«Буду спасать любой ценой»: жизнь и судьба Доктора Лизы

«Я спасаю детей. Почему это называется умножением зла?! Я решаю свою задачу. И эта задача — вовсе не борьба с кровавым режимом. На двери моего подвала не написано: „Фонд доктора Лизы по борьбе с Путиным“. Если Кох, Пархоменко, Быков и т. д. хотят бороться с Путиным, пусть борются. Но только с Путиным, у которого власть, армия, ОМОН, а не со мной и умирающими детьми! Если я ставлю задачу спасать детей, я использую все средства и возможности, создаю алгоритм и решаю ее. И если для спасения детей нужно рисковать жизнью, я на это готова, что доказала много раз. Те, кто обвиняют меня в связях с „преступной властью“, не готовы рисковать жизнью и своим благополучием». Елизаветы Глинки не стало два года назад. Она погибла, выполняя свой долг, который определила для себя сама — помогать тем, кто в ней нуждается. Доктор Лиза продлевала жизнь неизлечимых пациентов, помогала бездомным, вывозила тяжело раненых детей из зон военных конфликтов, собирала средства для пострадавших от пожаров и наводнений. На ее счету тысячи спасенных жизней. Ее неожиданная смерть для многих стала личной трагедией. «На редкость противный ребенок» Елизавета родилась в 1962 году в Москве в семье военного Петра Сидорова и врача-диетолога, кулинара и телеведущей Галины Поскрёбышевой. Себя описывала «на редкость противным ребенком»: «Мама говорила, что каждое утро я протягивала руку сквозь спинку кровати и тащила брата Павла за волосы, он начинал орать, и так я всех будила». Для Елизаветы детство было сплошным праздником. Особенно отпечатался в памяти кукольный домик, который ей подарили на пятилетие. Я помню, как мне подарили кукольный домик. Квартиру для кукол, деревянную. Это первое, что я помню, — как я была счастлива. Мне было лет пять. Помню даже запах этой упаковки. Купили, наверное, в «Детском мире». Из раннего детства запомнились именно подарки на дни рождения: один раз были немецкие куклы, другой — кукольный домик. А еще она всю жизнь мечтала о деревянной лошадке с настоящей гривой. С качалкой. И чтобы она была как настоящая маленькая лошадка. Я их видела, кажется, только на фотографиях или в кино — не знаю. Она качается, у нее стеклянные глаза и настоящая грива — вот это была моя материальная мечта. Я до сих пор мечтаю о такой лошадке, но не хочу, чтобы эта мечта исполнилась. Иначе у меня уже не будет этой мечты. Мне казалось, что это немецкая лошадка. Пегая, с гривой и стеклянными глазами. Когда Лизе было 14 лет, у дяди умерла жена, а через несколько лет — и он сам. Оставшиеся сиротами двоюродные братья переехали к ним. Младшему двоюродному брату Роме было пять лет, второму мальчику — 13. Рома был совсем маленький. Он вообще не понимал, что случилось. Как так, была мама — и вдруг ее нет. Она трагически погибла. Сейчас я понимаю, как тяжело было нашей маме, а тогда считала, что тяжело нам, — вспоминала Глинка. В 1986 году девушка окончила 2-й Московский государственный медицинский институт по специальности врач-реаниматолог. Вскоре с мужем — американским адвокатом русского происхождения — эмигрировала в США. Глеб Глебович Глинка — сын поэта Глеба Александровича Глинки, эмигрировавшего из СССР в 1944 году сначала в Европу, а затем в Америку. «Чтобы не сойти с ума» Семейная жизнь Елизаветы Глинки сложилась счастливо. У пары родились два сына — Константин и Алексей. В Соединенных Штатах Елизавета Глинка получила второе медицинское образование по специальности «паллиативная медицина» и там же познакомилась с работой хосписов, проработав в них пять лет. Затем вместе с супругом на два года прожила в Киеве, где основала хоспис при городской Онкологической больнице. В 2006 году к Лизе в штаты должна была приехать мать. Но случилось непредвиденное. У женщины произошло кровоизлияние в мозг. Она впала в кому, в которой провела полтора года. И что-то в Лизе перевернулось. Что-то заставило ее находить чужих умирающих в чужой для нее Москве, — описывает поворотный момент в жизни доктора Лизы режиссер-документалист Елена Погребижская. «Чтобы не сойти с ума» во время ухода за матерью, которая оставалась в больнице, Елизавета организовала небольшую благотворительную организацию. «У нас в реанимацию запускают два раза в сутки: в восемь утра и в шесть вечера. Я ходила к маме, а в промежутках работала с бездомными. Со мной работали волонтеры». В 2007 году Доктор Лиза основала в Москве Международную общественную организацию «Справедливая помощь», оказывающую материальную поддержку и медпомощь умирающим онкобольным, малообеспеченным больным неонкологического профиля и бездомным. Она также помогала пострадавшим от лесных пожаров в Москве в 2010-м и от наводнения в Крымске в 2012-м. Елизавета Глинка вела сетевой дневник, в котором рассказывала истории о жизни тех, кому помогала. «Ты корень зла» За время своей работы с «безнадежными» подопечными Лиза нередко сталкивалась с потоками оскорблений. Но она считала это «ценой, которую необходимо заплатить за их жизни»: Даром такие вещи не даются… Каждая спасенная, выхваченная из ада войны жизнь — это перелом хода вещей, предотвращение уже почти свершившегося зла. Существует мера, цена, которую я должна заплатить: мне нужно не только поехать и вынуть детей «оттуда», из-под снарядов и пуль, но и «здесь» пройти через побивание камнями, публичное унижение. И знаешь, если за все эти «мразь» и «сука» в мой адрес Бог даст мне возможность спасти еще хотя бы одну жизнь, я согласна. На оскорбления доктор Глинка старалась не отвечать. Есть те, кто понимает, есть те, кто говорит: «Ты корень зла». И есть третьи, которые говорят: «В этом определенно есть корысть, ты что-то с них имеешь, с этих бездомных». Я стараюсь не отвечать никому, делаю свою работу, и все. Мою жизнь можно назвать «терпение во всем» — я терплю и просто думаю, как быть, что делать, когда в двадцатый раз откажут, когда здесь подставили, там подвели, в банке деньги прогорели — и зачем я туда их положила… Господи, я ведь даже не знала, что такое может случиться, понимаете? Я восьмой год в России, но так и не научилась какие-то вещи понимать. До сих говорю: «Да вы что? Неужели это возможно?» Оказывается, возможно. Вместе с тем она говорила, что часто вспоминает Америку: «Какой приятной и спокойной может быть жизнь… Но это скучно». Правозащитница не раз подчеркивала, что она вне политики и не является членом какой-либо партии. Она просто спасала людей. Любой ценой, я подчеркиваю и везде говорила об этом и буду говорить. Буду спасать любой ценой, с кем угодно буду договариваться, куда угодно вывезу, хоть в Китай! Лишь бы жил. Потому что не я давала эту жизнь этому ребенку. И если кто-то ее отнимает, не мое дело разбираться, зачем и почему. Потому что я врач. Мое дело — вытянуть его из ада и положить в нормальную больницу Фонд Глинки принимал помощь от всех, кто хотел ее оказать, в том числе — от ее критиков. «Но пока вместо этих морально безупречных людей мне помогают небезупречные Миронов, Прохоров, Володин и т. д. И я им искренне благодарна», — говорила она. В 2014 году Доктора Лизу раскритиковали за интервью порталу «Правмир», в котором она якобы сказала: «Как человек, регулярно бывающий в Донецке, я утверждаю, что там нет русских войск, нравится это кому-то слышать или не нравится». После опровержения Глинкой этих слов портал признал свою ошибку и опубликовал исправленный вариант: «Как человек, регулярно бывающий в Донецке, я не видела там русских войск». Позже в интервью журналу «Сноб» Елизавета пояснила свое высказывание: Меня спросили, видела ли я российских военных. Я честно сказала: «Нет, не видела». Я что, наблюдатель ОБСЕ или военный корреспондент?! Почему я должна опознавать войска, когда везу раненых детей на уазике до Константиновки через блокпосты?! Гостиница, областная больница, дети, их истории болезни, машина, путь длиной три с половиной часа туда и обратно. Это все, что я там вижу. Начиная с 2015 года Елизавета Глинка неоднократно посещала Сирию с гуманитарными миссиями — занималась доставкой и распределением лекарств, организацией оказания медицинской помощи гражданскому населению страны. В 2015 и 2016 годах навещала в СИЗО Надежду Савченко, а также содействовала освобождению обвинявшегося по «Болотному делу» Владимира Акименкова. Никогда не расстанемся В сентябре 2010-го в одном из интервью Глинку спросили, как к ее работе относится семья. Мы с мужем сейчас живем в Москве. За океаном бываем лишь наездами. У нас три сына (третий сын Илья приемный — прим. «Ридуса»). Старший — художник, занимается дизайном, средний увлекся авиацией, младший учится в школе. Терпят! — ответила она. Как рассказывал Глеб Глинка, их познакомила его сводная сестра Ирина, которая дружила с Лизой. По его словам, уже через неделю после знакомства они знали, что всю жизнь проведут вместе: «Обвенчаемся, создадим семью, никогда не расстанемся. Не договаривались, не обсуждали, просто знали, без слов, как знали, что завтра будет новый день». Елизавета увидела в будущем муже все те качества, которые ценила больше всего. Мне в мужчине важна, наверное, в первую очередь мужественность. Я очень не люблю рухлядь, таких, знаете, тряпок. Они меня часто окружают, иногда в качестве пациентов и в качестве бездомных — тех, которые приходят и говорят: «Ой, я распадаюсь». Мне нравятся сильные, не качки, а сильные в плане принятия решений. Еще люблю образованных. И в Глебе это все срослось, даже чересчур. Глеб Глинка просто принимал свою супругу такой, какая она есть. Елизавета была замечательная, внимательная жена, прекрасная, заботливая мать нашим детям. Любила готовить, заниматься ароматерапией, сажать цветы и копаться в саду. Никогда она ни в чем не отказывала, никогда, принципиально, что, конечно, накладывало всю ответственность на меня — не просить того, что ее могло огорчить. Мы были вместе очень счастливы. Доктор Лиза рассказывала, что переезд в Россию был ее инициативой и муж ни разу ее не упрекнул. Она понимала, что он сделал это ради нее. Были моменты, когда он обижался, что я уезжаю — в хоспис, к бездомным, — хотя всегда понимал, что это дело моей жизни. Однажды сказал: «Это невозможно, ты живешь с бездомными, дома чужие больные люди и вообще бог знает кто, дни и ночи — звонки, выходных нет, праздников нет, в отпуск ты не ходишь…». Я сказала: «Одно твое слово — и я все прекращу. Если страдает семья — бери билеты, мы уезжаем». Однако это разговор больше не повторился. По ее словам, «когда столько лет брака, первое, что требуется — терпение». «Война закончится» При жизни доктор Лиза не раз говорила о своем отношении к смерти. «Как все, я, наверное, боюсь смерти. Даже скорее не смерти — неизвестности. Я не знаю, что там, я надеюсь, что там лучше. А самой смерти боюсь не панически — панически боюсь того, что вижу вокруг. И думаю, Господи, как ты можешь допустить такое… Вторая часть моего страха, она такая… это больше интерес, чем страх: увижу ли я тех, кого проводила, какая это будет встреча, какой там уровень общения… Вопросы, на которые никто из живущих не может дать ответа. Вот эта неизвестность меня пугает, — объясняла Елизавета. 25 декабря 2016 года Доктор Лиза отправилась в гуманитарную миссию в Сирию. Она везла медикаменты для сирийских детей. Самолет Минобороны разбился в районе Сочи. Все находившиеся на борту погибли. В тот день в благотворительный фонд на Пятницкой улице люди несли охапки цветов и поминальные свечи. В нашем дворе, где подвал фонда, много богачей живет, а вот за дверью, у которой поставили поминальный столик, — салон красоты. И вот повадились к нам бездомные ходить — то есть к ней. Ходят и ходят по нашему двору. И никто не возмущался, ни один жилец. Потому… что она всех примирила… Все знали, что к ней ходят, и терпимо относились. Она смягчала сердца, — шепотом, со слезами на глазах говорила одна из тех, кто пришел попрощаться с Доктором Последней записью Елизаветы Глинки в Facebook было ее обращение к Вере Миллионщиковой, которая умерла в 2010 году от тяжелой болезни. Врач и основатель Первого московского хосписа была близкой подругой доктора Лизы.