Леонид Каганов: "Многие стихи мне и самому нравятся, хочется перечитать!"

К тому же с автографом автора, отдельным произведением искусства: каждая буква пожелания выписывается отдельно, они толстые и красивые. Обращение к читателю занимает всю страницу, и это льстит. Леонид мне подписал роман за несколько дней до того. Наша первая встреча и знакомство состоялись на втором фестивале фантастики "Поехали!" – в Рязани осенью 2012 года. Особенность фестиваля в том, что он передвигается по всей стране, в соответствии с гагаринским девизом, и каждый год проводится в новом месте. В том октябре фестиваль привез в Рязань плеяду звезд отечественной фантастики первой величины – Сергея Лукьяненко, Леонида Каганова, Вадима Панова, Антона Первушина, Александра Громова. Леонид Каганов. "Харизма". Фото: youla.ru Но это было знакомство с Кагановым "вживую", а с его творчеством я познакомилась в начале нового тысячелетия, когда синхронно прочитала сборники фантастических рассказов "Коммутация" и "День академика Похеля". Стиль Каганова покорил меня сочетанием лексического богатства, парадоксальных идей, тонкого знания человеческой психологии, достоверности изображаемого, легкой разговорной речи – и неподражаемого юмора. Юмор доминировал в его текстах, о каких бы серьезных вещах он ни писал. Многое с тех пор изменилось, только не кагановское чувство юмора и не гигантская работоспособность. На сегодня в активе Леонида Каганова следующие "полнометражные" книги: романы "Команда Д", "Харизма", "Лена Сквоттер и парагон возмездия", "300 киловольт", роман в соавторстве "Наша Маша и волшебный орех", повести "Коммутация", "Ухо", "Таблетки". Также за плечами фантаста - несколько сборников фантастических рассказов, как состоящих только из его текстов, так и межавторских: "Новогодний дозор" и "Призрачный мир" 2016 года, "Модель для сборки" 2016, "Семьи.net", "Спасти чужого" 2008 года. И десяток премий в области фантастической литературы, в том числе "Бронзовая улитка" Бориса Стругацкого. Леонид Каганов. Книги. Фото: wzor.ws А также – сценарии телевизионных передач "ОСП-Студии", ведение ежедневной телепередачи "Ленивые будни" на телеканале О2ТВ, новостные сообщения в формате иронических стихов и даже тексты к песням Васи Обломова. Мы с Леонидом снова пообщались перед поэтическим концертом, который он дал в арт-кафе "Фонтан" в Рязани в конце марта 2019 года. По сути, "Ревизор.ru" говорил с этим писателем-"многостаночником" о том, как не замыкаться на одном поле деятельности. В процессе интервью в Рязани. Фото: Е. Сафронова - Леонид Александрович, мы с Вами знакомы давно, я о Вас уже писала. Одна из статей, 2012 года, называлась "Писатель-оптимист". Вы тогда с этим определением согласились. Сейчас оно по-прежнему актуально? - Да, конечно, оптимист я, куда же деться. Оптимисты мы, писатели-фантасты. - Но в преддверии нашей встречи Вы обронили фразу "я в прошлом фантаст"… - Сейчас сложные процессы происходят в литературе, в мире в целом, в культуре. Если раньше казалось, что "охлаждение" общества к книге связано с издательским кризисом и пиратскими тиражами, то сейчас уже понятно, что мир вообще очень сильно изменился, и в привычном понимании литературы, скорее всего, уже не будет больше никогда. Она переходит в другие формы, и наши дети не будут, скорее всего, зачитываться книгой. - Под другой формой вы имеете в виду другие носители? Или другой вид текста? - И другие носители, и другой текст, и вообще все другое! Текст сам по себе очень заметно меняется. То, что можно было во времена Толстого запускать в литературное произведение - длинные отступления, вольное повествование – сейчас уже не будет работать. Сейчас читатель очень избалован обилием информации, он не выносит длинного текста. Если вы скажете лишнее слово, то читатель уже кричит, что это затянуто, очень затянуто, надо было сократить, а то у него сегодня целая очередь, что надо прочитать, поэтому он не будет это дочитывать! А я, хоть всю жизнь в основном писал рассказы и повести, в последнее время стал замечать, что мне тесен такой жанр, как рассказ на полстранички. Мне не хватает места, чтобы представить героев, нарисовать картину, создать мир, мне нужно килобайт 20 только на вступление! Поэтому получается, что у меня средний рассказ – это 1,5 – 2 авторских листа (авторский лист равен 40 тысячам компьютерных знаков. – Е.С.) , большой рассказ - на 4 авторских листа, повесть типа "Коммутации" на 8 авторских листов, сборник – на 10-15 авторских листов. И что может мне сказать читатель?.. Леонид Каганов в телестудии. Фото: ru.citaty.net - Конечно, читатель – конечный адресат для писателя, но обязательно ли автору подстраиваться под все без исключения желания писателя и их выполнять? В этом есть что-то от сферы услуг… - Читатель сегодня очень избалован, очень стал требователен. И мне иногда кажется, что читатель действительно ждет, чтобы его обслужили, и очень возмущается, если его обслуживают некачественно. И это касается "потребителей" не только литературы, но и всех видов искусства. Иногда я читаю зрительскую рецензию на какой-нибудь фильм в интернете и вижу, что человек недоволен: он скачал фильм в торрентах, посмотрел, и фильм ему очень не понравился, и он, зритель, считает, что он, зритель, вправе требовать, чтобы все в этом фильме было по-другому, то есть лучше. А лучше чаще всего значит – короче. И зрителя или читателя можно понять. Просто очень многое сейчас конкурирует за их внимание. Человек просыпается утром, а ему уже надо прочесть огромную кучу информации – новости, всех друзей в интернете, пост мамы, дочери, брата... Все они пишут, все писатели. - Но, как говорится, есть писатели и писатели… - В этой ситуации писатель перестает восприниматься как какой-то оракул, который вещает вселенские истины, откровения. Дистанция между обывателем и творческим работником сократилась, писатель стал обычным собеседником. Как мой брат пишет в блог, так и какой-то писатель тоже пишет в блог и плюс чего-то еще издает... Пропало сакральное отношение к автору и сакральное отношение к книге. Сто пятьдесят лет назад с придыханием говорили: "Вышла новая книга Толстого! В наш уезд, дай Бог, в библиотеку ее на лошадях привезут через год!" Сейчас такую картинку даже я, фантаст, не могу представить. Писателей нынче миллионы, и все они никому не нужны… - Леонид, я не дам Вас в обиду даже Вам! Я считаю, что писатель в принципе "в прошлом" быть не может, потому что любая книжка – это плевок в вечность. А в Вашем случае сокрушаться грех: Ваши тексты вошли в литературу и культурную историю России. Давайте вспомним, что Вы успели сделать в амплуа писателя-фантаста? - У меня вышло где-то с десяток книжек, в основном сборники рассказов, пара детских книжек. Одна – моя авторская "Роман и Лариса", вторая - в соавторстве: Леонид Каганов, Александр Бачило, Игорь Ткаченко "Наша Маша и волшебный орех". Изначально это был сценарий, мы его переделали в книжку, которую не стыдно показать детям. Во всяком случае, своему ребенку я ее читал. Я еще не закончил с фантастикой, еще продолжаю писать, у меня есть еще уйма идей, и я надеюсь часть из них реализовать. Но когда я говорю о крахе прежнего отношения к писателю, говорю не о себе. Как раз сегодня утром читал пост Сергея Лукьяненко именно об этом: что в наше время пропало сакральное отношение к книге. Молодые люди, которые сейчас хотят стать писателем, не понимают, что для успешной реализации в этом качестве надо менять не профессию, а страну и эпоху. Как минимум - на пятьдесят лет раньше оказаться. Леонид Каганов. "Роман и Лариса". Фото: libmir.com - Давайте говорить в позитивном ключе. Что вы сейчас пишете, какие идеи развиваете? - Есть один труд, что я пишу долгие годы, но у него все время меняется жанр, и я пока не очень понимаю, как это дописывать. Но, скорее всего, я возьмусь, потому что есть хорошая идея. О чем? О жизни Вселенной, конечно же! На других планетах, но другие планеты – это, в общем-то, условность, декорация. Актер, надевший маску зайчика. Фантастика – очень хороший жанр, позволяющий оттачивать человеческий характер в разных ситуациях. - И как этот труд будет называться? - Я пока не придумал. И как будет выглядеть в конечном итоге – тоже. Сначала ты пишешь роман как роман, а потом думаешь: а давай-ка я его сделаю как цикл рассказов? Потом думаешь: а может, эту историю кто-то экранизирует, и лучше писать сразу как сериал, с расчетом, чтобы можно было снимать посерийно – разбив на равные блоки и проведя узнаваемых героев цикла. Потом приходит еще какая-то идея, и вот так постоянно. - По сути, Вы сейчас рассказали о том, как умеете управляться с разными жанрами. А чем конкретно Вы сейчас в основном занимаетесь, раз литература ушла с лидирующих позиций? - Я сейчас пишу сценарии, в основном для детских мультиков. Писал часть третьего сезона вполне фантастического сериала "Новаторы". Это был очень интересный проект про научное познание мира. В пятиминутные серии надо было уместить приключения с инопланетянином, путешествия в другие времена, поездки на край земли, да еще и приключения детей!.. В общем, хороший проект. Он мне нравился. Еще из области детской мультипликации я работал для киностудии "Паровоз": писал сценарии в серии "Ми-ми-мишки" и "Бумажки". Сейчас я пишу мультики для совсем маленьких. Леонид Каганов. Фото: Е. Сафронова. - Вы такой человек-оркестр, какое из дел Вам больше всего по душе? - Не знаю. Это зависит от того, что получается. Сейчас детская мультипликация получается, и мне кажется, что это хорошо. Если бы у меня вышел по книге какой-нибудь фильм, я бы говорил, что я серьезный автор, и мне бы это тоже очень нравилось. Но мультики - они милые, участвуя в их создании, чувствуешь свою полезность и то, что буквально "очищаешь карму". Сейчас появилась новая форма детской мультипликации, сама по себе очень интересное явление. Раньше маленький зритель вообще не рассматривался как потребитель мультиков! Как целевая аудитория. Ну, понятно, малыши деньги не заплатят, значит, коммерчески заинтересовать создателей не могут. Сейчас у нас все коммерческое, и внезапно оказалось, что малыши – очень коммерческая аудитория. Все происходит так: у средней мамы есть малыш, а маме надо работать, заниматься делами, поэтому она вручает малышу что? – планшет. Она ему включает какой-то развивающий мультик, или она думает, что развивающий - но в большинстве все современные мультики развивающие, они чему-то учат, хотя бы циферкам и буковкам, или названиям животных. Они очень простые, в том числе на уровне сценария, в них каждый тезис повторяется по несколько раз. Малыш смотрит эти мультики часами - по несколько часов приключений какого-нибудь паровозика или овечки. Потом мама берет его с собой в магазин. И тут малыш видит на полочке своего любимого плюшевого паровозика и говорит: "Ма-ам, купи!" Мама ему покупает. Насколько я знаю, 70 процентов дохода от малой детской мультипликации составляет продажа мягких детских игрушек. Поэтому героев мультфильма заранее придумывают так, чтобы можно было сшить или сделать иным способом мягкую игрушку. Сложных и абстрактных существ тут быть не должно, это должны быть милые узнаваемые персонажи, которые потом воплотятся в игрушки и станут на полки супермаркетов, где мамы покупают сосиски и капусту. - Как Вы выбрали это дело, или оно Вас выбрало? Помогло, что раньше на сериалах работали? - Как-то так получилось, что мы встретились с мультиками. А на сериалах я по большому счету не работал. Вернее, работал, но без особого результата. У нас очень большой процент сериальных сценариев идет в корзину, процентов восемьдесят. То, что делал я, по разным причинам попадало в эту корзину. Не только потому, что я плохо писал, а потому, что или закрывались студии, или кончались договоренности с каналами, или менялись директоры, а с ними полностью политика – где был юмор, начинали снимать что-нибудь серьезно-историческое или наоборот. Подготовка к поэтическому вечеру. Фото: Е. Сафронова. - Сегодня мы встречаемся перед Вашим поэтическим вечером. Значит, Вы по-прежнему пишете стихи. - Стихи хочется иногда писать для души. А еще стихи – хорошая зарядка для ума. Насколько я помню, еще Алексей Толстой, когда писал "Гиперболоид инженера Гарина", начинал, по словам домработницы, день с того, что каждое утро сочинял четверостишия, потом комкал листок и бросал в корзину. Я как-то решил, с полгода назад, по примеру "красного графа", каждый день писать коротенький стишок. Пусть одно-два четверостишия, но каждый день. И назвал эту серию "куличи". По первой строчке первого стишка: "Что, бабушка Яга, печешь в печи? Сдается мне, совсем не куличи..." С этого пошло. Куличи и куличи, пекутся и пекутся. Сейчас я уже не каждый день пишу, потому что мне поднадоело, когда их за сотню перевалило, но сочиняю. Многие устаревают, а многие и самому хочется перечитать. Именно с тем расчетом все и писалось, чтобы из этих сотен было бы штук семь, которые не стыдно людям показать. - А Ваш приезд в Рязань с поэтическим вечером - это часть какого-то проекта, остановка в маршруте турне, или просто стариной тряхнуть? - Тут интересно получилось. Раньше я стихи писал для каких-то проектов – для "ОСП-студии", для телевидения, или для поэтической колонки издания F5. Но это все дела давно минувших дней: у нас уже нет таких изданий и таких колонок. Потому я поразмыслил - и понял, что свои стихи я в принципе могу прочитать. Потом получилось, что в принципе я могу с ними и выступать. И сейчас у меня каждый месяц происходит одно-два поэтических выступления, на которое приходят люди послушать. Стишки веселые, они смеются. И получается, что у меня тоже есть какой-то жанр, в котором я могу общаться с публикой. А это очень важно для писателя: нам очень не хватает общения, мы сидим за компьютером и кроме букв на мониторе не видим ничего. В блог мне много и часто пишут разные люди, но за буквами их обращений очень сложно увидеть живого человека, потому что они не передают интонацию, выражение лица. И эта вот практика концертов длится уже достаточно давно. У меня сложился за много лет комплекс текстов, которые можно читать. Есть даже тексты, которые я специально читаю только на живых выступлениях и в интернет не выкладываю. Леонид Каганов читает стихи. Фото: Е. Сафронова - Спасибо за интервью, удачного вечера! P.S. Леонид Каганов на рязанской сцене выполнил всю программу, на которую настраивался. Показал публике то, чего днем с огнем не сыщешь в интернете: уникальный перевод трагедии Уильяма Шекспира "Отелло, венецианский мавр", выполненный Корнеем Ивановичем Чуковским. Ранее сотрудники юмористического проекта "Красная Бурда" съездили в Переделкино и в подвале дома Чуковского нашли "Гамлета" в переводе детского классика. Леонид повторил экспедицию и нашел перевод другой трагедии. Может быть, не последний. Платок из "Отелло". Фото: Е. Сафронова Также он зачитал несколько стихотворений из относительно нового проекта "Оскорблятские куплеты", которым откликнулся на охватившее наше общество поветрие "оскорбления чувств". Мальчик ел ведром конфеты, Оскорбляя всех подряд – С лишним весом, с диабетом И с задержками зарплат. Поцелуи в людном месте Непотребство и позор: Оскорбляют всех, кто чести Не лишился до сих пор. Шла студентка с гордым видом На пробежку каждый день. Оскорбляла инвалидов И людей, которым лень. Во дворе смеялись дети, Оскорбляя этим тех, Кто давно живет на свете И терпеть не может смех. И, наконец, показал, из какого жизненного материала растет юмористическая поэзия. Несколько лет назад, как сообщал Леонид на своем сайте, он, катаясь на сигвее, сломал ногу, да так, что вынужден был несколько месяцев провести на костылях. Не пропасть от тоски писателю-оптимисту помогли письма, которые ему писали и пишут до сих пор обыкновенные граждане. Леонид Каганов намастерился переделывать их в стихи. "Здрассте, Леонид! У меня на даче, в мусорной куче, завелась змея – уж! А у жены муж – сисадмин в похоронной конторе! И таких потрясных историй я могу рассказать вам много. Если опишете в своих книгах, ради Бога". Все читательское сообщество надеется на новые книги Леонида Каганова!