Ресторанное меню: Что вам рассказать про «Сахалин»?

Наш «Вкусный раздел» с самого начала стал не просто кулинарным, но и литературным. Таким его сделала наш замечательный автор и мастер изящного слога Елена Грищенко. Сегодня материалом журналиста и гурмана Игоря Макурина мы открываем новую рубрику в рамках «Вкусного» - «Ресторанное меню». У меня есть друг. Давний и приличный во всех интеллигентский смыслах этого слова. Мы знаем друг друга более 45 лет. Был период, когда обстоятельство развели нас по разным углам и уровням жизни. Он живет ТАМ, а я живу ЗДЕСЬ. Но 15 лет назад судьба свела нас вновь, и с тех пор мы не теряет друг друга из виду. Практически ежедневно обмениваемся информацией и фотками по WhatsApp, а два раза в год он приезжает СЮДА. Мы выбираем ресторан, где можем в комфортной обстановке обменяться мнениями. О чём? Да обо всём! О тревожном положении в мире (мы оба международники), об очередной незабываемой речи нашего постпреда при ООН Василия Небензя, с которым он меня познакомил несколько лет назад, о кризисе медицины ТАМ и о её достижениях ЗДЕСЬ, о прорывах в нашем сельском хозяйстве и в запусках ракет, о проблемах детей и внуков, об историях успеха и жизненных катаклизмах знакомых и близких. Места встречи не повторяются, потому что хочется расширить палитру вкусовых ощущений. На этот раз мы отправились на остров «Сахалин», который на 3 часа оказался на 22-м этаже отеля Azimut Smolenskaya. Чтобы узнать, как попасть в ресторан, обратился к охраннику отеля, и оказался неправ. Гостей должна встречать девушка в накинутой на плечи белой, скорее всего искусственной шубе, которую я принял за несчастную сотрудницу гостиницы, вернувшуюся с мороза после нескольких табачных затяжек и ожидающую лифт. После обмена улыбками и вызова двух лифтов справа я ожидал фразы типа: «О, вы у нас в первый раз! Вам должно у нас понравиться! Изумительный панорамный вид на столицу нашей Родины! А кухня!!! Это новый стиль MediterrAsion cuisine. Это уникальное сочетание техник приготовления российских продуктов со средиземноморскими и азиатскими блюдами». Вместо этого, задрав голову, мы следили за тем, какой лифт прибудет первым. Мне показалась эта услуга избыточно дорогой и не очень полезной. Эффективнее было бы поставить у лифтов небольшой стенд-указатель, который проинформировал меня о том, что ресторан находится на 22-м этаже и состоит из двух уровней. На верхнем можно курить, куда мне точно не надо. При выходе из лифта меня встретили сразу пять сияющих улыбок. Два молодца из гардероба быстро приняли пальто, а девушка-распорядитель или хостес (по-ихнему) в интригующем комбинезоне с открытой спиной проводила меня к столику. Не у окна, откуда открывался красивый вид на Москву, а у сервировочного столика. При полупустом зале в очень просторном ресторане, где столики расположены на комфортном расстоянии друг от друга, это предложение мне показалось странным. Если с 12:00 до 16:00 действует скидка в 20%, то это предполагает отсутствие наплыва посетителей и свободную рассадку. Заметив моё удивление, хостес, однако, проинформировала категорично: «Вы заказали этот столик». Я спорить не стал из интереса, как дальше будут развиваться наши отношения с «Сахалином». Через пару минут ко мне присоединился мой приятель, но я долго не мог войти в русло наших традиционных посиделок - моё внимание время от времени, невольно, отвлекалось на сидевших у окна на расстоянии хорошей слышимости двух дам. И не только потому, что мимо нас они проходили к Raw bar c ледником и аквариумом, где гости могут выбрать морские деликатесы на свой вкус. Они обсуждали, насколько прекрасны изящно поданные им лангустины с чёрной икрой, а потом аппетитно их ели. А суши в огне - опалённая масляная рыба посыпанная трюфелем? Это целое представление, за которым ты невольно наблюдаешь, так как согнутый официант и части его тела маячат какое-то время перед тобой. Я включился в увлекательнейший рассказ о сорвавшемся из-за цунами морском круизе и экскурсии по Японии, которую проводила русская женщина-гид. Она имела первый, высший уровень знания японского языка, а по количеству иероглифов и по словарному запасу превосходила своего мужа-японца. Это обеспечило ей повышенную востребованность и стабильный поток денежных знаков, часть из которых была не задекларирована. Для нас, россиян, это понятная и нормальная ситуация. Но не для японцев. И вот в одно прекрасное утро муж сажает её в автомобиль и везёт…в налоговую службу! «Милый,- говорит она, - ты понимаешь, что везёшь меня в тюрьму?» «Да, понимаю!» «И что!?» «Я буду тебя ждать!!!» И вдруг моё сознание началось раздваиваться между интригами – посадят или не посадят жену японца, и загадочной фразы возвращавшейся из WC одной из дам: «Это просто чудо! Комната - чисто ароматерапия! Интерьер изумительный! Невероятно услужливая девушка, она всё так здорово делает!» Как говорит моя дочь Маша, студентка театрального института, «батя, ты не умеешь пользоваться кругами внимания, от этого тебе трудно сосредоточиться». И она права! Меня неожиданно занесло в Нью-Йорк, в мужской туалет легендарного нью-йоркского ресторана «Клуб 21», в котором полиция во времена действия «сухого закона» ни разу не смогла обнаружить алкоголь. Я вспомнил стены, украшенные оригинальными, пикантного содержания рисунками, пожилого афро-американца в смокинге и с широкой улыбкой. Он приветствовал «всяк сюда входящего», а завсегдатаев - по имени или фамилии, добавляя, что он очень рад вас видеть «в своём заведении». Если его спрашивали, как дела, он отвечал «всё ОК», и пока вы занимались своими делами, комментировал какую-нибудь новость из «Нью-Йорк таймс», которая лежала здесь на случай, если вам захочется с толком провести время. Или рассказывал какую-нибудь шутку или анекдот. Каждый раз новый, вставляя в них себя или родственников, и заразительно смеялся. Потом открывал для вас кран умывальника, помогал налить на руки жидкое мыло и подавал махровое полотеничко. Если замечал что-то на вашем пиджаке, то щеточкой приводил его в порядок. Затем открывал дверь и благодарил за посещение вне зависимости от того, положили ли вы в маленькую корзиночку зелёненькую купюру или нет. До сих пор считаю это эталонным обслуживанием. А вот чем можно было так поразить в дамской комнате в Москве, осталось для меня пульсирующей в мозгу загадкой! Я, к большому сожалению, упустил весь драматизм встречи умной и талантливой русской с японскими фискальными властями, но концовку ухватил точно – ей пришлось заплатить приличную сумму за заработки, которые не были отражены в налоговой декларации. А вот урок она извлекла вполне предсказуемый – муж стал намного меньше знать о её жизни и о побочных доходах. И только после того, как дамы расплатились золотой картой и покинули зал, я смог сфокусироваться на еде. Один мой знакомый, где бы он ни был, везде заказывает пельмени или схожие с ними блюда. Он берёт рекламную карточку заведения и коротко пишет свои впечатления и ставит оценку. Его цель – установить, где самые вкусные и оригинальные. Моя супруга Ксения (RIP) всегда заказывала семгу. «Дорогой, я просто люблю «сальмон»! Я же люблю всё новое, необычное, всё то, что я не смогу приготовить сам. Однажды в Лондоне, выходя из Британского музея, захотелось «японьщины». Мои азиатские друзья учили меня, что ходить надо туда, где в основном едят местные. Там всегда вкусно, пусть и не очень презентабельно. Рядом со станцией подземки «Тоттенхэм-Корт-Роуд» заметил пожилого респектабельного вида японца, типичного обитателя контор Сити. Он спустился в подвал, в забегаловку без окон шириной метра в 4 и длиной не более 20 метров. Перед входом надпись: «У нас курят». Зал был заполнен, а я оказался единственным «бледнолицым». Место было у барной стойки рядом с «моим джентльменом». Мне дали меню на английском и японском языках без традиционных картинок, без которых я не ориентируюсь. Я принимаю решение – буду всё то, что ест и пьёт мой сосед. Судя по всему, здесь его хорошо знали, потому что положили перед ним японскую газету и сразу начали подавать еду крошечными порциями в маленьких тарелочках-лодочках. Поэтому у меня было время посмотреть, что и как следует есть. Это было настоящее «свидание в слепую» с японской кухней - в большинстве случаев я не понимал, что ем, зато всё было не традиционно, исключительно вкусно и развлекательно. Последовало не менее 10 смен блюд, которые я запивал то горячим, то холодным сакэ, когда моему безмолвному экскурсоводу по «васёку» и «нихон рёри» принесли что-то золотисто-медового цвета, похожее на мелкую рыбью икру. Я чуть наклонился, чтобы лучше разглядеть эту массу на тарелочке… мелкие червячки, и они шевелилась! «Это очень вкусно!» - сказал, не поворачивая головы, сосед. Но я, сославшись на абсолютную сытость, попросил счёт. Понял, что живое есть не смогу. Поднимаясь по лестнице, я взгрустнул - японцу поднесли очередной деликатес. Этот «праздник живота» стал мои идеалом еды вне дома, который я больше нигде не встречал. «Сахалин» – ресторан среднеазиатской, русской, средиземноморской кухни с тяжёлым японским акцентом, который расставляют специалисты из Средней Азии. Название порождает ожидания экзотики и фантазии, а не сибаса, запечённого в соли, дорадо на гриле или щуки. Есть анадара, единственная ракушка с кровеносной системой, морской ёж, гребешок с соусом понзу и трюфельным маслом. В общем, меню большое, но достаточно сумбурное, и без помощи официантки Екатерины сформировать обед было трудно. Она произвела сильное впечатление своим знанием деталей каждого блюда и вкусовых оттенков, реакцией и сообразительностью. Начало положил хрустящий, ароматный и горячий хлеб с маслом и красной икрой, принесенный в горшке с крышкой. Салат «Сахалин» с камчатским крабом, Дим-сам с крабом, креветки с васаби, рапаны с томатом, крабовые котлеты с гуакомоле – краба испортить трудно. Было вкусно, но взрыва эмоций не произошло. Перед уходом обошёл зал, чтобы представить себе, как здесь должно быть красиво вечером, и понял, что дизайн и весь интерьер отдают какой-то провинциальностью и не соответствуют ни ценнику, ни «центровому» расположению. Я вспомнил также, что хотел попробовать морских ежей, но забыл заказать. «Ничего, не расстраивайся, - успокоил приятель. - Есть повод вернуться». Вопрос: А захочу ли я? Ответ: не твёрдое «возможно». Игорь Макурин