Александр Грин: последний полёт по крымской степи
Дом Грина, утопающий в пышном саду — маленький, одноэтажный, с двумя небольшими комнатами и маленькими окошками. Этот дом – единственная собственность Александра Грина за всю его многострадальную жизнь. Экспонатов в доме тоже немного: столик, кресла, кровати, часы. На стене – портрет Эдгара По, любимого писателя Грина. Живя здесь, Грины, конечно, не задумывались о будущем музее. Но именно в этом домике Александр Грин ощутил долгожданное спокойствие и умиротворение. В этот дом Грина, уже тяжко больного, перевезли в начале июня 1932 года. Жена писателя, Нина Николаевна, купила его у монашек в обмен на золотые часики, когда-то давно подаренные ей Александром Степановичем. Переехав в новый дом, Грин писал: "Давно я не чувствовал такого светлого мира. Здесь дико, но в этой дикости — покой. И хозяев нет". В тёплые дни его кровать выносили во двор, где писатель, лежа под большим орехом, мечтал: "Вот здесь-то я и допишу свою "Недотрогу", под этим орехом…". Роман Грин не дописал. Прожив в своем доме всего месяц, 8 июля 1932 года писатель ушел из жизни. Фото: newfoundglory.ru Первое знакомство Александра Грина с Крымом состоялось в 1928 году. Тогда в Старый Крым его пригласил Викентий Вересаев, чтобы Грин выступил в суде в качестве его свидетеля. Отказать Грин не мог – Вересаев нередко помогал ему публиковать произведения в московских газетах. В другой раз Грин оказывается в Старом Крыму летом 1929 года. Шумная курортная Феодосия стала слишком дорогим городом, да и к тому же не позволяла Грину полноценно работать в тишине и спокойствии. Уже тогда врачи заподозрили у Грина зарубцевавшийся туберкулез и советовали старокрымский климат – более сухой по сравнению с Феодосией. Старый Крым Грину понравился – тихое и спокойное место, с чистым и свежим воздухом. Фото: m.5-tv.ru В свое первое лето в 1929 году в Старом Крыму Грин совершил множество пеших прогулок по окрестностям и впечатление от этого лета легли в основу рассказа "История одного ястреба": о Ястребенке Гуль-Гуль, которого Грин неожиданно купил. Он привёз его с собой в Старый Крым и тем летом кормил и взращивал его, чтобы отпустить на волю. Но когда пришло время улетать, тот, вскормленный людьми, каждый раз возвращался. Выкормленный в неволе, он не умел сам добывать себе пищу. Тем летом ястреб погиб, и Грин запечатлел образ птицы в своем неоконченном романе "Недотрога". Писатель связывал судьбу ястреба со своей судьбой и не раз вслух полагал, что его ждет такая же судьба. "Знаю, что мое настоящее будет всегда звучать в сердцах людей" — написал Александр Грин. Что было для Грина настоящим? Его блистающий, фееричный и романтичный мир, который берёт своё начало в суровой реальности, его вдохновляющие истории, романы и повести. К моменту жизни в Старом Крыму Грин уже написал и издал большую часть своих работ. В 1930 году был издан последний прижизненный роман Грина – "Дорога никуда". Александр Грин не вписывался в рамки модного в то время "социалистического реализма". Как писателю ему необходимо было летать, расправляя крылья на всю ширину. Наверно, именно Таврические степи стали тем местом, где Грин мог укрыться от идеологий и побыть в свободном творческом полёте. Фото: chusovoy.muncity.ru Нина Грин Нина Николаевна Грин – спутница Александра Степановича, прошла с ним все трудности тяжелой жизни. Грин ценил это и был ей признателен. Не зря одно из самых гениальных своих произведений – "Алые паруса", он посвятил именно ей. Ежегодно, в день свадьбы, Грин писал Нине стихотворение. И в свой последний, 1932 год, он остался верен традиции. Я болен, лежу и пишу, а она Подглядывать к двери подходит. Я болен, пишу, а любовь не больна – Она карандаш этот водит. Фото: radikal.ru Нина тщательно сохраняла память о супруге и после его смерти. Книги Грина начали издавать чаще, из Москвы поступали гонорары. Нина Грин и её больная мать жили в том самом домике, который радовал писателя в последние годы его жизни. Удалось даже приобрести рядом второй домик. Но с началом войны Крым заняли немецкие войска. Чтобы не умереть с голоду, Нина Николаевна устроилась работать в немецкую газету. Страна не простила ей этого — Нину осудили на десять лет лагерей с конфискацией всего имущества. Имя Нины Николаевны запрещали упоминать в любой литературе, даже Паустовскому: под давлением цензуры в очерке о смерти Александра Грина он написал, что тот умирал в одиночестве. Феодосийский л итературно-мемориальный музей А. С. Грина во время открытия. Фото: newfoundglory.ru Отбывая свой срок, Нина думала о возвращении в Старый Крым. "Освобождаюсь 19 октября, ехать предполагаю в Феодосию или Старый Крым... Сердце мое рвется в Старый Крым. Домик, где умер Александр Степанович, мне сообщили, цел" — пишет она в 1955 году, незадолго до окончания срока заключения. Но, приехав Старый Крым в 1956 году, Нина Николаевна обнаружила, что их с Александром дом полуразрушен, превращён сначала в курятник, а потом в сарай. Она много сил потратила на то, чтобы вернуть дом — и цель была достигнута. Тогда Нина начала ремонтировать дом и собирать экспонаты. В июле 1960 года была открыта мемориальная комната, и дом Грина начал принимать посетителей. Через месяц, 23 августа, ровно в восьмидесятилетие Грина, состоялось торжественное открытие музея. Сама Нина Николаевна умерла в 1970 году, немного не дожив до 8 июля 1971 года, когда дом Грина получил статус мемориального Дома-музея.
