Блокадница из Ленинграда рассказала о жизни в Ливане
БЕЙРУТ, 24 мая - РИА Новости, Михаил Алаеддин. Подъезжая к дому Ирины Владимировны Уваровой в городке Аляй, спрятанном в горах недалеко от Бейрута, невольно можно испытать легкое волнение: трудно осознать, что здесь уже много лет живет уважаемый человек, переживший в детстве весь ужас блокады Ленинграда. Ирина Владимировна переехала в Ливан почти 20 лет назад, вслед за своей дочерью Мариной и внуками. За это время появилось множество дневников с ее рассказами. Каждая деталь в комнате Уваровой имеет свою историю. На стене картины, написанные друзьями, портрет отца - военного врача. В стороне стоит стеллаж с сотнями книг, а над письменным столом - полочка со статуэтками ангелов. С особой любовью хозяйка дома показывает бронзовую фигурку - это уменьшенная копия скульптуры из родного Петербурга, мужчина с крыльями, сидящий на скамейке под зонтом. Этот "ленинградский ангел" упоминается в стихах, посвященных самой Ирине Владимировне, написанных ее землячкой Верой Жерди. "Воспоминания о будущем" "Уже 20 лет веду ливанские дневники. Первое время писала каждый день, все записывала, а теперь уже раз в неделю… Конечно, больше всего в Ливане впечатлил Баальбек. Дело в том, что я, когда была молодая, смотрела немецкий фильм - "Воспоминание о будущем", так назывался он. Это немецкий фильм. И показали Баальбек. Рассказали о нем, показали колонны, храмы и эти монолиты в основании храма и сказали, что трудно представить технику, которая могла бы сделать их… Я запомнила это, думая какое это чудо света. И вдруг я попадаю и вижу Баальбек своими глазами. Причем об этом Баальбеке есть дивные стихи Бунина", - делится Ирина Владимировна о своем первом случайном знакомстве с Ливаном в те годы, когда она еще не подозревала, что ее будущий зять будет из этой страны и ей самой предстоит прожить тут долгие годы. В дневниках Ирины Владимировны истории не только из семейной жизни и красочные описания ливанских городов и исторических мест. Автор передает один из них, и совершено случайно открывается страница, где упоминается убийство бывшего премьера-министра Ливана Рафика Харири. Колонну, в которой ехал политик, взорвали в центре Бейрута. Сильно впечатлил Уварову и южный Ливан. На ее счастье, во время непродолжительной ливано-израильской войны 2006 года она находилась в России, но после зять Адель отвез ее с семьей посмотреть на последствия того летнего конфликта. "Слава Богу, война скоро кончилась и Адель нас повез на юг Ливана. Это такое впечатление на меня произвело и до сих пор. Это был сумрачный день, это было гнетущее чувство, как будто наполнено каким-то дымом, жуткие развалины. Он показал город, который был как второй Сталинград разгромлен. Вдовы ходили в черном, в полуразрушенных домах люди ютились. Потом он повез нас еще раз. Как птица Феникс возродился юг Ливана, стал еще лучше. Я была потрясена, все писала в своих дневниках", - рассказала Ирина Владимировна. Врач-терапевт Дневники о жизни в Ливане стали увлечением последних лет. В Санкт-Петербурге Ирина Владимировна скорее известна как врач-терапевт и преподаватель медицинского колледжа имени Бехтерева. "Там я была председателем клинической комиссии и очень любила свою работу, и до сих пор имею связь с этим училищем и даже написала к его столетию стихи", - поясняет Уварова и зачитывает одно из своих произведений. Сказки детям Писать стихи Ирина Владимировна начала задолго до приезда в Ливан. На книжной полке в ее комнате лежит тоненький сборник стихотворений с фотографией и именем на обложке. Первый стих написан в 1945 году, в 8-м классе. Своими стихами и рассказами о блокадном Ленинграде она как участница делится с соотечественниками, выступая в Русском Центре Науки и Культуры, где собираются каждый год на праздничный концерт в честь Дня Победы 9 мая. Среди соотечественников Уварова пользуется большим уважением за талант и доброту. Познакомиться с произведениями Ирины Владимировны представители русскоговорящей диаспоры смогли не только в дни празднования победы над фашизмом. Она также написала сказки в стихах, по которым ливанские дети, изучающие русский язык у ее дочери Марины, сыграли в театральных постановках. "Я написала восемь сказок. Каждая сказка ставилась на Татьянин день Маришиными студентами-ливанцами. Они безумно это любили, и когда первую сказку сыграли, они сказали: бабушка, напишите еще сказку. И я для них писала. Были замечательные энтузиасты, и у них замечательно получалось", - вспоминает поэтесса, показывая те самые сказки в напечатанном виде. Ленинград В этом году посол России в Ливане Александр Засыпкин вручил Ирине Владимировне памятную медаль, посвященную 75-летию снятия блокады Ленинграда. "Дорогие друзья, я очень счастлива быть сегодня с вами. Этот день всегда наполнен волнениями и воспоминаниями. Я ничего не буду говорить. Я просто хочу вам пожелать счастья и мира в душе", - сказала Ирина Владимировна, стоя на сцене перед соотечественниками. Сейчас она признается, что для нее это было полной неожиданностью. Начало войны Ирина Владимировна встретила в пионерском лагере, в день, когда родители приехали ее навестить. О жизни в блокаде, эвакуации в декабре 1941 года в тыл через Ладогу и о возвращении в любимый город на Неве ветеран написала множество работ, она делилась тяжелыми воспоминаниями со всеми, кому это было небезразлично. Рассказывая о блокадном Ленинграде, Ирина Владимировна вспоминает детский страх от бомбардировок и артобстрелов, от умерших, которых везли по городу на санях без гробов. В памяти Уваровой всплывают в том числе воспоминания о дне, когда ее тетя пришла в дом "с совершенно безумными глазами", зажав в кулаке полузамерзшего воробья и повторяя, что это ее жаркое. У отца Уваровой на тот момент была дистрофия, а сама девочка страдала анемией. Помнит Ирина Владимировна и первый гороховый суп в глубоком тылу и как отец не давал ей много кушать, чтобы не было заворот кишок после продолжительного голода, но с особым трепетом она вспоминает возвращение в родной Ленинград осенью 1944 года и первый день победы - тот самый теплый весенний день. "Первое 9 мая я была в Ленинграде. Вот этот восторг, который всех охватил от мала до велика, не передать. Причем дома нельзя было оставаться. Мы с подругой были очень домашние девочки - это был 45-й год, мне было 15 лет. Мы взяли маленького ее брата и побежали на Неву к Петропавловской крепости, где должен был быть салют. Вы знайте, это не передать и не рассказать - это был буйный восторг. Ничего не помню кроме восторга и единения с людьми. Все кричали, плакали, смеялись, обнимались и целовали друг друга. Был величественный салют. Был всенародный порыв, и так было везде", - вспоминает Ирина Владимировна с дрожью в голосе, как будто переживая вновь тот самый день.
