Вне иглы. Бывший наркоман избавился от зависимости и теперь помогает сделать это другим

Профессиональных борцов с наркоманией у нас разогнали. А дурманящие вещества с каждым днем становятся все доступнее и опаснее. Чуть не погибший на игле Андрей Блонский из Воронежа сумел завязать сам и учит этому остальных. Андрей Блонский 80 россиян каждый день умирают от наркотиков. Еще более 250 человек становятся наркозависимыми. В документах ООН Россию называют одним из крупнейших рынков героина в Европе. Общее число лиц, употребляющих наркотики, составляет в России от 3 до 4 млн, треть из которых злоупотребляют героином. Первый укол Свою первую дозу Андрей Блонский до сих пор помнит очень ярко. – Как будто вчера это было, – говорит бывший наркоман. – В 15 лет с друзьями несколько раз курили «травку». Но хотелось чего-то более опасного. Как у многих молодых, нашелся «знакомый знакомого», который знал, «где взять». 200 рублей – за «чек» (доза). Помню, сам проводник, который вел нас к барыге, всю дорогу вяло отговаривал: зачем вам это, лучше не начинайте. Но наркоту все же продал. Которую мы и употребили прямо в ближайшем подъезде. Так начался 7-летний наркомарафон Андрея. Друга, с которым он начинал, уже нет в живых – умер от передозировки. – Месяца через три я уже понял, что подсел – без наркоты не мог, ломило ноги, появлялся насморк, была постоянная депрессия, злость, страхи. Мысль крутилась одна – где взять, – рассказывает Андрей. – Сначала «разводил» родных: говорил, на улице вымогают деньги, потом – что должен, потом еще что-то врал. Когда верить мне совсем перестали, стал таскать деньги из кошелька. Потом вынес и продал золото. За ним последовали ковры, мелкие бытовые приборы. Блендер мама выкупала и возвращала домой 7 раз. Продал ТВ, микроволновку. С холодильником было сложнее, но я и его вынес. Продавал даже то, что и продавать-то странно: старое постельное белье, ношеное барахло. Жизнь шла по одному кругу: продал что-то – купил дозу – укололся. Этот «день сурка» длился семь лет. «Мама, я умираю» О своей прошлой жизни Андрей рассказывает такие подробности, которые многие на его месте предпочли бы скрыть. Говорит, только неприкрытая «жесть» может остановить других. К 22 годам он стал законченным наркоманом. – Меня выставили из дома, а когда я звонил, родные бросали трубку. Я скитался по друзьям, но скоро и они отвернулись, кроме употребляющих, – пересказывает этапы своего падения Блонский. – Я ночевал в парке, а когда стало холодать, «переехал» в подвал. Приспособил под лежанку старый матрас. В минуты протрезвления больше всего боялся, что подвальные крысы отгрызут мне ухо или нос, поэтому прикрутил матрас к трубе и спал практически полусидя. Однажды Блонский случайно увидел себя в зеркало и ужаснулся – на него смотрел истощенный 48-килограммовый опустившийся бомж. – Это был мой 22-й день рождения. Денег на наркоту уже не было. Впрочем, на еду тоже. Меня никто не поздравил – да и при желании не смогли бы: свой телефон я к тому моменту тоже «проколол», – вспоминает Андрей. – Какими-то остатками сознания я понял, что нужно позвонить маме. Стал просить телефон у прохожих. Из пяти отшатнувшихся от меня нашелся один добрый человек, который дал свой мобильник. «Мама, я умираю, помоги, я согласен на все», – успел я ей быстро сказать, пока она не бросила трубку. Чуть не вскрыл себе живот Наркологические клиники у нас никогда не пустуют. Некоторые наркоманы возвращаются сюда по несколько раз. – Меня ввели в медикаментозный сон на три дня, за это время прокапали и почистили кровь. В живот вшили «торпеду» – капсулу с лекарством, которое нейтрализует действие наркотиков. Что ни принимай – кайфа не будет. Из клиники я вышел «чистый», трезвый и… «голодный», – признается Андрей. – Мама предложила отправить меня в деревню, чтобы оторваться от нездорового окружения. Я согласился. А в последний момент выбежал из электрички, поехал к деду, наплел ему, что надо заплатить за лечение. И конечно, купил дозу. Потом еще. И еще. «Прихода» не было! Меня это так разозлило, что для получения удовольствия я готов был даже кухонным ножом выковырять эту «торпеду»! Дедовы деньги к тому времени закончились. Позвонил опять маме. «Тебя для нас нет. Мы любим тебя только трезвым». – Я понял, что уже на самом краю. Или – на дне. Оставалось умереть или все-таки попытаться вырваться из этого ада. Поехал «сдаваться» в реабилитационный центр, где стал заново учиться жить без наркотиков, – говорит Андрей. С «чистого» листа Наркоманы называют жизнь без наркотиков «чистой». – Месяц, второй, третий – появилась уверенность, что к старому я ни за что не вернусь. Но возник другой вопрос: а что делать дальше? Я нигде не учился и ничего не умел. Единственное, что знал – это жизнь наркомана. Поэтому решил остаться в центре волонтером, – объясняет Блонский. Наркоманы охотно слушали такого же, как они. Чувствовавшего то же, что они, и говорившего с ними на их же языке. Дело пошло, и Блонский решил открыть собственный центр. Потом – второй, третий. После создал антинаркотическое движение, бесплатную горячую линию для наркоманов и их родных. Параллельно учился – курсы, основы психологии. – В год через один центр проходят до 200 человек, со многими общаешься лично. Результативность реабилитации – 30–35%, это на самом деле очень хорошо, – приводит цифры Блонский. – У официальной наркологии эффект поскромнее, но они только медикаментозно снимают ломку. А у наркомана остается куча вопросов – как жить, чем заниматься. Мы заключили договор с департаментом труда, который делает бесплатную профориентацию для наших реабилитантов, подбирает им подходящую профессию и предоставляет имеющиеся вакансии. С ними работают психологи. Главная цель – найти для каждого здоровую альтернативу наркотическому дурману. Стоп, наркотик Андрей Блонский не понаслышке знает, с каким монстром ему приходится бороться. – Наркомания помолодела, – резюмирует наркоборец. – 18–22 – средний возраст. Самому младшему из тех, кто к нам попадал, было 12 лет. Соли и спайсы (наркотические вещества. – Ред.) рекламируют на каждом шагу. Пишут номера и адреса на заборах, на асфальте, рядом со школами. Мы как-то решили провести акцию – взяли баллончики с краской и пошли закрашивать эти объявления. Так за нами моментально приехал наряд, чуть не обвинили в вандализме – мол, мы портим облик города! На самом деле за каждым барыгой кто-то стоит – или блатные, или сотрудники органов. Сами вещества, считает Блонский, стали опаснее. – Это уже чистая химия, которая убивает за год-два, – предупреждает Андрей. – Многие практически сходят с ума – выкалывают друг другу глаза, бросаются на родных, обкладываются ножами и топорами. Таких вернуть к нормальной жизни сложнее. В следующем году Андрей Блонский отметит 10-летие своей «чистоты». Он женился, растит ребенка, занимается любимым делом. И считает, что самый лучший наркотик – жизнь без наркотиков. * * * Материал вышел в издании «Собеседник» №14-2019 под заголовком «Вне иглы».