«Не надо нас жалеть»: первый инклюзивный проект в Тюмени «PROжизнь»
На сцене 13 актёров. Одни – с детским церебральным параличом, другие – с аутизмом и психоневрологическими заболеваниями, которые возникли в результате черепно-мозговых травм. Людей с ограниченными возможностями здоровья (ОВЗ) объединяют инклюзивный проект «PROжизнь» и документальный спектакль «Я говорю», который поставила тюменский режиссёр и руководитель театральной компании Crossway Юлия Вологжанина. Сегодня на ИА «Уральский меридиан» мы расскажем, какие психологические барьеры мешали Юлии взяться за постановку инклюзивного спектакля, почему людей с ОВЗ не нужно жалеть и как проект «PROжизнь» способен изменить мировоззрение. С чего всё началось Юлия извиняется за хриплый голос – болеет. В это воскресное утро, 14 апреля, она вместе с актрисой инклюзивного театра Натальей Калашниковой рассказывает тюменцам о проекте «PROжизнь» в рамках лекции CreativesMornings «Инклюзия». «Я долго открещивалась от проекта, потому что никогда не работала с инклюзией. Две недели меня уговаривали, но я боялась, что во время репетиций с особенными актёрами скажу или сделаю что-то не так. Я ведь вспыльчивая (смеётся). Но тщетно – убедили», — рассказывает Юлия. Премьера документального спектакля «Я говорю» состоялась 25 ноября 2018 года в ДК «Торфяник». Первые 1,5 недели Юлии было сложно работать с особенными актёрами, потому что мешали предубеждения и страхи. А потом тревожное состояние надоело, и на очередной репетиции она сказала: «Ребят, давайте договоримся, как с вами можно общаться?» «Мне ответили, что не надо сюсюскаться. И даже разрешили кричать, если что-то на репетициях пойдёт не так. «Мы нормальные и здоровые люди», — услышала я», — вспоминает тюменский режиссёр. Фото: Павел Статных «Мы не хрустальные» С Юлией соглашается тюменка Наталья Калашникова, которая играла в спектакле «Я говорю». В 9 месяцев Наталья переболела пневмонией и стала слабослышащей. А в 18 лет, катаясь на лыжах, получила серьёзную травму позвоночника. «Не надо нас жалеть – мы же не в поликлинике, мы не хрустальные. Мы тоже живем в этом обществе. Да, мы немного с особенностями, но мы люди. И в этом спектакле перед нами стояла задача говорить не о болезни и не о проблемах, а показать, на что мы способны, что нам нравится и что для нас счастье», — говорит Наталья. Счастье Наталья видит в самой себе и в других людях. Когда она лежала в больнице с травмой позвоночника, думала, что жизнь закончилась и даже собиралась доползти до окна… Но её остановил солнечный свет. «Я поняла, что солнце светит для меня. А если меня не станет, для кого тогда будет светить солнце? И я начала думать, что я могу? Стала читать, шевелить руками и ногами. Реабилитация идёт из головы. Ты должен понять, что жизнь – это движение, что не нужно совершать необратимых поступков. Жизнь даёт нам испытания, чтобы мы познали всё: добро и зло, богатство и бедность, любовь и ненависть», — считает Наталья. Наталья реабилитировалась, вышла замуж и стала мамой. После травмы она вспомнила, что занималась танцами, и приведя тело в порядок, вернулась к ним. А ещё нашла своё истинное призвание – помогать людям, показывая красоту жизни. «Ведь счастье в нас самих. Ты сам счастье. Ты сам смысл жизни. Смысл жизни в самой жизни», — говорит она. Немного печальнее история другого актёра инклюзивного спектакля – 33-летнего Равиля. Десять лет назад он работал в нефтяной сфере и готовился к свадьбе. Юлия Вологжанина рассказала, что в новогоднюю ночь Равиль, гуляя с невестой, решил скатиться с высокой горки на прямых ногах. Но не удержал равновесия и упал на бок. Черепно-мозговая травма. Шесть месяцев комы. Титановая пластина в голове. «После того, как он вышел из комы, никакой невесте он был не нужен. Три года Равиль лежал, пока отец не спросил: «Может ты начнешь что-то делать? Надо выходить из этого состояния, ты же молодой парень». Отец купил ему тренажёр, и сейчас Равиль ходит с тросточкой, работает ди-джеем на инклюзивных дискотеках и катается на велосипеде. Но у него не видит один глаз – не восстановить, — рассказывает Юлия Вологжанина. – Недавно в Центре Илизарова в Кургане Равилю поставили аппараты на ноги. Есть шанс восстановить способность ходить самостоятельно, без тросточки». По словам Юлии, когда ты получаешь травму в сознательном возрасте, жизнь меняется на 100 процентов. Равиль многое осознал. Он понял, что не всем нужен, и ему стало больно. Эта боль до сих пор живёт в сердце молодого мужчины. Главное, что в его жизни вовремя появились люди, протянувшие руку помощи. Это вообще самое главное – не бояться людей с особенностями здоровья и выдёргивать их из замкнутого пространства. Пусть даже это замкнуто пространство – тело или мозг. О спектакле Документальный инклюзивный спектакль «Я говорю» состоит из четырех частей. В первой особенные актёры рассказывают истории из детства. Для этого инвалиды сделали кукол, чтобы донести смысл до зрителя через них. «Без кукол было бы труднее. Куклы помогли перебороть страх, и каждый из нас смог себя проявить. Сначала мы думали: на нас будут смотреть – это так страшно. А потом убедили себя, что зрители будут смотреть на кукол. Стало легче», — признаётся Наталья Калашникова. Фото: МТЦ «Космос» Во второй части спектакля тюменцы с ОВЗ показывают театральные этюды – про поход и езду на мотоцикле. «Эту часть мы посвятили увлечениям. И нет, я ничего за ребят не делала. Я давала задания, уходила на 20 минут попить чай, возвращалась, а они показывали этюды. Знаете, не все студенты театральных ВУЗов могут такое сделать. У этих людей очень крутая фантазия. Я как режиссёр получала кайф. На 70 процентов спектакль сделан ребятами. Я лишь всё почистила и вывела в общую линию», — говорит Юлия Вологжанина. В третьей части актёры вспоминают первую любовь. А в четвёртой – делятся личными рецептами счастья. И это, по словам Юлии Вологжаниной, один из самых трогательных моментов спектакля. Хотя, признаётся она, в постановке нет ни одного драматичного момента – особенные актёры доносят мессендж до зрителя через юмор. «Зал пробило на слёзы, когда вышла Резеда. В 11 лет ёё сбила машина, и Резеда осталась инвалидом на всю жизнь, получив черепно-мозговую травму. Ей сложно говорить. Но она вышла и сказала: «Для меня счастье – это свет в окошке», — вспоминает Юлия. – Люди заплакали. Они осознали, что инвалиды живут яркой жизнью, а они – нет». «А кто мешает вам, здоровым людям, жить ярко и полно? Какие вы находите отговорки? Лень? А вот ребята с ОВЗ говорят, что им в жизни и так не повезло. Поэтому они наслаждаются каждым моментом. Они ходят в походы, у многих есть семьи, дети. Они работают, получают второе образование. Да, они живут в своём закрытом мире. В этом и суть инклюзии, в том числе нашего проекта – помочь выйти за рамки», — говорит режиссёр. Спектакль «Я говорю» будет сыгран ещё раз – в мае. До этого ребята-актёры успели выступить на сцене ДК «Торфяник» и МТЦ «Космос». «В «Космосе» мы сделали спектакль благотворительным – собрали 15 тысяч рублей на реабилитацию двухлетней девочки с ДЦП. После спектакля к нам подошла мама малышки и сказала спасибо. Она боялась, что у дочери не может быть полноценной жизни. Но посмотрев на наших актёров, поняла, что не всё так плохо. И вот эти слова стали для меня самыми важными за всю историю проекта», — признаётся Юлия. Юлия хотела показать, что жизнь с ОВЗ – это не замкнутый круг. Тюменка время от времени, как многие деятели искусства, поддаётся страданиям, лежит на диване, рассуждая о жизни. «Я вообще последние полтора года провела в состоянии психоза. Моя вечная проблема: «О боже, это искусство в Тюмени никому не нужно!» Такие перепады настроения в целом нормальны для творческого человека. Но сделав этот проект, я поняла, что не надо ныть. Вот вообще. После проекта мне стало хорошо. Я поняла, как и многие зрители, что можно быть здоровым и ничего не делать, а можно иметь особенность в ментальном и физическом смысле и при этом совершать крутые вещи и быть героем. Вот это герои. А не те, кто 100 тысяч подписчиков собирает в Instagram», — считает она. Кстати, об Instagram. В рамках проекта «PROжизнь» Юлия также обучала актёров с ограниченными возможностями здоровья SMM-продвижению. Рассказывала, что у многих инвалидов есть странички в социальных сетях, и это совсем не страшно – говорить миру о своей жизни и о своей борьбе. Фото: Павел Статных неДоступная среда и другие трудности «Если мы планируем показать спектакль, мы собираемся за три недели и репетируем. Ребята не могут, как здоровые актеры, за неделю всё вспомнить. Им требуется больше времени. Главная сложность – сделать так, чтобы они ничего не забывали. Любой перерыв – заново. Провалы в памяти. У многих ведь черепно-мозговые травмы. И многие пьют медицинские препараты, которые вызывают физическое и умственное затормаживание, — говорит Юлия Вологжанина. — Плюс они часто уезжают на лечение, лежат в больницах. Особенно, когда обостряются травмы. Это все сложно, и это всё остаётся за кадром». Чтобы заниматься инклюзивным театром, необходимо хорошее финансирование и время, не утаивает режиссёр. Естественно, встаёт вопрос оплаты. «Я, конечно, могу как волонтер, но тогда мне нужно где-то работать, чтобы жить. Это сложно. И трудно найти помещение в центре города, чтобы всем актёрам с ОВЗ было удобно добираться. Им ведь было очень тяжело ездить в Тарманы на репетиции. Случалось, когда актёр на коляске не мог приехать из-за снега или по два часа ждал маршрутное такси, приспособленное для инвалидов», — рассказывает Юлия. Проблемы возникали и с социальным такси, которое часто оказывалось «забитым» на несколько часов вперёд. «Нет такого, чтоб по звонку. Говорят о доступной среде для инвалидов, но столько ещё проблем, — сетует тюменский режиссёр. – Надеюсь, через шесть лет всё будет иначе». О прошлом и будущем Инклюзивный проект «PROжизнь» вклинился в театральный мир Юлии Вологжаниной внезапно. Она не планировала ставить спектакли с особенными актёрами, но признаётся, что это стало для неё хорошим стартом, толчком к личностному и профессиональному росту. Будет ли она дальше заниматься инклюзией – затрудняется ответить. Если всё-таки решится, нас, зрителей, ждёт ещё одна документальная постановка, но уже про тело. Юлия хочет показать, что все люди, пусть и с ограниченными возможностями здоровья, красивые. «После спектакля я поняла, что на самом деле важно в жизни. Вовсе не экзистенциальные страдания, какие случаются у половины режиссёров и людей искусства, не пять тысяч рублей, которые тебе не доплачивают на работе. А то, что делают эти люди на сцене, как они переступают через свои «не могу» и живут. Меня до сих пор штормит», — говорит Юлия. А потом Юлия вспоминает инклюзивный спектакль, который видела в Москве. Актёры с ограниченными возможностями здоровья играли птиц – искали своего императора. «На самом деле они искали путь к себе. Плакал весь зал. А в финале они вышли на сцену, начали танцевать, петь и приглашать нас. Я хотела выйти, но никто больше не выходил, и я тоже осталась сидеть. Вдруг что-то опять не то сделаю или скажу? Актёры потанцевали и ушли, но спектакль ещё не был окончен», — вспоминает тюменка. Фото: МТЦ «Космос» Актёры вернулись с прозрачной плёнкой, которую натянули между зрителями и сценой. «Они на нас смотрят, а мы – на них. И я понимаю, что это черта. Они за пленку встали, им там хорошо в этом вакууме, их никто не трогает. И мы, здоровые люди, выстроили границы. И я не знала, как себя вести. Мне было морально плохо. Я начала себя обвинять, почему я не вышла? Что меня сдерживало тогда, ведь сейчас-то я поставила с людьми с ОВЗ целый спектакль. До сих копаюсь и не могу найти ответ…» Фото превью: МТЦ «Космос»
