"Все хорошее в жизни — от любви": Денис Драгунский рассказывает о знаменитом отце
Мой отец был замечательным человеком, и у него была необыкновенная судьба. Родился он в Нью-Йорке в 1913 году. Его совсем еще молодые, семнадцатилетние родители — мама Рита и папа Юзеф — приехали туда из белорусского города Гомеля за лучшей жизнью. Но оказались они в самом плохом районе Нью-Йорка — в Бронксе, денег не было совсем, даже на молоко. В 1914 году, за несколько дней до начала Первой мировой войны, они вернулись в Россию. Устроиться в Америке так и не смогли. Отцу было всего шесть месяцев. Позже отца спрашивали разные советские начальники, как же вышло такое безобразие, что он родился в Нью-Йорке. У Виктора Драгунского было нелегкое детство. Ему было всего пять лет, когда его отца расстреляли красные. Потом белые убили его отчима, красного комиссара. Со вторым отчимом — актером еврейского театра Михаилом Рубиным — семья объездила всю страну. Потом он сбежал в эмиграцию, а мама с двумя детьми — Виктором и маленьким братом (он потом погиб на войне) переехали из Гомеля в Москву. Там мой отец успел сменить множество разных работ — делал сбруи для лошадей, был учеником токаря и даже лодочником — перевозил людей через Москву-реку. Но потом он начал театральную карьеру: поступил учиться в студию знаменитого актера Алексея Дикого. Он стал играть в театре, снялся в кино по пьесе Симонова "Русский вопрос". Одновременно он что-то постоянно писал: сценки и диалоги для эстрады, сценарии больших эстрадных представлений, тексты песен (в соавторстве с Людмилой Давидович), и некоторые были весьма популярны. Мне кажется, что его путь к писательству был естественным. Не думаю, что он жалел о карьере актера — ведь, если говорить честно, она не сложилась. Отец был большим поклонником цирка и проработал там клоуном два года, сразу после войны. У него даже был рыжий парик и очки с красным носом, я играл с ними в детстве. Позже он написал повесть "Сегодня и ежедневно" — о жизни работников цирка. От службы в армии отца освободили по состоянию здоровья — у него была астма. Но когда началась Великая Отечественная война, он пошел добровольцем в ополчение. А что такое было московское ополчение? Инженеры, какие-то студенты, бухгалтеры, старики — в общем, совсем не профессиональные вояки. Их послали рыть окопы под Можайском. Естественно, все кончилось трагично. Их окружили немцы, половину перебили, а немногие уцелевшие выбирались лесами и болотами к своим. Отцу удалось выйти к Москве живым. Эту историю он потом описал в повести "Он упал на траву". Писать детские рассказы отец начал в 1960 году, когда ему было уже 47 лет. А до этого сочинял какие-то фельетоны, скетчи — но без особого успеха. Ведь таких авторов было полно… И однажды он уехал на дачу, закрылся там — и за неделю написал шесть первых рассказов. Это было чистое вдохновение. Иногда он читал нам с мамой новые, только что написанные рассказы вслух. Нам это очень нравилось! Когда он выпустил "Денискины рассказы", к нему пришел большой успех. Это был настоящий прорыв в детской литературе — ведь рассказов, написанных от первого лица, от лица ребенка, было не так много. Большие тиражи, новые знакомства, радиопередачи, фильмы по рассказам отца — это нас очень радовало. Из негативных сторон такой популярности, пожалуй, ничего не припомню. В этих рассказах очень точно описана атмосфера, детали быта. Именно такими были школа, двор, улица, соседи, магазин, наша коммунальная квартира, коридор… Сами имена подлинные: Дениска — это я, Мишка — это вот Мишка, есть такой человек, я с ним даже до сих пор общаюсь, у него свой бизнес. Учительница Раиса Ивановна — это учительница Раиса Ивановна. Даже мальчишки, которые упоминаются мельком, — Ванька, Костик, Андрюшка — это реальные люди, я их прекрасно помню. И управдом Алексей Акимыч — это реальный управдом Алексей Акимыч, был такой в нашем доме. Но вот что касается происходящих событий, приключений, в какой-то степени даже характеров — они все выдуманы. Думаю, в этом рассказе была некая мечта о том, чтобы мы получили отдельную квартиру. Потом, в 1960 году, отдельная квартира наконец появилась — в кооперативе артистов эстрады. Но она была очень высоко — на одиннадцатом этаже, и оттуда каша просто не долетела бы до земли. Мой папа несколько раз приходил ко мне в школу читать свои рассказы. Но, видимо, у нас хорошо преподавали литературу — все одноклассники понимали разницу между жизнью и художественным вымыслом. И хотя они очень смеялись во время чтения, позже никто не дразнил Дениской из рассказов, не спрашивал про кашу, отношение никак не поменялось. Меня не напрягало, что мой отец — знаменитый писатель. Ведь для меня он всегда был просто любимый папа. Он был человеком весьма образованным, много и жадно читал — и русские книги, и иностранные. Из книжного магазина он возвращался с целой охапкой книг, и мы с ним вместе начинали читать. "Евгения Онегина" он прочел со мной вслух со всеми комментариями — про "боливар", "брегет". Еще отец очень любил Стендаля, всего, даже его очерки, записки, — и передал эту любовь мне. Отношения между моими родителями были очень нежные и уважительные. Папа сильно любил маму. По поводу воспитания они были очень демократичны в некоторых вещах — например, мне никогда строго не запрещалось выпивать по праздникам за семейным столом или курить. Все взрослые выходили на лестницу — и я вместе с ними. Это было нормально, в порядке вещей. Отец был человеком общительным, открытым, компанейским. Очень жизнелюбивым, добрым, он весь искрился затеями, шутками. У нас дома постоянно были застолья — и гости, в том числе знаменитости, артисты цирка, эстрады, художники, сценаристы. В этом кругу ценились меткие шутки, хлесткие высказывания, миниатюры, которые разыгрывались на ходу. Из писателей отец близко дружил с Юрием Нагибиным. Но у нас в гостях бывали и совсем простые люди — отец мог свободно, на равных общаться с рабочими — электриками, слесарями, — бывало, часами просиживал с ними за столом. Он был начисто лишен заносчивости. И самыми главными его друзьями до конца жизни оставались четверо одноклассников, они постоянно встречались, перезванивались. У Юрия Нагибина есть книга "Дневник" — в которой он практически обо всех высказывается в неприятном ключе. Единственный человек, о котором написано только хорошее, — это мой папа. Нагибин писал, что если в литературно-театральных кругах 1950-х годов кто-то говорил: "Виктор…", то было сразу понятно, что речь о Викторе Драгунском. Мой отец умер в 1972 году. За два года до смерти он решил повидаться с родственниками, попрощаться с родными местами — поехать в Гомель. Там мы встречались со многими людьми, разговаривали, ходили по улицам. Я многому научился от отца в литературе, хотя сам пишу в другом стиле и жанре. Но основная его жизненная мудрость, которую я усвоил, — "не жалей поработать первую треть жизни на свою репутацию, потому что оставшиеся две трети — она будет работать на тебя". Что касается "Денискиных рассказов", думаю, они так популярны до сих пор по простой причине — это книга не про сюжет, а про человеческие чувства. Как и все хорошие книжки. Ведь что сейчас, что полвека назад — главное, чтобы родители любили друг друга и любили ребенка. Все хорошее в жизни — от любви.
