"Шинель" на сцене театра кукол
Шесть актрис – шесть героинь – рассказчиц. Они и кухарки, что обсуждают сплетни о бродящем по городу Носе. Они и няньки, что принимают в этот странный инфернальный мир малыша, для которого не нашлось в огромной книге имен достойного имени, пришлось назвать по имени отца. Они и чиновники, что травят коллегу. Они же и мойры, что плетут нити судьбы Акакия Акакиевича. Очень много пластов соединяются в спектакле. Мойры соседствуют с крестьянками, инфернальное с бытовым. Впрочем, в век постмодернизма странно было бы удивляться… Шесть актрис и кукла. Всех остальных персонажей обозначают предметы. Цилиндры, перчатки, плац, гусиное перо. Лишь символ, намек, но для Акакия Акакиевича весь мир настолько враждебен и чужд, что не важно, кто там — цилиндр или начальник, огромный ли великан Петрович или лишь его нога, безликая маска или разбойник — они все существуют вне, за пределами его внутреннего мира, в котором укрывается маленький герой. Фото: Виктор Дмитриев Нелепый, неприспособленный, не умеющий ничего, кроме как аккуратно переписывать буквы. И лишь с этими буквам, удивительно существенными на сцене, он способен общаться, лишь они не пугают, не разрушают уютный мирок. Нам, воспитанным на фразе "Человек – это звучит гордо", этот мирок кажется убогим. Но Анна Бессчастнова перевернула привычное. Ее Акакий Акакиевич - кукла. Единственная на сцене. Художник-постановщик Ольга Павлушина не приукрасила героя, но нельзя не сочувствовать крохотной кукле — маленькой, нелепой, трогательной. И ты невольно вовлекаешься в эту историю, проникаешь во внутренний мир этого нелепого "маленького человечка". И погружаешься в мир Гоголевской "Шинели". В мир, где оживают буквы, где белый плащ становится и птицей, и героем, и врагом. Где крохотный Акакий Акакиевич буквально теряется на фоне огромного цилиндра. Где мечта о шинели реализуется буквально — вожделенная шинель танцует перед зрителем, и Акакий Акакиевич влюбленно смотрит на этот танец. Фото: Виктор Дмитриев Вспоминается удивительный спектакль Яны Туминой о ребенке – аутисте "Колино сочинение". Там мы открывали для себя непонятный и загадочный мир особенного ребенка. Здесь то же удивительное внимание к деталям, создание самодостаточного внутреннего мира, который имеет ничуть не меньше прав на существование, чем мир внешний. А "маленький человек" имеет такие же права на мечту, как любой другой. И когда рушится мечта, то рушится и маленький привычный мир, и огромный мир тоже рушится. Несчастный, нелепый Акакий Акакиевич в посмертии застывает над нами жертвой и укором, запертый в крохотной клетке своего убогого, не состоявшегося мира. Комедия оборачивается трагедией. — "Шинель" — это спектакль о любви человека к человеку, — уверена режиссер-постановщик Анна Бессчастнова. — Я прочитала эту повесть в школе и забыла про это все. Но прошло время, я задумалась. Если Гоголь написал про эту ситуацию, значит, там было что-то важное, что он хотел до нас донести. Что-то большее, чем сама шинель за 150 рублей. А сейчас я живу в реальном мире, в котором каждый за свои интересы готов всех давить без жалости. И вижу, что кто-то в этом мире выживает, процветает, а кто-то не находит своего места и чахнет. А что происходит в современных школах, когда дети могут оказаться отверженными из-за того, что у них не тот айфон, не той фирмы одежда... Да, мы в кредитах, едим "дошираки", однако у всех айфоны и машины правильные. И ради них люди друг друга уничтожают. Как выживать в этом мире человеку и быть собой, непонятно. Фото: Виктор Дмитриев И все это есть у Гоголя. Я надеюсь, что на этот спектакль поведут школьников, поскольку произведение из программы, и хотелось бы, чтобы они задумались. Спектакль – это всегда художественный образ, а не просто мораль, не призыв быть добренькими. А художественный образ, который доходит до твоей души, он производит в ней какие-то микроизменения, которые ты сразу не заметишь, но после этого ты уже не сможешь на своего одноклассника наехать, не нахамишь своему другу. Об этом спектакль. Акакий Акакиевич не выжил, и мы с вами тоже умрем, как ни странно, а любовь останется. Это жизнь, это спектакль. Он сыгран, и, если что-то в душе зрителей оставил, значит, я добилась своего.
