Ольга Медынич: Есть один критерий — талантливый актер или нет

Яркие и стремительные героини Ольги Медынич обладают удивительным свойством — мгновенно нравиться и запоминаться. Ее любят за «Светофор», за «Медное солнце», за «Женскую лигу»... Актриса умеет насмешить, оставаясь совершенно искренней и настоящей. И, что важнее, мгновенно выходит из комедийного образа, если нужно сказать зрителю что-то серьезное. Мы поговорили с Ольгой на съемках нового комедийного сериала «Погнали!» (СТС). — Ольга, в фильме «Погнали!» семья совершает долгое путешествие на машине из Красноярска в Минск. Какой лично у вас был рекордный переезд на машине? — Ой, мне эта история очень понятна! (Смеется.) Я родилась в Петербурге, но папа военный, и его перекинули на семь лет в Северодвинск. Мы из Северодвинска каждый год путешествовали на какой-то разваливающейся машине на Украину. Ехали трое суток. Останавливались в лесу, у нас были палатки, газовая горелка. Заправок не было. Стояли дядьки с какими-то бензобаками, где можно было за бешеные деньги купить бензин жуткого качества. Все прелести 90-х помню очень хорошо, поэтому ненавижу автопутешествия. И хорошо понимаю свою героиню Аллу в этом сериале. А у нее еще трое детей, значит, едут в постоянном стрессе! — Фильм довольно долго снимали в Адыгее. Как вас семья отпустила так надолго? — А я семью забрала с собой. Я бы без них не смогла. Это чудесный край! Ты проезжаешь за два часа абсолютно разные пейзажи. Это зелень, прекрасные горные реки, водопады! Сын был просто счастлив. Он ведь у нас путешественник с детства, я его везде за собой таскаю, и на съемки тоже. Каждый год мы ездим в разные места. — С Михаилом Трухиным как вам работалось, быстро нашли общий язык? — Нас очень сблизила эта экспедиция. Когда мы разъезжались, я спросила: «Миша, как мы будем ужинать друг без друга?» У нас была такая дружная компания: мой муж, моя мама, Миша, мой ребенок. То есть у нас появился новый родственник. — Зрители помнят вас по комедийным проектам и знают как блогера, создающего смешные видео в интернете — вайны. Но вы и драматическая актриса. Как удалось не остаться в одном, комедийном, амплуа? — Я долгое время переживала, что снимаюсь только как комедийная актриса. Хотя было огромное количество проектов, куда режиссеры хотели меня взять как драматическую актрису, но продюсеры или канал были против. Не хотели рисковать. Это типичная история. У меня огромное количество подруг, которые играют драматических героинь и говорят: «Ну сколько же можно мне страдать и плакать, почему же мне не дают покривляться, пошутить?» Нас же не учили на комедийных или драматических артистов. Есть один критерий: хороший ты артист или плохой. И я очень благодарна встрече с Кареном Оганесяном, который посмотрел мои вайны и сказал: «У тебя такая степень свободы, что, мне кажется, ты можешь все сыграть. Потому что ты не боишься быть некрасивой, не боишься плакать, не боишься смеяться, ты вообще ничего не боишься». — Вы же снялись не в одном его проекте… — Он решил меня взять сначала в трагикомедию «Жизнь впереди». Потом без проб пригласил в «Медное солнце». Карен познакомил меня с Владимиром Машковым за обедом (исполнитель главной роли в фильме Карена Оганесяна «Медное солнце». — «ВМ»). Владимир на меня пристально смотрел, заинтересованно разговаривал со мной на разные темы и, видимо, дал добро. Это и были пробы, точнее, я бы сказала, смотрины. Уже когда мы все сняли, я спросила у Карена: «Что вы говорили про меня, что Машков сказал?» Он ответил: «Ну чего он сказал? Хорошая, глаза живые, все живое». Вообще я всеми своими работами пытаюсь разбить стереотипы: вот эта актриса драматическая, а это комедийная. Есть один критерий — талантливый актер или нет. — «Медное солнце» — очень искренняя и честная работа… — Спасибо большое. Мне просто необходима эта обратная связь — понимать, попали ли мы в сердце зрителя, потому что каждый из нас оставил в работе над этим фильмом частицу своего. — В «Медном солнце» речь идет о 90-х, о распаде страны, до сих пор животрепещущая тема… — Я играла, честно скажу, историю про своих родителей. Даже внешне главные герои фильма на них похожи: папа у меня с усами, мама — с химией, я попросила себе во время съемок сделать такую же. И я помню 90-е годы, когда был путч, и когда мои родители сидели около телевизора сутками. Мама как мантру шептала: «Лишь бы не было войны». Вроде мы еще были маленькими и не все понимали, но я помню, как мне было страшно. Папину часть расформировали, он остался без работы и не дослужил, по-моему, несколько месяцев до полковника. Так что то, о чем рассказывает фильм, мне близко и понятно. — После окончания школы вы поступили в Театральную академию на кукольный факультет. Почему сделали такой выбор? — Меня не взяли на драматический. Знаете, в чем кайф в образовании кукольников? Мы были серые мышки, нас никто не видел, никто не слышал. Хотя кукольник учится по той же программе, что и драматический артист, плюс еще дополнительно изучает кукольное мастерство и пластику рук. Это очень круто! Но к нам, кукольникам, на зачет никто не ходил, единственным критерием мастерства студентов было мнение педагогов. В институте много «социальных» вещей: вот ты учишься на модном курсе, а ты — не на модном, и когда тебе с первого года дуют в уши, что ты на гениальном курсе, что ты избранный, это расслабляет. Знаете, на первом курсе все — народные артисты… А потом студенты выпускаются и понимают, что таких народных — миллион. Мы же, в отличие от других, ни на что не рассчитывали, мы занимались только профессией. — Но вас все равно заметили. — Да, случился мой звездный час. (Смеется.) У меня был номер клоунский, назывался «Вешалка». После 15-летней реконструкции открывали Театр на Моховой, это было огромное событие, на этой площадке играли все великие. От каждого факультета представлялись какие-то номера. И когда я вышла, чтобы показать свой очень смешной номер... Я до сих пор помню: показываю номер, а в зале стоит звенящая тишина. А режиссеры программы спрашивают: «Откуда она? Что произошло сейчас?» Мои педагоги заволновались: «Если плохо, скажите, мы можем подкорректировать что-то». А им в ответ: «Это же прекрасно!» И на следующий день пошел такой шум по академии, что все ходили на кукольное отделение, чтобы на меня посмотреть. С этим номером я потом поступила в театр. Меня увидел худрук Молодежного театра на Фонтанке. — Правда, что вы та редкая жительница Петербурга, которая обожает Москву? — Да, это я. На самом деле, конечно, я люблю Питер. Гулять, отдыхать… В Питере — пить… (Смеется.) Но работать, я считаю, необходимо в Москве. Мой энергетический ритм совпадает с московским. В Петербурге время от желания до результата тянется дольше. — И вас сумасшедший ритм столицы не утомляет? — Мне он нравится. Потому что жизнь очень короткая штука. И мне не хватает 24 часов на все. Мне бы еще часов пять в день, чтобы посвящать побольше времени семье. — На площадке сериала «Светофор» вы встретили свою любовь, актера Джемала Тетруашвили. Не было предубеждения против спутника жизни из актерского цеха? Многие актрисы говорят: «Муж актер?! Чур меня!» — Я тоже так говорила, пока не встретила Джемала. У меня были мужчины, связанные с актерской профессией, и это всегда была какая-то конкуренция: моим успехам и победам они не радовались. Джемал в этом смысле уникальный человек, для него главное, чтобы у нас в семье было все хорошо. Он очень радуется моим победам. Когда вышло «Медное солнце», он не скрывал радости, гордился, восхищался: «Какая ты, какая ты!» Это большая редкость в актерской профессии, когда ты не зацикливаешься на себе, а ставишь на первое место любимого человека. Впрочем, я делаю то же самое. Когда муж приезжает со съемок или с гастролей, мы друг друга носим на руках. (Смеется.) Джемал не только прекрасный муж, он прекрасный человек, у него большое сердце. Так же, как моим успехам, он радуется победам друзей, гордится их успехами так, как будто это он их достиг. И я считаю, что это прекрасное качество! — А родители ваши гордятся дочкой? — Мама всегда меня поддерживала. Мамина любовь безусловная, она никогда во мне не сомневалась, даже тогда, когда я сама в себе сомневалась безумно. Сегодня она может ходить по пятьдесят раз на каждую постановку с моим участием. Папа же долго относился к моим занятиям как к хобби. И только когда в театре мне дали роль Кати в «Пяти вечерах», он пришел на спектакль с тюльпанами и очень переживал, я смотрела на него из-за кулис... Вообще-то папе не все нравится из того, что я делаю. Про мелодрамы он говорит, что «это ерунда, даже смотреть не буду». Но я вижу, что с каждым годом папа гордится мной все больше. А еще ему греет душу то, что моя профессия меня кормит. — Не отговаривали вас родители от решения стать актрисой? — Я сказала маме и отцу про Театральную академию, когда уже в нее поступила. Потому что знала, что, скорее всего, реакция будет такая: «Куда ты?! Что это за профессия?!» Я ходила на курсы экономического факультета — для папы. На самом деле прогуливала. — А почему не получилось поступить на драматический факультет? — Потому что я трусиха и не была уверена в своих силах. Мне было 17 лет. К тому же я не пела, не играла на музыкальном инструменте, потому что у меня нет ни слуха, ни голоса, из-за чего я всегда комплексовала. А на третьем туре надо петь, и предпочтение отдавали поющим, даже если они хуже читали. Сегодня я считаю, что ничего случайного не бывает, по крайней мере у меня в жизни, поэтому все правильно, так и должно было произойти. — Ваш сын воспитывается в актерской семье. Каков шанс у него в будущем оказаться на съемочной площадке? — Я никогда не буду водить его на кастинги, на пробы. Считаю, что у него должно быть счастливое детство. Но я всегда за свободу выбора. Если в сознательном возрасте он придет, сядет напротив меня и скажет: «Мать, я хочу попробовать», я не скажу ему: «Нет». Это его жизнь. — Вы говорили как-то, что в школе вам было неинтересно. Вы сыну школу уже подбираете? — Пока нет. У нас еще два года впереди. Я не отдала сына в школу с шести лет, как мне многие советовали. Решила, пусть еще год у него будет детство. Школу, на мой взгляд, надо пережить. В том числе и это ЕГЭ, я против него категорически, так как считаю, что ребенок имеет право на ошибку. У моих сверстников было это право. Я могла отвратительно учиться в школе. Но у меня при этом красный диплом. Я считаю, что в пубертатном возрасте ты имеешь право влюбляться, даже напиваться, одним словом, совершать ошибки. И это, на мой взгляд, не влияет на то, каким ты станешь человеком, куда поступишь и каким будешь специалистом. — Новый год обычно как празднуете? — С семьей. Понимаете, я так много поработала на новогодних праздниках до рождения ребенка, что сейчас провожу новогодние праздники с сыном, мужем, мамой и близкими друзьями.