№04

Наша жизнь полна загадок. И не найдя ключ к пониманию некоторых, невозможно продолжать жить счастливо. Понимание как таковое – страшно необходимая вещь. Без него – вообще никуда. Даже когда ваш ребеночек-младенец, этот теплый комочек, притаившийся на половинке вашей груди, плачет, то и тут надо понимать от чего: или у него колики в животе, или он элементарно описался и в мокром виде ему некомфортно. Если есть понимание, действия становятся ненапрасными. А без понимания, что? Человек, как слепой котенок или тот же младенец, тычется своим теплым носом наугад, куда попало, наступает все на те же грабли и инсталлирует все ту же мизансцену: никогда не было и вот опять. Конечно, есть у нас индивидуумы, у кого с пониманием все в порядке, – такие герменевты, почище Гадамера! Мы их видим в телевизоре и слышим в репродукторе. На ниве рассказов о том, что происходит и кто виноват и что это даже хорошо, что сейчас нам плохо, они достигли серьезных высот и сделали большие карьеры. Но на самом деле, вы же понимаете, в жизни все не так, как на самом деле. И с пониманием в толще народных масс у нас не очень. Ведь никто до сих пор не может объяснить, почему все так: Президент у нас хороший, но везде воровство-коррупция и все застыло как холодец. Тут надо сказать, что не только ситуация в родном отечестве не поддается осмыслению. Недавно та же картина маслом случилась в Европе. Приезжаем мы на традиционный Женевский автосалон, уже раз в семнадцатый. Все как обычно: чистенько, чуть чопорно и спокойно. Но в экспонатах почти всех компаний – тотальное преобладание гибридов, мягких гибридов и чистого электричества. Просто нашествие электрических обезьян! Новый автомобиль уже не выпускают, чтобы не вставить какой-нибудь спецгенератор на 48 вольт, который секунд 40 позволяет ехать без ДВС. А некоторые боссы с трибуны заявляют, что скоро вообще перестанут производить какие-либо автомобили, кроме электрических. Отчего такая истерия, зачем этот реальный слив бабла в тему, которая с инженерно-экономической точки зрения бессмысленная, а с социальной – губительная, нам так непонятны, что аппетит пропадает. И Михаил Козлов, наш обозреватель, с отчаяньем в голосе об этом пишет (стр. 20). Разделяя его непонимание, я искал ответ, но нашел его в неожиданном месте – у Александра Дугина, философа, патриота и евразийца. По его словам, ключ к понимаю того, как мыслят на Западе, – это топология Жака Лакана. И нам следует ее изучить и понять, ибо она является самым глубоким описанием структур мышления глобалистского либерального Запада. «Я отказываюсь воспринимать патриота, – говорит Александр Гельевич, – который не понял Лакана, потому что в этом случае его можно легко обмануть, покорить, обвести вокруг пальца, а защита наших ценностей без понимания идеологии противника, ничтожна и субверсивна. У нас уже нет права быть идиотами, какими мы кажемся и часто являемся». Итак. С точки зрения Лакана действительность – это три кольца Борромео (пересекающиеся между собой и которые невозможно разъять). Это метафора устройства реальности и сознания, между которыми нет никакой разницы. Сознание есть реальность. Реальность есть сознание. Кольца – это не калька с гносеологического среза действительности, но и не описание онтологии, потому что это у Лакана одно и то же. Реальность и мышление, бытие и сознание описываются как одна и та же структура, состоящая из трех колец Борромео. Первое кольцо называется реальным, а реальное по Лакану – Ничто! Нам это кажется вопиющим скандалом, но это основа западноевропейского дискурса. Следующее кольцо называется символическим, все, что ему принадлежит, – это цепочка метафор, не имеющая ни начала, ни конца. Мы говорим одно, подразумеваем что-то другое, но когда переходим к этому другому, то видим там новый символ. И так далее. И это составляет самостоятельную сферу сознания или бытия. И весь этот бег, честно говорит Лакан, движется ужасом перед реальностью. Потому что, если бы символическое обратилось в реальное, оно бы умерло. Потому что только ничто равно самому себе. Любой символ, который мы видим, – это не указание на какой-то зашифрованный предмет, а указание на отсутствие предмета в самом символе. То есть: если мы чего-то хотим, то значит мы не хотим того, что мы хотим, а бежим на самом деле от этого, потому что главное – не цель, а желание. Третье кольцо Лакан называет воображаемым – застывшим символическим. Символ перестает быть символом, и это именно то, что мы в обыденной жизни называем действительным, то, что можно увидеть, потрогать. Итак: действительно, реально – то, чего нету. Действительна бездна Ничто. Жизнь состоит в символическом бегстве от этой бездны. А в воображаемом это бегство застывает, она еще сохраняет свой символический характер, но пытается придать этой цепочкой характер лживой истины. Применимость Лакана в современном искусстве, политике, психоанализе, даже в быту настолько убедительно, что от этого захватывает дух, говорит Дугин. Конечно, ни про какие Кольца Борромео Михаил, бродя по женевским павильонам, и не подозревал. Я, по совести сказать, тоже. Мы обязуемся пробел этот восполнить в свободное от работы время. И ты, любезный мой читатель, тоже не поленись. Но было бы здорово, если бы Александр Гельевич или другой талантливый производитель тяжелой русской мысли подсказал бы нам местную теорию, объясняющую здешнее наше житие. Если не с кольцами, то, может, треугольниками Одина? А то уж так тошно бывает временами.