«Чиновников беспокоит лишь статистика». Как в России работает Конституция
Ровно 25 лет назад – 12 декабря 1993 года – была принята современная Конституция РФ. О главном законе нашей страны, его плюсах, минусах и противоречиях мы побеседовали с юристом из Екатеринбурга, кандидатом юридических наук Юлией Федотовой. Что такое нравственность? Алексей Смирнов, «АиФ-Урал»: Юлия Евгеньевна, зачем нужна Конституция? Юлия Федотова: Это некая база, декларация, которой должны соответствовать все остальные законы в стране; это те правовые рамки, нарушать которые нельзя. Например, в Уголовном кодексе, в части 2 статьи 1, сказано, что он основан на Конституции РФ и международном праве (хотя это и не так). Но сама по себе, напрямую, она не применяется. Простой пример: в Конституции закреплено право на мирные собрания, это замечательно, ну и что? Да, право такое есть, но как его реализовать, объясняется в федеральном законе. Согласно ему организаторам необходимо подать властям соответствующее уведомление. - Конституция РФ работает в Российской Федерации? - Работает частично. Всё-таки Конституция – это нормативно-правовой акт, а задача любого юриста – толковать его в пользу клиента. Например, клиент нашего Конституционного суда – правительство РФ, поэтому естественно, что её положения он трактует по преимуществу в пользу властей. Проблема ещё и в том, что в самой Конституции есть достаточно спорные или странные положения. Например, там сказано, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены в целях защиты основ конституционного строя, безопасности государства, прав и свобод других лиц и нравственности. Меня смущают понятия «безопасность государства» и «нравственность». На самом деле никто не знает, что это такое, под них можно притянуть что угодно. Да, мы ограничили ваши права, но это было сделано во имя нравственности. Или чтобы не оскорбить чувства верующих. Или чтобы вы сами не ограничили права и свободы других лиц... - И много таких положений? - Я насчитала несколько. У нас декларируется свобода мысли, но что это такое? Вы можете читать мои мысли? У нас Оруэлл уже стал пророком? Другой момент: многие юристы связывают свободу совести исключительно с вероисповеданием. Верить или не верить. Но получается, что право человека на свободу совести, право придерживаться любых убеждений в политической, социальной, экономической сферах у нас никак не закреплено. Но в целом Конституция у нас не хуже, чем у других европейских государств. В ней прописаны все необходимые свободы и гарантии, многонациональность и многоконфессиональность. У президента очень широкие полномочия, но всё же он не всесилен. - Обычному человеку нужно знать Конституцию? - Ну, просвещаться всегда полезно, какие-то базовые положения нужно знать, но в разрешении бытовых конфликтов и споров она вам не поможет. В сложных случаях человеку лучше обращаться за помощью к грамотному юристу. Пустая категория - Конституция РФ нуждается в доработке? Что бы вы лично поменяли? - Убрала бы строчку о свободе вероисповедания, оставила бы только свободу совести. Она на самом деле касается всего, и нет смысла множить сущности. В положении о том, что одно и то же лицо не может занимать должность президента РФ более двух сроков подряд, стоило бы убрать слово «подряд». С моей точки зрения, оно препятствует сменяемости власти. И лично я вычеркнула бы право на свободу мысли, так как это пустая категория. - В каких случаях меняется основной закон государства? - Если в стране, в обществе произойдут какие-то кардинальные изменения. Например, если православие вдруг станет государственной религией или появится партия наподобие КПСС, придётся переписывать и основной закон, в частности, главы 1, 2 и 9. Но сегодня это невозможно чисто технически. В Конституции прописан порядок её изменения, для этого нужен созыв Конституционного собрания. Но необходимый для этого закон в стране до сих пор не принят. Поэтому Конституцию можно править лишь в некоторых местах, что и делалось, когда, например, увеличивали срок полномочий президента РФ или присоединяли Крым. - А в России возможно то, что произошло во Франции после повышения цен на топливо? - Думаю, что нет. Русский народ достаточно терпелив. Максимум, что мы видели за последние годы, это пресловутые акции Навального, которые никогда не собирали много народа и не носили столь уж протестного характера. - Но ведь был 1917-й... - Ну, это было больше ста лет назад, многое изменилось. Кроме того, у людей есть возможность уехать из страны, это на самом деле не такая уж большая проблема. - Что вас как юриста не устраивает в современной судебной системе? - Вопиющая безнаказанность и безответственность со стороны некоторых судей и сотрудников силовых ведомств. Я как юрист могу, извините, порваться на британский флаг, но толку от этого не будет, потому что судья волен написать в своём решении всё что угодно, и никто ему не указ. Особенно когда речь идёт о делах, связанных с политикой. Иногда я спрашиваю себя: зачем я работаю, если точно знаю, каким будет исход дела? При том что с полицией нам в Екатеринбурге повезло, правоохранители у нас, по большей части, адекватные, с ними интересно работать. Если посмотреть на другие регионы – там царит полный трэш. Да, юриспруденция – это наука делать чёрное белым, а белое чёрным, при желании любой закон можно извернуть так, что человек сам почувствует себя виноватым. Но судьи во многих случаях даже и не пытаются это делать. Они думают: зачем стараться, если мне всё равно ничего не будет. Причин такого отношения к своей работе две – лень и вседозволенность. Поэтому порой мне становится обидно за нашу профессию. Право на жизнь - «Каждый имеет право на жизнь». Как это следует понимать? - У нас в стране действует мораторий на смертную казнь, хотя в УК она до сих пор «болтается». Но в целом право на жизнь – это некая декларация. Потому что есть такое понятие, как необходимая оборона; человека, совершившего преступление, могут застрелить при задержании; есть, в конце концов, террористы. - Вы выступаете за снижение возраста привлечения к уголовной ответственности. Почему? - Практика последних лет показывает, что 12-13-летние дети способны на убийство и другие тяжкие преступления, хотя и осознают, что это плохо. Нынешние подростки – это не те дети, что сидели за школьными партами 30, 20 или даже 10 лет назад. У них повышенный уровень акселерации, больше развит мозг, они лучше соображают. Иными словами, они намного взрослее, чем нам кажется. Поэтому я считаю, что за изнасилование, насильственные действия сексуального характера, убийство и нанесение тяжкого вреда здоровью необходимо привлекать к уголовной ответственности с 12 лет. - А это возможно? - Скорее всего, наши законодатели на это не пойдут, хотя в последнее время в СМИ просто вал новостей о преступлениях, совершённых подростками. У нас в стране царит странная ситуация: до 18 лет человек считается несмышлёнышем, деток охраняют от рэперов с нецензурными текстами, не дай бог, если они узнают о гомосексуализме. При этом после 18 «несмышлёныша» можно тут же забирать в армию. - В Facebook вы написали, что вам жаль, что «керченский стрелок» покончил жизнь самоубийством... - Да, потому что он представлял собой колоссальный материал для исследований. Если у нас главная цель – предупреждение преступлений, то нужно, в первую очередь, изучать их мотивы, чтобы знать – как действовать в дальнейшем. Серийных и массовых убийц необходимо брать живьём. Когда расстреливали Чикатило, его психиатр Александр Бухановский писал многочисленные ходатайства, просил, чтобы того оставили в живых. Или хотя бы выстрелили в сердце и сохранили мозг для исследований. Он обращался даже к президенту, но его не послушали. - «Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной». Данный принцип действует в стране? - Во всяком случае, я её не вижу. Если идеология не закреплена в законе, её не существует. Мы видим какие-то «потуги» со стороны властей, но чёткой идеи нет. И, мне кажется, это правильно. Чем меньше контроля сверху, тем больше инициатив снизу. Законы и заповеди - А почему всё больше людей хотят возвращения Сталина? - Может быть, потому, что они никогда не жили во время тотальных репрессий. В СССР было хорошо одно: человек знал, что у него всегда будет гарантированная работа и кусок хлеба. Можно было всю жизнь ходить на один и тот же завод и ничего из себя не представлять. Сейчас этого нет, люди вынуждены двигаться, развиваться, искать возможность заработать, учиться и переучиваться. Не всем это нравится. - В Конституции говорится о равенстве мужчин и женщин... - Да не покажется странным, но я считаю, что мужчины у нас подвергаются дискриминации. Феминистки требуют не равенства, а привилегий, но у женщин их и так выше крыши. По закону, если женщина убьёт даже двести человек, её нельзя отправить в колонию больше чем на 20 лет, и только на общий режим. Ни строгий, ни особый режимы, ни пожизненное ей не грозят. А если у женщины на руках ребёнок до 14 лет, она вообще «священная корова». У беременных и кормящих – масса преференций, им не назначаются административные аресты. По сути, женщина может вообще не работать: выйти из декрета на один день и снова уйти в декрет. Если женщина состоит в браке, её ребёнка автоматически записывают на мужа. Мужчина в течение беременности его супруги и года после родов не может развестись с ней без её согласия, даже если ребёнок не его и он об этом знает. Кроме того, у мужчин больше обязанностей. Я, например, не понимаю, почему мужчины должны служить в армии, а женщины – нет. Единственное ограничение для женщин в законодательстве – большой перечень профессий, которыми они не могут заниматься. - Но ведь женщинам бывает сложнее устроиться на работу? - Это уже проблема конкретного работодателя, в законе это не закреплено. И если кто-то говорит, что место женщины на кухне, это тоже его личный комплекс. - Что важнее – 10 заповедей или Конституция РФ? - Для меня как для атеиста Конституция, конечно, важнее. Некоторые из заповедей в отношении современного законодательства выглядят достаточно странно. Как я могу возжелать чьего-то раба? Но, например, почитание родителей закреплено в законе. Дети обязаны заботиться о нетрудоспособных родственниках, как бы они к ним ни относились. Бывает, что христианские заповеди перекликаются с Уголовным кодексом и Конституцией, но далеко не всегда и не во всём. - Как полагаете, статью 282 УК РФ, так называемую «статью о репостах», декриминализуют? - Полагаю, да, но ни к чему хорошему это не приведёт. Будет вал административных дел. Представьте, сидит прокурор в своём кабинетике и мониторит соцсети, дело возбуждается за одни сутки, в этом случае даже административное расследование проводить не надо. Если уголовное дело могут закрыть после экспертизы, то в этом случае даже экспертиза не нужна. А если вы попадётесь повторно, на вас автоматически возбуждают уголовное дело. - Высказываются мнения, что Россия постепенно превращается в полицейское государство, что всех нас прослушивает «товарищ майор», и не дай бог сказать лишнее... - С учётом развития техники прослушать можно любого. Но я думаю, что такого рода паранойей чаще всего страдают люди, которые мало что из себя представляют, которым не хватает внимания со стороны общества. Да, государство в аспекте свободы слова закручивает гайки, пытается контролировать интернет (хотя такого рода попытки выглядят довольно убого), но чего-то из ряда вон выходящего не происходит. Проблема в другом: наша страна превратилась в государство статистики. Многое делается не из ненависти к человеку, а ради цифр и показателей. На статистику работает вся государственная власть – исполнительная, законодательная и судебная. Конечно, чиновники в большинстве своём понимают, что происходит что-то не то, но статистика их успокаивает. При этом общество постепенно меняется. Люди становятся злее. В умах идёт война холодильника и телевизора, и я надеюсь, что экономика, в конце концов, победит идеологию. Людей всё меньше интересует политика, всё больше – повышение цен и налогов, размер пенсий. Страна у нас большая, она меняется тяжело, со скрипом, но всё же меняется.
