Как оценивать события, происходящие в деле Сергея Гришина и Анны Федосеевой

Как говорил Остап Бендер, существует «четыреста сравнительно честных способов отъема денег». Уверен, что если бы он ранжировал их по критерию эффективности, брачная афера входила бы у него в первую пятерку.

Ситуации, когда один из участников брачного союза собирается улучшить свое материальное положение за счёт брака, существуют столько,сколько существует мир. И тем интереснее рассмотреть эту сравнительно обычную ситуацию и сравнить ее с ещё более маргинальной, когда один из супругов вступая в брак, никакую семью создавать не собирается. Примером такого фиктивного брака, кстати, как раз и является история отношений Бендера со «знойной женщиной» мадам Грицацуевой, когда брак вёл исключительно к завладению вожделенными стульями, а создание семьи в планы великого комбинатора не входило.

В «обычной» ситуации один из вступающих в брак понимает, что его партнер является состоятельным человеком и способен обеспечить ему высокий материальный уровень жизни и для этого надо с большей или меньшим усилием создать у него ощущение комфорта и уюта. Например, молодая девушка и состоятельный взрослый мужчина.

Возможно, там и нет любви… Но при этом партнеры в целом понимают и принимают намерения друг друга и готовы на подобный обмен.

Здесь вполне уместным будет вспомнить, что такое семья. Это понятие раскрывается в Семейном кодексе Российской Федерации практически четырьмя словами - это добровольный союз мужчины и женщины. И все! Дальнейшего раскрытия этого определения закон не приводит. Поэтому наполнение и установление смысла этого не такого простого юридического понятия должно происходить путем обращения к не прописанному в законе культурно-историческому пониманию семьи, которое складывается в том или ином обществе.

В целом, исходя из этого, можно предположить, что современное понятие семьи означает некий союз мужчины и женщины, основанный двумя людьми на принципах взаимопомощи, возможно и любви, взаимной поддержке, может быть, на взаимопонимании (а такое бывает отнюдь не всегда), но точно на взаимной поддержке. Часто в понятие семьи включают и рождение детей, их совместное воспитание, но союз может подразумевать и просто супружескую заботу и поддержку, особенно когда семью создают люди в возрасте.

Именно, объективная сложность единого и неизменного определения семьи, путем закрепления его в законе и создает питательную среду дня злоупотреблений в этой области. К одному из тех «сравнительно честных» способов можно отнести и ситуацию, когда в союзе двух людей один, действительно планирует создать полноценную семью, тогда как второй преследует лишь материальный интерес и не собирается ничего делать, только брать, ничего не давая.

Если рассматривать только аспект материальных благ, то возможен вопрос: а есть ли семья, если один из участников союза, преследует исключительно деловую цель, которой место скорее в договоре бизнес- партнеров, заключивших сделку, чем для людей, которые возможно и без юношеской любви, но обязались быть вместе и в горе, и в радости?

И есть ли семья, когда один, фактически, лишь оказывает сексуальные услуги, а другой за это платит? Причем, как вариант, этот второй, может и даже искренне заблуждаясь верить в свои семейные отношения, но его партнёр любые подарки и заботу воспринимает лишь как оплату своих услуг?

При этом в случае развода, как следует из Семейного кодекса,кадый из супругов, имеет право претендовать на половину всего совместно нажитого в браке. В нашем примере с молодой девушкой и состоятельным бизнесменом , уже через мгновение после выхода из ЗАГС, человек ничего, в общем-то, ещё не сделав для создания семьи, может претендовать на имущество. Необходимо учитывать и положения наследственного права, что такой человек становится наследником первой очереди и вправе претендовать в порядке наследованияуже на все имущество, наравне, например, с детьми от предыдущего брака.

Если рассматривать ситуацию при которой в составе имущества находятся бизнес-активы, то такая заинтересованная сторона может стать еще и претендентом на серьезную долю в бизнесе, выделение которой может привести и к утрате контроля над бизнесом, к его потере и краху. А это, кстати, может грозить даже серьезными социальными последствиями. Можно вспомнить о разводах, например, известных российских бизнесменов, где речь шла не просто о разделе миллиардных состояний, но и о претензиях на бизнес, на предприятия с десятками тысяч работников.

С точки зрения общественного интереса и правопорядка в целом, ситуации , когда брак заключается без намерения создать семью, должны быть оценены как неправильные, как злоупотребление правом. Такие браки необходимо в судебном порядке признавать недействительными. Задача права – это регулирование общественных отношений. И когда мы понимаем, что перед нами не брак, а некие действия одного из участников, направленные на получение выгоды, то будет не правильно, если такой вот нарушитель и буквы, и духа закона, достигнет своей незаконной цели и будет пользоваться такими же благами, которые закон предусматривает для добросовестного участника семьи.

Впрочем, судебные решения о признании брака фиктивным в силу объективной сложности доказывания, довольно редки.

В судах города Москвы в год в среднем количество дел о фиктивном браке по статье 27-й Семейного кодекса не превышает одну сотню. И это в Москве, где население составляет более 10 миллионов человек.

Объективные сложности существуют при оценке поведения человека при вступлении и во время действия брака. Было ли у него намерение создать семью, или он лишь намеревался хорошо поживиться за чужой счет?! Эта ситуация трудна для ее оценки судом. Необходимо давая оценку фактическим обстоятельствам , прийти к выводам о субъективных мотивах человека. Необходимо учитывать, что за то, что кто то хочет хорошо жить, санкции, как таковой, нет. А признание брака фиктивным, это серьёзное исключение, означающее, что предметом оценки суда является исключительная ситуация. Истец должен доказать, что это дейсивительно нарушает его права. Это вызывает сложности, но в зависимости от конкретных обстоятельств это возможно.

И в отсутствие развёрнутого «математического» определения семьи в законе предметом исследования суда должна стать оценка доказательств,были ли между супругами по настоящему близкие, основанные на таком, по сути дела, моральном понимании семьи, отношения .

В нем, как раз рассматривается вопрос о признании брака недействительным. Ответчица заявляет, что семья все-таки была, так как они вместе отдыхали и заказывали еду по телефону . Наверное, на такой аргумент можно посмотреть скептически и спросить себя: каждый ли совместно отдыхающий субъект является супругом товарища по отдыху? Вспомним двух бравых туристов их Солсбери. Ответ -— очевидное нет. Могут и друзья отдыхать вместе и совсем малознакомые люди. Есть сегодня и разные сервисы по поиску попутчиков для совместного отдыха, т.е. просто отдыхать, или иногда вместе хорошо проводить время в ресторанах, недостаточно для образования семьи.

При этом, хочу напомнить, что в советское время была довольно обширная практика по делам о фиктивном браке. И в там использовался, наверное, главный для практики того времени критерий – было ли судом установлено наличие у супругов совместного хозяйства. Это предполагало некое объединение имущественного участия, а также личного участия в поддержание семьи. В деле Гришина и Федосеевой, мы видим, что супруг свою часть наполнения семейной жизни смыслом осуществлял: содержал семью, обеспечивая просто сказочный уровень жизни супруги, окружал свою избранницу вниманием, теплом, заботой, делал все, о чем может мечтать любая женщина. А что в ответ? Похоже, что ничего, т.е. причем совершенно ничего . Не было ни каких ответных действий по отношению к супругу. Разве что совместные поездки на отдых. Но как мы ранее отметили, этого явно недостаточно. Поездки не могут быть единственным критерием установления необходимой близости в семейных отношениях .

Отмечу, что существует современная европейская практика по вопросу фиктивных браков. Такие ситуации не только российская проблема,когда определенные недобросовестные лица таким интересным способом зарабатывают себе на жизнь или приобретают некий иммиграционный статус.

Причем, мы рассматриваем ситуацию, без осложненния ее какими-то чисто уголовными мотивами, хотя жизнь такие ситуации тоже содержит. В качестве любопытного примера, можно вспомнить американскую криминальную комедию «Серцеедки» 2001 года с Сигурни Уивер и Дженнифер Лав Хьюитт в главных ролях. Героини фильма изображают мать и дочь и зарабатывают себе на жизнь брачными аферами и мошенничеством. Мы хоть и вспоминали Остапа Бендера, но отметим, что перечисляемые нами «сравнительно честные способы» по большей части, все же, являются женским бизнесом.

Вернемся к делу Гришина и Федосеевой. В нем есть ещё один аспект.

Сергей Гришин предоставил жене крупный денежный займ на открытие бизнеса. Наличие между ними брачного договора делает такие ситуацию возможной.

Брачный договор Гришина и Федосеевой установил режим раздельной собственности супругов. Это означает, что каждый из них в имущественном отношении, являлся самостоятельным субъектом. Т.е. лицо, которое взяло заем на условиях срочности, платности и возвратности, отвечает за факт его возврата. А если заем был целевым, т. е. был выдан на определенных условиях под определенные цели, то и это условие должно быть соблюдено .

До того момента, пока супруг думал, что жена его любит и добросовестно относится к своим обещаниям, контроля за использованием займа не было. А потом выяснилось, что все не так: не было ни любви, ни, как выясняется, бизнеса, на развитие которого брались большие деньги.

Какие обоснования и аргументы о будущем бизнесе приводились при описании его радужных перспектив, оценивать это придётся уже суду.

Представляется уместным вспомнить резонансное дело об аресте в Канаде за предполагаемое мошенничество финдиректора китайской Huawei Мэн Ваньчжоу. Там обвинение основано на том, что пять лет назад, глава мирового гиганта на какой-то деловой встрече показала электронную презентацию с недостоверными данными. Пример этот показывает, что мотивами о принятии того или иного решения, в частности, о выдаче кредита или займа, могут быть различные материалы, которые вводят в заблуждение и способствуют обману.

В завершении, хочу отметить, что в борьбе между брачными аферистами и их «клиентами» счёт, на данный момент 10:0, в пользу лиц с сомнительной репутацией.

Изменить данную ситуацию может более активная позиция государства, в частности судов, по защите интересов граждан пострадавших от недобросовестных действий.

Автор — адвокат Московской городской коллегии адвокатов.