Хулиганистый Плятт: 110 лет минуло со дня рождения культового актёра
В кино Ростислав Плятт часто играл интеллигентов, в жизни же слыл настоящим шалопаем. Мама была такая яркая! Она осталась в памяти как нечто теплое и мягкое. Любить ее — как жить в облаке. Теперь ее нет. Теперь есть только папа... С папой интересно говорить. «Ян Плят, адвокат» — так написано на его визитках, что лежат в пухлом портфеле с «делами». Он, обрусевший поляк, начинал практиковать в Ростове-на-Дону, но оттуда, как только родился Слава, они уехали, потому что мама Зина начала кашлять. И Слава детство провел в Кисловодске, где маме, казалось, стало лучше, да и у папы дела пошли в гору. Но теперь его портфель лежит на диване, а папа молчит. Страшно, когда взрослые говорят, что не знают, как жить дальше. Но жизнь продолжалась.И Ян Плят с сыном переехал в Москву, где вскоре обрел новую жену, а Слава — сводного брата. У Славы был хороший характер, так что и отношения с новой родней у него установились неплохие. Но самое главное, он четко усвоил главный принцип отца-адвоката. Всегда надо искать в людях что-то хорошее. И оно всегда будет находиться! А еще с таким отношением к людям проще и легче жить. Семья часто ходила в театр. Ян Плят был хорошим адвокатом, однажды он помог кому-то из актеров, и его внесло в этот «круг». Благодарные клиенты — актеры, режиссеры, бомонд — звали его с семьей на спектакли. Там Ростислав впервые увидел то, что называется чудом сцены. И неизлечимо заболел театром. ...Ну, конечно же, Ян Плят был расстроен. Сын, склонив голову набок, стоял перед ним как «знак вопроса». — Откуда только мысли такие? Актерство — вздор. Но в глубине души отец понимал, что и адвокат из сына никакой. Не будет нападать, не будет выстраивать стратегию защиты, искать уловки. Ладно. Кружок — это еще ничего не значит. — А руководит кто? — Лебедев, Владимир Федорович. Он говорит, что я прирожденный комик. — Клоун ты, а не комик! — рассмеялся отец. — Ну, дерзай. Там видно будет. «Лебедев — звезда, — размышлял Ян Плят. — Вряд ли будет врать. Если нет таланта — все кончится». Но вскоре стало ясно — Слава и правда «сдвинут» на театре и делает на сцене успехи. В 15 лет отлично сыграл 70-летнего генерала! Лебедев обожал ученика. Получив паспорт, Слава Плятт, добавивший к фамилию отца вторую букву «т» «для благозвучности», внезапно повзрослел. Лебедев любил наблюдать за ним в перерывах — когда он что-то рассказывает, веселит других ребят из кружка. Сам великолепный рассказчик, Лебедев чувствовал эту породу артистов, умеющих «искрить». И в будущем Плятта не сомневался. Набираться мастерства Плятт отправился к Завадскому. И просто влюбился в своего нового мэтра. Если бы он знал, как дорого обойдется ему это чувство обожания! В 1927 году студию Юрия Завадского на Сретенке переименовали в театр. Плятт дебютировал на сцене с феерическим успехом. Через несколько лет, когда театру Завадского не найдется места в столице, Плятт без размышлений отправится с ним в Ростов-на-Дону, на «историческую родину». Он не мог жить без практических уроков Завадского, преисполненный благодарности за внимание к себе. Но была и еще одна причина этой верности мэтру. За три года до дебюта Плятта Юрий Завадский женился второй раз — на актрисе Вере Марецкой. Как она была прекрасна... Плятт мог любоваться ею часами. Красавица, игривая кошка и страстная фурия, всегда разная... Сердце Плятта таяло. Иногда ему казалось, что и Вера смотрит на него как-то не так, как на всех. Но нет! Ничего нет и не может произойти. Это немыслимо. Завадский сделал для меня все, и так поступить с ним... Нет. Укрепляя это решение, Плятт женился. ...Нина Бутова, актриса, была склонна к эскападам, шумным выяснениям отношений. Она была в молодости хороша собой — рыжекудрая бестия, но с годами тяжелый характер изменил ее лицо, придав ему выражение скуки и капризности. Она не умела хозяйничать, купленный молодыми холодильник вечно был пуст, что Плятта, правда, не смущало — в театральном буфете отлично кормили! Он не отказывал ей ни в чем, не ссорился изза ее прихотей, они даже посвоему любили друг друга. Чувства к Марецкой, впрочем, никуда не девались. Молва гласит, что роман все же состоялся — непростой характер Завадского якобы «достал» Веру Петровну и она упала в объятия Плятта. Так ли это? Возможно. Но злые языки — страшнее пистолета. И по свидетельству одних коллег, Плятт и Марецкая стали близки, а по свидетельству других — хранили отношения в платонической стерильности. Но когда в отношениях Марецкой и Завадского наметился надрыв и режиссер обратил внимание на Галину Уланову, Плятт чуть не решился на уход из семьи. Как узнала об этом Нина Владимировна, неизвестно, но она поставила мужа перед фактом: «Уйдешь — покончу с собой». И периодически повторяла угрозу. Плятт никуда не ушел. Возможно, он решил не причинять ей боли, привычно терпя боль свою. Но спустя много лет он все же сделал Марецкой предложение. Вера Петровна качнула головой — нет. «Уже поздно пытаться начинать жить заново, мы для этого стары...» — печально подытожила она. Его отрадой и душой стал изумительный столичный Театр имени Моссовета. И на сцене и вне сцены его подругой была Раневская — чудесная актриса и острословка. Им было в чем посоперничать! Раневская и Плятт вечно что-нибудь придумывали, разыгрывали друг друга и коллег. Как смеялись, так и ссорились они громко, ярко. И однажды это свойство актерской дружбы нашло неожиданное сценарное воплощение. К моменту постановки спектакля «Дальше — тишина», Ростислав Плятт выступал на сцене в разных ипостасях. Еще в 1945 году он блестяще сыграл Болинброка в «Стакане воды», затем — Нишковича в «Госпоже министерше». Он был хорош в постановках по Чехову, играл в современных спектаклях, классике (один «Маскарад» Лермонтова чего стоит!). Но, наверное, «его» драматургом был все же искрящийся Бернард Шоу, поскольку именно в «Цезаре и Клеопатре» Плятт стал звездой, а в пьесе Килти «Милый лжец» сыграл самого Шоу, да как! Ну а в 1964 году им с Раневской «отдали» уже упомянутый спектакль «Дальше — тишина» Вина Дельмара. В 2019 году этому спектаклю, кстати, исполнится 50 лет. Он сохранился в записи и без проблем находится в интернете. Найдите его и посмотрите, чтобы поразиться тому, как играют эти двое — незабвенная Раневская и великий Плятт. На улице на него непременно оборачивались. Он любил ходить с тросточкой, его основной одеждой был костюм — всегда ладно сшитый у портного. Плятт считал, что актер должен выглядеть безупречно. Актерская братия знала, что Плятт никогда не предаст и не продаст, не подведет на сцене и спасет, даже если из-за чего-то наметился провал. У него все занимали деньги, которые он с удовольствием давал, не напоминая должникам о долге. И его человеческие качества слились вместе с актерским талантом, когда Татьяна Лиознова предложила ему сыграть пастора Шлага. Это был первый положительный образ священника, созданный в советском кино... Конечно, популярность Плятта нравилась не всем. И в неких организациях до сих пор лежат доносы, написанные на него, каким-то волшебным образом не причинившие вреда ни ему, ни его репутации. Когда Плятту предложили сниматься в «Визите к Минотавру», он согласился без размышлений. Ему был близок образ скрипичных дел мастера Амати — спокойного мудреца-философа. Плятт был удивителен в этой роли. Он появлялись в «исторических вставках» и заставлял забывать о том, что фильм-то — современный. Мало кто знал, что в это время у актера была сломана шейка бедра. В то время это был фактически приговор... На съемки его возил в инвалидном кресле Сергей Шакуров — партнер по фильму. Ростислав Янович не показывал, как страдает и как боится будущего. Он вообще не любил нагружать людей своими проблемами. О позитиве Плятта в актерском мире до сих пор ходят легенды. Интеллигент-то был изрядным хулиганом! То, что он творил, Ростислав Янович называл метко: «пляттские шутки». Список придуманных им розыгрышей бесконечен. Ну, скажем, выходит Плятт на сцену с непроницаемым лицом. Серьезный спектакль! По ходу пьесы партнерша снимает с головы Плятта кепку: он стоит к залу почти спиной. И тут она видит на его лбу слово из трех букв, и это вовсе не «мир»... Как играть — не расхохотавшись? В блистательном спектакле с Юрием Никулиным Плятт играл хозяина квартиры, в которую забрался наглый вор. Этот смешной и мудрый фильм «Родственные души», снятый Леонидом Гайдаем, отчего-то показывают нечасто, а жаль. Дружба с Никулиным, впрочем, началась намного раньше, они были соседями. Однажды Плятт, зная, что Никулин придет на спектакль с семьей, спросил: «Юра, а кого из твоих вставить в спектакль?» Никулин ответил: «Тещу!» И Плятт во время «иностранной» постановки, задумчиво глядя в «окно», произнес: «Противный дождик еще идет. А бедная Мария Петровна выгуливает собачку Кутю». Дальше пьеса шла своим чередом, только Никулины с трудом сдерживали смех. Другие зрители ничего и не заметили. Хулиганский эпизод вошел в «анналы»... Но и в жизни Ростислава Плятта оказались возможны сюжеты, не вписанные в изначальный сценарий. В июле 1978 года он похоронил жену Нину. А в августе ушла Вера Марецкая. Он проводил ее, шепнув у гроба: «Ты всегда была впереди меня, вот и сейчас...» Наступившая пустота пугала. Но тут и случилось невероятное... Добропорядочный, честный, лишенный и намека на подлость Плятт вдруг совершил с его собственной точки зрения и с точки зрения общественной морали поступок ужасный: увел жену у друга. Николай Литвинов, знаменитый радиоведущий, человек, чей голос знали в стране все, обожал Людмилу Маратову. Но... Плятту было 70, ей — 50. Но та самая искра проскочила и сожгла все мосты. Неожиданно Плятт получил все то, о чем мечтал когда-то: теплый, ухоженный дом, ласку, домашнюю еду, заботу. Он вмиг помолодел, расцвел, заиграл какими-то другими красками. Только, увы, счастье это было не бесконечным. После перелома Плятт начал сдавать. Ему предлагали играть спектакль в коляске, сидя. Но он не хотел быть ни жалким, ни несчастным. И принял жесткое решение — отказался абсолютно от всех ролей. «Меня не должны видеть больным и слабым». Это был его вердикт. И смертный приговор самому себе... Когда сцена осталась в прошлом, он понял, что этого расставания перенести не в силах. Даже любимая Людмила не могла ему заменить театр — его воздух, его судьбу, его страсть. Жить дальше, без сцены, ему было просто незачем, и силы начали его покидать. 30 июня 1989 года Ростислава Плятта не стало. Людмила после его смерти замкнулась. Ее не вытянуло преподавание, мир стал холодным. Она прожила после Плятта немало лет, но уходила почти незаметно для всех, застыв в своих воспоминаниях и доступная лишь для узкого круга близких людей.
