Классика останется уделом элиты
Говорят, до классики нужно дожить… Первый раз эта мысль пришла мне в голову, когда из комнаты, где сын учил наизусть стихотворение Ивана Никитина, раздались тихие всхлипы. На фразу «вот и месяц взошел и глядится в реке» падали крупные слезы школьника-неудачника. «Мама, ну почему «глядится»? Почему не глядит? Почему не «отражается»?» Осталось лишь вздохнуть. И правда: глазами современного школяра кружевная вязь Никитина, почувствовать которую можно лишь душой, кажется безнадежно устаревшей. Увы. Увы – не думаю, что и спустя годы Иван Сергеевич тронет душу сына и кого бы то ни было из его одноклассников, хотя мне поэт и кажется прелестным. Но факт: в момент душевного смятения и я вряд ли обращусь к Никитину за успокоением. Он прекрасен, но для меня остался в другом веке. Читай – в другом измерении. Не знаю, насколько это плохо или хорошо. Общество развивается по спирали – непременно отвергая часть багажа прошлого, но забирая с собой самое ценное из накопленного опыта предыдущих поколений. Не взятое, по идее, должно оставаться усладой эстетов и историков, но и так бывает не всегда – часть имен, причем порой действительно великих, исчезают в водовороте времени, иногда вдруг неожиданно возрождаясь на каком-то новом витке истории в сегменте «забытых, но вновь обретенных». Так было бы, я думаю, и со многими нашими классиками: трудно представить, чтобы куда-то делись чудесные рассказы Чехова или Куприна, написанные поразительно понятным даже спустя век языком. Но беда в том, что классику нам всегда преподносили как шедевральный пласт культуры, причем верить в это надо было абсолютно, хотя этот постулат и не находил искреннего понимания в душах большинства. Ну, правда, кто сказал, что Пушкин – лучше всех? Почему надо верить в это, а не в то, что лучшие стихи пишет Шнур? Общество стало развиваться слишком быстро для того, чтобы адсорбировать ценное из прошлого опыта грамотно и поступательно. Да и то, что культурно-образовательная составляющая общественного развития, пусть в искаженном виде, но все же характерная для советского строя, рухнула, не могло не отразиться на отношениях классики и современников – их разнесло во времени безвозвратно. И классика, я думаю, останется со временем прерогативой только интеллектуальной элиты. Если быть объективным, то примерно так все и обстояло в дореволюционной сословной России. Пушкин никогда не был «нашим всем» для крестьянства, что не делало последнее хуже, а впечатленное Александром Сергеевичем дворянство – лучше. Принцип «каждому – свое» был естественен. И что-то я сильно сомневаюсь, что дети дворянства взращивались на толстовском «Филиппке»: граф писал его исключительно для крестьянских детей… Нравится или нет, но общество никогда не было и не будет однородным. Просто в зависимости от общего уровня культуры границы между тем или иным сословием будут более или менее размыты. Стоит ли адаптировать классику под современность? Мне кажется, нет. Полуголый Руслан и Людмила с обнаженным бюстом, Черномор сомнительной ориентации – это уже не классика, не про классику и не о классике. Тому, кому дано будет дорасти до Пушкина – просто в силу того, что это позволит его образовательный уровень и высокий индекс культурного восприятия – не нужна осовремененная Людмила. Он обретет понимание классики сам, дожив до нее, оценит ее прелесть и не простится с заветным томиком Александра Сергеевича, что не сделает его хорошим или плохим человеком, а оставит самим собой. А кто-то будет внимать Шнуру, также оставаясь человеком плохим или хорошим. Важно лишь, чтобы эти двое не противостояли друг другу, а мирно сосуществовали в ярком, цветастом мире, интересным именно своим многообразием. ДРУГОЕ МНЕНИЕ Александр Никонов: Как нам уничтожить культуру Колонка обозревателя ВМ Александра Никонова: Вам не кажется, что с этой культурой слишком много носятся? Как с писаной торбой. Но в современном мире торбы уже никто не таскает — носят городские рюкзаки, это удобнее (далее...)
