"Дневник читателя". "Брисбен", "4321" и другие книги под елку
Также в программе: – Книжка под елкой. Большие душевные истории для новогодних каникул; – "Брисбен" – роман-поэма Евгения Водолазкина; – "4321" Пола Остера. А что, если бы жизнь сложилась иначе? Участники: – Евгений Водолазкин, писатель; – Варвара Горностаева, главный редактор издательства Corpus; – Юлия Раутборт, руководитель отдела современной зарубежной прозы издательства "Эксмо". Ведущая: Наталья Ломыкина. ______________________________________________________________________________________________________ КНИЖНЫЙ РАЗВОРОТ Год постепенно подходит к концу, пора выбирать книжные новогодние подарки родным, близким и друзьям. Предлагаю вспомнить самые яркие новинки последних месяцев и обсудить, что и кому положить под елку. В декабре вышла одна из самых ожидаемых книг года – новый роман Евгения Водолазкина "Брисбен". И это, по-моему, тот случай, когда книга понравится всем любителям чтения. "Брисбен" – история музыканта, гитариста-виртуоза Глеба Яновского, рассказанная на два голоса. Сам Глеб рассказывает про день сегодняшний: на пике славы он узнает, что болен и очень скоро больше не сможет выступать. А параллельно его биограф, писатель Нестор, рассказывает о киевском детстве Яновского (и отчасти самого Евгения Водолазкина), о первых шагах в музыке, о любви и опыте переживания смерти, о питерской юности и первом большом успехе. Эти два голоса переплетаются, сливаясь в один удивительно музыкальный роман. Еще когда мы впервые разговаривали с Евгением Германовичем о едва завершенной рукописи , я подумала, что "Брисбен" будет моим любимым романом Водолазкина. И прочитав, в этом убедилась. Он не похож на средневекового и философского "Лавра", на суховатого, намеренно выстроенного "Авиатора". Можно сказать, что "Брисбен" – роман об успехе и разочаровании, о постоянном выборе и об отношении ко времени, и все это будет правдой, потому что это книга о жизни. Прекрасно написанный роман о сегодняшнем человеке. А Брисбен – это символ, мечта, та мистическая точка на карте, куда ведут дороги, по которым не суждено пройти, поясняет в программе Евгений Водолазкин. *** Другой роман, который, пожалуй, можно посоветовать сразу многим – это "4321" Пола Остера. Толстый, 900-страничный роман, в который писатель вложил сразу четыре книги. Что имеется в виду? Дело в том, что каждую главу Остер пишет четыре раза. Есть общее начало: в марте 1947 года в Ньюарке появляется на свет Арчи Фергюсон, внук минского эмигранта и бабки-одесситки, долгожданный и единственный сын любящих родителей. И с этого момента роман распадается на четыре. Пол Остер разрешает своим героям менять свои решения и прописывает каждую главу четырежды, показывая, что было бы, если... С одной стороны история не нова – мы это видели в книге Кейт Аткинсон "Жизнь после жизни". Тот же эксперимент проводила Клэр Норт в романе "Пятнадцать жизней Гарри Огаста", точно так же сдвигала реальность Лора Барнетт в книге "Три версии нас". Пол Остер превзошел их всех. Он создал текст удивительной плотности, при этом очень легкий и струящийся, и в переводе Максима Немцова это ощущение сохраняется. "4321" напоминает ковер плотной вязки с искусным узором. На фоне исторических событий в Америке 1950 – 1960-х годов (война во Вьетнаме, межрасовые конфликты, выборы Кеннеди), то и дело проступают едва заметные новые детали, новые переживания, смелые или, наоборот, трусливые решения. И все это каждый раз по-новому определяет судьбу Арчи Фергюсона. Неизменной остается лишь любовь героя к матери, его страсть к очаровательной Эми Шнейдерман и призвание писать. Фергюсон – писатель, что позволяет Полу Остеру вплести в сюжет целый курс по литературоведению и истории культуры (отдельный бонус "4321"). При этом каждый из четырех Фергюсонов пишет о разном, но одинаково талантливо. "4321" Пола Остера – прекрасно написанный большой каникулярный роман, в котором можно найти очень убедительный ответ на все наши "если бы". Про "4321" Пола Остера, неспешные викторианские хроники семейства Казалет, написанные Элизабет Говард и другие обстоятельные романы, с которыми так хорошо проводить зиму, мы говорим в программе с редактором зарубежной прозы издательства "Эксмо" Юлией Раутборт. *** Если же вы ищете в подарок друзьям и себе не художественную прозу, а свежий non/fiction, я тоже знаю, чем вас порадовать. В издательстве Corpus вышла биография Леонардо да Винчи, написанная экс-главой CNN Уолтером Айзексоном, которого многие знают по нашумевшим биографиям Стива Джобса и Альберта Эйнштейна. На этот раз он решил рассказать о жизни гения Ренессанса Леонардо да Винчи, причем, не с художественной, а с человеческой точки зрения, рассказала в программе главный редактор издательства Corpus Варвара Горностаева. На самом деле, так же по-человечески внимательно Леонардо да Винчи изучил и авторитетный искусствовед из Рима, куратор престижных выставок Константино д’Орацио. В двух биографических исследованиях с простыми названиями "Таинственный Леонардо" и "Таинственный Рафаэль" он описал двух титанов Возрождения с неожиданной стороны. Подробности биографии, архивные сведения и масштабное наследие великих мастеров – только повод поговорить об их личных качествах. Например, Леонардо, человек Возрождения, известен и как изобретатель, и как скульптор, и как живописец. Но он пробовал себя во всех этих ипостасях не только потому, что был, несомненно, гениален, но и потому, что не мог довести до конца ни один проект. Ему становилось скучно, он быстро увлекался и быстро остывал. Рафаэль же, напротив, был гением тайм-менеджмента и проектирования, целенаправленно строил карьеру и, прожив всего 37 лет, достиг невероятного прижизненного признания. О характерах двух гениев д’Орацио и рассказывает, не забывая анализировать культурный контекст и работы самих художников. Такой вот синтез искусства и психологии. Обе книги вышли в издательстве "Бомбора", где к зиме появилось немало интересных биографий: от предельно откровенной исповедальной истории Томми Хилфигера "Путь к мечте" до очень красивой арт-книги о жизни и творчестве Тима Бертона "Культовый режиссер и его работы" британского критика Айана Натана.
