённых чувств. Отмена концертов рэп-исполнителей по всей стране — то же самое. Это только то, что близко к нам и мы видим. Сколько подобных процессов прямо сейчас происходит по всему миру, невозможно себе даже представить. Кто-то оскорблён кинокартиной про мост, кто-то — кинокартиной про балерину, кто-то оскорблён Иммануилом, понимаете ли, Кантом, кто-то возмущён тем, что надо прививки, кто-то, напротив, возмущён тем, что прививок не надо. Собачники против покусанных, бюджетники против банков, люди без английского паспорта против людей с английским паспортом, а вот если бы у всех был короткоствол… Такое, конечно, бывало и раньше, но плотность, масштабы и темпы всеобщей оскорблённости теперь поражают. И причина тому — наличие питательного бульона. В котором всё распространяется очень быстро и совершенно без всяких усилий. Нажал на кнопочку, которая делает репост хештега, — и ты уже влился в кампанию. Даже обуваться не надо, чтобы выйти на улицу. Когда создавалась сеть, которую мы теперь знаем как интернет, задача состояла в создании коммуникационного механизма, способного сохранить связность после ядерного удара. Но вот когда Тим Бернес-Ли создавал веб, он ставил перед собой уже совершенно другую задачу. А именно — создать механизм лёгкой коммуникации между людьми. Энтузиасты WWW первой половины девяностых мечтали о среде, объединяющей людей всего мира. Разумеется, на принципах открытости и доброжелательности. Правда, ненависть стала репродуцироваться буквально сразу же, еще в irc-конференциях. Причём среди тех, кто, по идее, должен был бы нести в сеть те самые открытость и доброжелательность — среди студентов американских вузов. Теперь же, когда интернетом охвачены широчайшие массы людей, уровень IQ которых несравним с уровнем хотя бы даже американских студентов, ситуация качественным образом изменилась. Парадоксально и удивительно, но современный интернет стал местом, где лучше молчать. Потому что всё, что ты скажешь, будет использовано против тебя. Каждое твоё слово может быть объявлено сексизмом или расизмом, а то и похуже — непатриотизмом. И как только на сетевую площадь (в какую-нибудь, например, группу) выбежит один бледный духом придурок и заорёт большими буквами, что он оскорблён, тут же найдутся сотни поддакивателей. А когда волна народного гнева примет неиллюзорные очертания, тут уже придёт время следовать тренду тем, кто делает бизнес. Потому что попробуй не следовать — тебя немедленно разорвут. Да вот посмотрите хотя бы на тех же китайских ретейлеров. Посмотрите на тех, кого увольняют за неловкое слово в собственном чате. Вообще, оглянитесь вокруг: вам не страшно? Конечно, можно было бы догадаться об этом и раньше, благо исторических примеров достаточно, но всё же: если большое количество людей объединены общей коммуникацией, среди них немедленно начинает зарождаться и распространяться самое лютое зло. Суд Линча или идея сжечь барина возникали тогда, когда вместе собиралась толпа. Когда каждый из этой толпы сидел в своей избе, идея сжечь барина не возникала. А если и возникала, то топилась в бессилии и одиночестве. Но вот когда мы вместе — мы сила. И сила опасная. Конечно, толпа может сделать и хорошее дело. Собрать денег ребёнку на операцию. Добиться освобождения человека из-под стражи. Но на каждое из таких хороших дел приходится сотня адских кампаний травли и ненависти вроде той же #MeToo, стоившей всего уже довольно большому количеству людей, включая и тех, кто это #MeToo начинал. Всемирная паутина превратилась в паутину ненависти. И дальше будет только хуже, потому что сеть уже есть. И в ней будет оказываться всё больше и больше людей. Которых, честное слово, лучше бы в этой сети не было. Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.