Все в Музей пастилы

На днях мы снова посетили Коломну. Наталья Никитина, хозяйка и основательница музея, пригласила на торжество всех своих друзей. Всех тех, кто помогал ей в этом непростом деле – воссоздания коломенской старины и давнего вкуса. Музейщики и чиновники, историки и кулинары, музыканты, артисты, бизнесмены – кого там только не было. Наталья Никитина (в центре) и вся команда музея «Коломенская пастила» За прошедшие годы музей действительно превратился в какое-то знаковое явление. Его ставят в пример, он входит во все рейтинги отечественного туризма. И это не случайно! Ведь здесь действительно удалось воссоздать ту самую «непридуманную историю», о которой мы столько пишем. Здесь не высасывают из пальца какую-то древнюю и высокопатриотичную байку. А на основе местного продукта – прекрасных сортов яблок – восстанавливают старинный рецепт пастилы. Но не просто в виде забавного кулинарного специалитета. А с демонстрацией огромного слоя, связанного с культуры жителей Коломны – купцов, городских обывателей, писателей и поэтов. Открыть музей – дело не простое. Помещение, документы, ремонт, мебель… Мы не забываем и про исторические изыскания. Ведь удалось же раскопать подлинный рецепт. Конечно, он упоминается еще в «Словаре поваренном» (1795 год) Василия Левшина. Но, сами посудите, легко ли вот по такому описанию прийти к реальному блюду? То-то и оно! Подлинный рецепт пастилы, который упоминается в «Словаре поваренном» (1795 год) Василия Левшина Конечно, приключений за 10 лет было немало. «Сказочная» судьба музея, похоже, была заложена ещё при его основании. Вот какую историю рассказала нам Наталья Никитина: «Начали мы искать мебель. Есть много коллекционеров, занимающихся этим. Мы обратились к одному из них – Сергею Самошину, который был научным сотрудником Коломенского краеведческого музея. «Стоит у меня в гараже мебель, – говорит он. – Два буфета, сундук и зеркало, забирайте». Дело было в конце августа, по цене договорились. Но когда я взяла в руки зеркало, то шпон с него от старости посыпался. Я поняла: эта мебель переживет только один переезд. Поэтому решили сделать это накануне открытия музея. Вот только стройка есть стройка, и никто тогда не знал, что она затянется до Нового года. Наконец, перевезли всё, расставили по комнатам. В день открытия я была на производстве, собирала образцы пастилы. А в музее работали наши сотрудники вместе с работниками краеведческого музея. Мы попросили их о помощи – всё правильно расставить, натереть, навести красоту. Вдруг раздаётся звонок. И взволнованный голос сообщает: «Здесь милиция, нашли клад, срочно приезжайте!». Когда мы добрались до музея, увидели людей, стоящих вокруг стола в оцепенении. А на столе – завернутые в бумагу и жёлтые тряпицы вещи, обнаруженные в потайном ящике буфета. В кладе оказалось 28 предметов: серебряные ложки, кулоны, подставки под фотографии, медаль «За усердие», золотая цепочка под часы «Павел Буре», украшения и… пакетик с белым порошком неизвестного происхождения. «Так это кокаин! – сказали специалисты. – Обычное дело для того времени». Чудом оказалось, что какой-то коломенский купец больше 100 лет назад заложил основу благосостояния будущего Музея пастилы. На самом деле музей этот связан не столько с предметами, сколько с культурной памятью. Во многом он литературный, ведь там проводятся специальные театрализованные программы по мотивам произведений писателей, связанных с Коломной. При этом каждые 1,5-2 месяца они меняются. Так что гости, приехавшие снова через некоторое время, не будут скучать, а станут свидетелями совершенно других сцен из местной истории. Поедая при этом пастилу, запивая чаем под разговоры о днях минувших. Начинающаяся в этом году новая программу называется «Гениальные чаевники». Её герои – русские писатели, влюбленные в чай и чаепитие. Войти в музей через литературу – это не только художественный, но и совершенно материальный образ. И сегодня в ворота дома можно пройти исключительно через «книжный том» Ивана Лажечникова. Дверь-«книжный том» Ивана Лажечникова в Музее пастилы Его описание пастилы в романе «Ледяной дом» давно стало литературным символом Коломны. Именно он рассказал, как жили коломенские купцы в таком вот доме, как развлекались коломенские купчихи, что ели и пили. И как после чаепития переходили к своим торговым делам. Николай Новикόв, Иван Соколов-Микитов, Борис Пильняк, десяток других авторов – разные эпохи и стили. Но все они отдали дань здешним местам. На эту программу имеет смысл приезжать несколько раз, ведь при каждом посещении вам расскажут что-то новое. Оказывается, Федор Достоевский был связан с Коломной. Еще ребенком он не раз проезжал через нее, направляясь с родителями в их усадьбу Даровое. А знаете ли вы главный «достоевский» вопрос о чае? «Свету ли провалиться или мне чаю не пить? Я скажу, что свету провалиться, а чтоб мне чай всегда пить». Эта ироническая фраза главного героя повести «Записки из подполья» (1864) задумывалась автором как символ крайнего индивидуализма, эгоизма. Сегодня же она – просто показатель того, как популярен был этот напиток в далекую от нас эпоху. Не работалось без чаю Федору Михайловичу! Не работалось без чаю Фёдору Михайловичу Достоевскому (экспонаты Музея пастилы в Коломне) Как же приготавливал его автор «Преступления и наказания»? Отбросим сразу провокационную версию – «из топора». Нет, всё было проще. Для начала Федор Михайлович согревал чайник, обдавая его кипятком. Прислуга знала об этих причудах хозяина, поэтому в столовой постоянно стоял горячий самовар. Затем только своей ложкой (её так и называли в семье – «папиной») насыпал ровно 3 ложки чаю. Наливал кипяток и накрывал чайник салфеткой. При этом чайник наливал ровно на треть. Переворачивал песочные часы и ждал 3 минуты. Затем повторял эту процедуру – доливал чайник до верху, накрывал и ждал уже 6 минут. Кстати, чайный лист писатель всегда покупал на Невском проспекте в магазине Орловского по 2 рубля 40 копеек за фунт. Для сравнения фунт говядины в ту пору стоил 10-15 копеек. И наконец, Федор Михайлович наливал чай в стакан с подстаканником. Эта мода появилась в середине XIX века и касалась тогда исключительно мужчин. Вот тут-то и наступало самое главное – он рассматривал заварку «на свет». Мучал себя. Нальёт бывало заварки, придёт в кабинет, посмотрит: «Нет, не тот цвет!». И идёт доливать кипяточку. Вернётся, посмотрит – опять не то. Надо уже заварки долить. Так вот на ходу романы и обдумывал. Но иногда чай писателю заваривала супруга. Этот Достоевский мог пить только со сладким и лишь из уважения к жене. А вот про сладкое сама супруга – Анна Григорьевна – даже оставила воспоминания. «Мы теперь насчитали три вида пастилы, – пишет она, – белую, белую палочками и красную». Первый экспонат Музея пастилы, включённый в коллекцию в 2009 году Вот вы думаете, что этот музей про пастилу? Или про бережно сохраненные старинные вещи? Или про литературные воспоминания? А вот и нет! Этот коломенский музей – он про любовь. К родному городу, прошлому. Да и просто про обычную человеческую любовь, которая делает жизнь доброй и уютной. Может быть, это и есть нехитрый секрет сладкой жизни.