В погоне за счастьем: парализованный москвич рассказал, как 16 лет боролся за жизнь

Мише Зайцеву было шесть лет, когда мальчишка из детского сада толкнул его на бетонный пол. Миша ударился головой, получил большую шишку, которая скоро, впрочем, прошла. Никто даже не предполагал, что именно безобидная драка через двадцать лет приведет к страшным последствиям: параличу, слепоте и инвалидному креслу. Жизнь Михаила Зайцева была похожа на настоящий кошмар: когда молодому человеку исполнилось 23 года, он начал терять равновесие, падать в обмороки и испытывать страшную головную боль. Врачи только разводили руками: все показатели были в норме, анализы свидетельствовали, что Михаил здоров. Однако состояние молодого человека ухудшалось с каждым днем. Когда врачи делали операцию на головном мозге, увиденное повергло их в шок. «Мне было шесть лет, когда мальчишка в детском саду, мой будущий друг, толкнул меня в шуточной драке. Я упал, ударился головой о бетонный пол, вскочила большая шишка. Но ничего серьезного не было, а шишка скоро прошла. Лет в 10 у меня начались приступы головной боли, которые с каждым годом усиливались. Порой было так больно, что я не мог ничего делать, приходилось уходить с уроков пораньше и вставать дома под холодный душ, чтобы боль прошла. Врач сказал, что так бывает, поставили диагноз мигрень и все», – рассказал Михаил Зайцев корреспонденту «МИР 24». От станции метро «Речной вокзал» до дома Михаила я еду на такси и думаю, какой характер у моего героя. В новостной ленте фейсбука мне попался пост о молодом человеке, который несколько лет был прикован к кровати: не мог двигаться, сидеть, полностью потерял зрение. Чтобы частично восстановить нарушенные функции, ему пришлось бороться с самим собой целых шестнадцать лет. Ежедневно преодолевая боль, физическую и моральную боль, он пытался снова и снова встать на ноги, чтобы вернуться к нормальной жизни. Сегодня Михаил мечтает помогать другим, вдохновлять, показывать своим примером, что в жизни возможно все. Но только при одном условии - если не сдаваться. Что у Михаила на душе? Злится ли он на врачей, который поставили неправильный диагноз? И считает ли он себя счастливым человеком? «Привет, заходи», – говорит мягким голосом молодой человек в инвалидном кресле. Михаилу около сорока, но выглядит он значительно моложе. Ловлю себя на мысли, что для человека, который оказался на много лет прикованным к кровати и инвалидному креслу, он прекрасно выглядит. «После школы я поступил в Московский авиационный институт на гуманитарный факультет. Я учился на менеджера в социальной сфере и параллельно работал специалистом по подбору персонала. Был веселым парнем, играл на гитаре, пел песни, много занимался спортом: волейбол, баскетбол - мне все давалось легко. Однажды на работе почувствовал, как начал терять равновесие, меня буквально вело в сторону. Мне было тогда 23 года. Головные боли были нестерпимо страшными, в какой-то момент я уже не мог ходить, карабкался по стене. Пошел к врачам, они разводили руками и не знали, что со мной, ставили разные диагнозы. Потом увидели на снимках какую-то опухоль и в НИИ Бурденко сделали операцию. Оказалось, что все это время у меня была большая гематома. Порвался какой-то канал и произошло заражение крови. Хирургу Тимуру Абрамовичу Абрамову пришлось в срочном порядке решать, что делать, иначе я бы умер прямо на операционном столе. Он решился на полное переливание крови – плазмаферез. Порванный канал тоже зашили. Это спасло мне жизнь, но после операции я впал в кому, а после проснулся инвалидом», – объясняет Михаил. Когда молодой человек пришел в сознание, он не мог пошевелить даже пальцами и почти ничего не видел. Ему поставили диагноз тетрапарез. «Первое время я не понимал, что со мной происходит. Видимо, работа мозга была настолько ограничена. Моим родителям сказали, что нужно искать реабилитацию, но о возможности вылечиться, как-то выйти из этого состояния не говорили ничего. Поэтому меня просто отправили домой», – говорит он. Найти подходящий реабилитационный центр тоже было сложно. Многие отказывались принимать Михаила. «Прогнозы либо не давали, либо давали самые неутешительные. То, что Миша сможет сидеть, самостоятельно есть, пить, а уж тем более ходить, не говорил никто. Это было начало 2000-х годов, я села обзванивать реабилитационные центры, и нам все отказывали, потому что Миша был лежачим. Никто не хотел возиться с такими больными. Позже нам посоветовали клинику «Голубое» в Зеленограде. Сына туда приняли», – рассказывает мама Михаила Людмила Николаевна. В реабилитационном центре молодому человеку пришлось справляться с нечеловеческой болью, каждая процедура была настоящим испытанием. «Массажист цеплял левую и правую ногу по очереди к массажному столу, и просто оставлял меня так лежать. Я лежал и орал: было больно, страшно. Я орал и рвал зубами простынь. Я кричал: «Отцепите меня, мне больно». Мама водила меня там в бассейн, маленькая мама – меня двухметрового, и я на весь бассейн цирк устраивал.На тот момент у меня был застой суставов», – вспоминает собеседник «МИР 24». После реабилитации состояние Михаила не сильно улучшилось. Два года он был прикован к постели дома. Тогда он поставил себе первую цель – сесть. «Ты выбираешь: либо жизнь, либо смерть. И я решил бороться. Мне было очень тяжело. Конечно, у меня было чувство вины перед родителями, обиды на врачей. Но если постоянно чувствовать себя виноватым, что ты сможешь сделать? Через два года мне удалось сесть, не представляете, как мне было больно. Пришлось заново учиться читать, писать и считать. Разрабатывать руки и ноги. Все приспособления для реабилитации, турники, все, что вы видите в комнате, сделал мой отец. Вот на этой доске закреплен специальный штырь, на который крепилась нога, чтобы она не выворачивалась. У поручня я учился стоять на ногах, переставлять их. Родители сделали специальные ботинки для меня. Очевидно, что один человек с этим не справится, важна поддержка. Пандуса в доме нет. С одной стороны, это плохо, но с другой, если бы он был, я бы до сих пор ездил на коляске, а не ходил бы по лестнице. Отсутствие доступной среды — это не очень хорошо, но если ее нет, ты должен исходить из того, что у тебя есть. От того, что люди в подобных ситуациях стесняются выходить на улицу, ничего не изменится. Осознание приходит с опытом. От восприятия самого инвалида это тоже зависит», – добавляет Зайцев. Через шестнадцать лет упорной борьбы, пока ровесники строили карьеру, путешествовали, создавали семьи и рожали детей, Михаил заново научился сидеть, стоять и ходить по лестницам без посторонней помощи. Он снова ходит на свидания, общается с девушками и проводит время с друзьями. Он не винит жизнь в том, что с ним случилось, а напротив - благодарит ее. «Вчера я ходил в кино с девушкой. Если человек будет готов создать со мной семью, мы совпадем духовно, морально и физически, то почему бы и нет? Конечно, я понимаю, что девушка должна быть к этому готова. Мой смысл жизни сейчас – это благодарно принимать и бескорыстно дарить. В нашей жизни ничего лишнего не происходит. Я долго думал, чтобы было бы, если бы... Во что бы я превратился, продолжая жить, как я жил до болезни. И, знаете, в той жизни от меня не было пользы», - добавляет Зайцев. Сегодня мужчина мечтает помогать людям, которые оказались в такой же сложной ситуации, как и он. Михаил уверена, главное – не опускать руки и бороться до последнего. Не так давно Михаил зарегистрировался в соцсетях и готов не только получать слова поддержки, но и говорить их другим. Он пишет книгу, хотя дается она ему не просто. Сказываются ежедневные тренировки и усталость. «Мы делаем свою жизнь несчастной сами: из-за своих страхов, обид. Чаще всего человек сам себя гнобит. Одно время я жил именно так – в расстройстве и депрессии. Я называю это: надеть на себя маску «лишенки – обиженки». Но когда человек проходит трудности, у него появляется к ним иммунитет. И во время этих трудностях он делает выбор: либо сдаться, либо пойти дальше. Если ты с собой не справился, то ты ни с кем не справишься. А счастье... Оно с нами всегда. Счастье не там – оно здесь: когда пьешь чай, ешь пирожное», – смеется Михаил. Он считает, что сегодня даже здоровые люди помешаны на недостижимом счастье, в то время как оно окружает нас повсюду. Более того, горевать – тоже абсолютно нормально, это всего лишь жизненный процесс, уверен Михаил. «Надо относиться к человеку с соучастием, быть сопричастным к его жизни. Если ты будешь закрыт, сидеть в коконе, то получишь только, то, что в этом коконе есть. Человек может быть несчастлив, но главное – это отношение к жизни. Я стараюсь не думать о людях плохо, злые люди просто глубоко несчастны. Когда ты осуждаешь других, ты разоряешься. А когда ты хочешь кого-то поддержать, помочь, причастен к чему-то, то твои усилия – это вложение в свое собственное развитие. Если ты всю жизнь обижен, то никогда не будешь счастливым. Обида выделяет яд, обида – это основа всякой беды», – заключает Михаил. Несмотря на то, что Михаил самостоятельно борется за нормальную жизнь, иногда ему бывает больно за положение людей с ограниченными возможностями. Реабилитация и лечение требуют больших денег. Маме Михаила все сложнее возить его на обычной инвалидной коляске, нужна электрическая. Ее минимальная стоимость 80 000 рублей, квот добиться не получается. Чтобы и дальше учиться ходить, мужчине нужна специальная дорогостоящая обувь – за одну пару приходится платить 40 000 рублей. Но родители Миши крепятся, они верят, что сын обязательно исполнит свою мечту: выпустит книгу, полностью вернется к полноценной жизни и будет помогать другим людям не сдаваться. ПОЗНАЙ ДЗЕН С НАМИЧИТАЙ НАС В ЯНДЕКС.НОВОСТЯХ