«Гонения на геев — это как единорог. Все слышали, но никто не видел»: монолог уральского гомофоба

Я гомофоб. То есть не совсем, но на меня так часто вешали этот ярлык, что я с этим смирился. То есть мне глубоко безразлично, кто и по какому принципу подбирает себе пару — мужчину, женщину, зверушку или то стройное изящное деревце, что грациозно и маняще изгибается на соседнем газоне. В рамках закона человек волен в своем личном пространстве делать все что хочет. Но когда это личное пространство начинает непомерно раздуваться… Вчера в Ельцин-центре попытались обсудить проблемы ЛГБТ-сообщества. Несколько десятков человек, из которых треть — журналисты. Не так уж много для полуторамиллионного города. Если бы не беспокойные анти-ЛГБТ с плакатами и не телефонный лжеминер, все прошло бы незаметно. А тут такое — эвакуация Ельцин-центра! Из-за собрания геев и лесбиянок! Вот оно — доказательство гонений на ЛГБТ-сообщество! Дело в том, что гонения на геев в России — это как единорог. Все о них слышали, но мало кто видел. ЛГБТ-активисты кричат на всех доступных углах о гонениях на представителей секс-меньшинств. Одна проблема — с конкретикой у них обычно не очень. Вот и вчера в баре, куда переместилось эвакуированное собрание, говорили много, эмоционально, но почти без конкретных примеров. Каковых в Екатеринбурге, действительно, не очень много. Самая яркая местная история о гонениях на лиц нетрадиционной сексуальной ориентации — история Юлии Савиновских. Женщина удалила грудь, и органы опеки отобрали у нее детей — возможно, заподозрив в ней трансгендера. Наличие мужа смягчающим обстоятельством не было. История глупая и дикая, и детей жалко. Но это, мягко говоря, не единственное спорное решение уральских органов опеки. Детей забирали из семьи натуралов, где мать оказалась в больнице с нервным срывом. И у глухонемой матери из Алапаевска семь детей забрали тоже не по причине ее ориентации. Так может, все же не в ориентации дело? ЛГБТ-защитники говорят о том, что их подопечных часто избивают за ориентацию, но живых примеров этому тезису почти не приводят. Из недавних таких происшествий можно припомнить лишь нападение таксиста на «единорога», подгулявшего в гей-клубе. Правда, по версии таксиста, «единорог» сам проявил в отношении него свои сексуальные наклонности, за что и был бит и ограблен. Это, конечно, не оправдывает его преступления, но несколько объясняет его нетолерантность. О том, сколько самых разных людей — любых убеждений, верований и наклонностей — получают по голове возле ночных клубов и баров, можно даже не вспоминать. Почти каждая криминальная сводка в понедельник начинается сообщениями о мордобое, произошедшем в выходные в городских увеселительных заведениях. Неудивительно, что иногда в эту хронику попадают и геи. Из массовых приступов гомофобства в Екатеринбурге можно вспомнить разве что борьбу гопников с гей-клубом «Моно», что был на Автовокзале (черт, я живу в двух шагах и даже не подозревал, что там гей-клуб был). Но история эта — трехлетней давности, да и другие гей-клубы в городе живут и здравствуют. И вот это все известные примеры ярого гомофобства в Екатеринбурге и окрестностях за последние несколько лет. Не маловато ли для того, чтобы кричать и уверять, что в городе проблема гомофобии стоит очень остро? Представители гей-сообщества уверяют, что их гонят и травят. Говорят, что их часто увольняют с работы за их сексуальные предпочтения. Но как, скажите мне, как?! Как их коллеги и начальники об этих предпочтениях узнают? За 35 лет жизни я сменил кучу профессий и мест работы, и никто не разу не поинтересовался моей ориентацией. Как в офисе или в фабричном цеху можно ее определить и кому это надо? Если только индивид сам ее не демонстрирует. Но стоп. Если натурал на работе демонстрирует свои сексуальные намерения кому-то из коллег — это домогательство. Его увольняют за харрасмент, и публика аплодирует. Если гей проявляет свои наклонности на работе и его за это увольняют — это дискриминация и нетолерантность? Вчера гей-активисты говорили о жуткой нетолерантности правоохранительных органов — якобы представителей ЛГБТ-сообщества (конкретные имена и координаты не указываются), обратившихся к силовикам с заявлениями о сексуальном насилии, заставляют подробно описывать обстоятельства происшедшего. Этим травмируют их психику и унижают достоинство. Но господа, это же обычные следственные процедуры в отношении любого человека. Обвинение в тяжком преступлении — штука серьезная. Человек, признанный виновным в сексуальном насилии, уедет в тюрьму очень надолго и с крайне непопулярной статьей. Как же можно признать его виновным без подробного расследования? Без полной картины преступления и железобетонных доказательств? ЛГБТ-активисты говорят о страшной статистике заявлений, в которых их подопечные жалуются на самые разные формы преследования. Но они же говорят о том, что от подробного расследования этих случаев правоохранителями пострадавшие отказываются. То есть четко о том, сколько представителей ЛГБТ-сообщества реально пострадало и при каких обстоятельствах, они сказать не могут. А все ли из них пострадали именно за свою половую ориентацию? На улицах сейчас толпы людей в самой разной одежде — по ней не то что ориентацию, но и пол человека не всегда определишь. ЛГБТ-активисты уверяют: геев и лесбиянок постоянно притесняют, даже на улицах. Но я, гомофоб такой, даже не представляю, как они выглядят — гей перед тобой или просто любитель аниме? Как гнусные преследователи вычисляют своих нетрадиционно ориентированных жертв? Мне кажется, что война активистов за права ЛГБТ уже давно из оборонительной перешла в наступательную. Вчера те же люди, которые говорили о свободе и равенстве, раздавали брошюрки о том, как корректно писать и говорить о представителях ЛГБТ-сообщества. Надо писать не «смена пола», а «переход / начало процесса перехода». Нельзя спрашивать: «Мужчина вы или женщина?», надо говорить: «Как вы делите между собой обязанности и делите быт?». А спрашивать о том, какие половые органы в данный момент имеются у представителя ЛГБТ-сообщества, вообще нельзя. И все в таком духе почти на шестидесяти страницах. Как-то странно — одновременно говорить о свободе и пытаться ввести цензуру. Еще активисты очень недовольны, когда об их сообществе говорят — «геи и лесбиянки». Там все сложней и многогранней: есть еще трансгендеры, трансвеститы и кроссдрессеры, полисексуалы и пансексуалы. И еще целый список всевозможных сексуалов, которые обижаются, когда их примитивно записывают в геи или лесбиянки, и считают такое обращение травлей и преследованием. Полное впечатление, что для подробной картины ЛГБТ-сообщества нужно выпускать отдельный учебник. А может, не надо? Я гомофоб, но не потому, что боюсь геев. А потому, что всерьез опасаюсь, что буря в стакане, поднятая на относительно ровном месте ЛГБТ-активистами, забрызгает ту часть общества, которой вообще нет дела до сексуальной жизни посторонних. Право же, в городе хватает более серьезных проблем, чем не очень явные преследования неких любителей нетрадиционной любви. Вчера на обсуждении проблем ЛГБТ эта тема подавалась чуть ли не как главный вопрос современности. Я не хочу вникать в разновидности их сексуальных предпочтений. По-моему, сексуальная ориентация — это как нижнее белье. То есть что-то личное. Каждый волен себе выбирать что-то по вкусу, и никто не должен лезть в этот выбор. Но если кто-то решил помахать трусами на людях и столкнулся с негативом, это еще не значит, что его противник ненавидит его панталоны. Возможно, кому-то просто не нравится вызывающее поведение и демонстрация белья в неподходящем месте. Сразу оговорюсь — это не я «заминировал» Ельцин-центр. И с плакатами против ЛГБТ-собрания я не выступал. Считаю, что тупое неприятие того, что есть люди нетрадиционной сексуальной ориентации, — это глупость. Это как отрицать наличие Луны. Ну есть они, от этого не отвертишься. Что теперь делать? Концлагеря строить или всех насильно бромом поить? Чем глупее гомофобные акции, тем веселее элгэбэтэшники. Вот и вчерашнее лжеминирование они записали себе в плюс: вон как нас испугались. Бороться с ориентацией бессмысленно и глупо — в ней нет угрозы. А вот попытка протащить в общество особые условия для ЛГБТ-сообщества — это несомненное зло в моих глазах. Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.

«Гонения на геев — это как единорог. Все слышали, но никто не видел»: монолог уральского гомофоба
© e1.ru