Новый метод искусствоведческой экспертизы и феминистская революция на книжном фестивале "Красная площадь"
Александр Кибовский об историко-предметном методе атрибуции Руководитель Департамента культуры г. Москвы Александр Кибовский, министр Правительства Москвы, презентовал свою книгу "500 неизвестных", в которой говорится о новом методе научного исследования портретной живописи — историко-предметном методе атрибуции. Фото: Елизавета Гришанова Создание этого метода принадлежит самому Александру Кибовскому. Данный метод успешно применён на многих портретах, на которых не было точно известно, какая именно личность изображена. Благодаря методу Александра Кибовского удалось установить, кто конкретно изображён на портрете. — Всегда существовало три базовых метода определения произведения искусства. Первый — самый старый — стилистический метод. Этот метод позволяет понимать, что у каждого художника, пишущего картину, есть своя манера и собственный стиль. По стилю изображения можно определить, кто автор картины. Второй метод в искусстве — иконографический. При написании портрета художник пытается передать сходство с тем, кто изображён. И, зная внешность персонажа на портрете, по этому методу мы можем узнать изображаемого человека. К сожалению, нередко люди на портретах были определены ошибочно: так, например, долгое время путали портреты Дантеса и старшего брата Натальи Гончаровой. Художники-портретисты выполняли заказ, стараясь подстроиться под желания заказчика, поэтому нередко возникают сложности с определением того или иного человека на портрете. Фото: Елизавета Гришанова Когда мы сравниваем портреты, мы обращаем внимание не на биологическое сходство, а на некий образ, созданный художником для угождения заказчику. Третий метод определения произведения искусства — технико-технологический метод экспертизы. Суть этого метода заключается в анализе технической основы материалов, которые художник использует для создания картины: красок, холста, бумаги и прочего. Этот метод позволяет понять, что, допустим, картина XX века не может относиться к XIX столетию. Мы разложили три метода исследования: стилистический, иконографический и технико-технологический. До конца XX века эти методы были основными в искусствоведении. Фото: theartnewspaper.ru Среди предшественников-экспертов в искусствоведении выделяется В. М. Глинка — один из основоположников нового метода исследования: историко-предметном методе атрибуции. Он первый заговорил о том, что если известны внешние атрибуты общества, можно делать научно достоверные выводы об изображении. Мне удалось доказать, что это действенный метод изучения произведения искусства. Когда художник изображает портрет, он делает акцент не только на лице, но и на элементах мундира, наградах, внешней атрибутике. Люди старались запечатлеть самих себя во всём великолепии тех знаков, смысл которых они хорошо понимали. Внешние атрибуты определяли место человека в общественной иерархии. В Российской Империи это было доведено до апофеоза: представитель каждого ведомства, вплоть до станционного смотрителя, имел свой особый мундир, существовала также сложная система наград, знаков отличия, символов власти. Сегодня смысл этих элементов утрачен, так как мы живём в другом обществе, и у нас другие знаки и символы: это уже отдельная тема для исследования. Эдвард Радзинский о женщинах в истории, борьбе с коррупцией и новой книге Писатель, драматург, сценарист Эдвард Радзинский представил на Книжном фестивале "Красная площадь" свою книгу "Бабье царство. Русский парадокс". Эта книга рассказывает о пяти императрицах Российской Империи. — В стране, где были популярны такие высказывания, как "курица не птица, баба не человек", "кому воду носить? Бабе. Кому битой быть? Бабе. За что? За то, что баба", весь век самодержавно правили пять императриц и одна правительница. И в этом заключался парадокс. Писать о них было очень интересно: это одна книга, хотя каждая из этих женщин заслуживает эпопеи. Эпоха конца XVII – начала XVIII века в России пугала иностранцев. В терем царицы или боярыни мужчинам заходить запрещалось: они видели только слуг и служанок. Когда царицу везли в карете по улице, её окна были зашторены. А если царица вдруг выходила, то видевший её в этот момент человек должен был падать ничком на землю и не смотреть. Если она шла по улице, то несли огромный плат, который её закрывал. Когда жена царя Алексея Михайловича заболела, лекарь лечил её в абсолютной темноте, а когда надо было измерить ей пульс, он надевал перчатки: так полагалось. Фото: Елизавета Гришанова И дальше случилась почти революция: вторая жена Алексея Михайловича поехала в открытой коляске. Более того, на её день рождения были приглашены вельможи: это считалось светопреставлением. А царевна выйти замуж не могла — ни за иностранного королевича, потому что ей нельзя было менять веру, ни за знатного боярина, потому что всё общество называлось "холопами". До Екатерины в челобитных писали: "Се аз холоп твой", и как писал современник, "негоже госпоже выйти замуж за раба". У царевен был один путь — монастырь, хотя разницы между теремом и монастырём не было никакой. Но вот в стране появляется самодержец Пётр I, и вот эта теремная затворница уже отплясывала на балах и пила. Но так двигалась русская история. Однако феминистская революция в России началась ещё до Петра I. Царевна Софья должна была последовать обычаю всех русских царевен и уйти в монастырь. Современник описывал её как "дурнушку", но "мужского ума исполненную девицу". Софья влюбилась в князя Голицына — красавца, состоящего в удачном браке. И Софья решила его завоевать при помощи власти. Софья добилась своего и стала правительницей, а за ней уже последовал и Пётр. Однако она вступила во власть слишком рано, и страна была не готова к правлению "бабы". И Пётр сверг её. Фото: Елизавета Гришанова Все эти женщины, которые стали править Российской империей — удивительны. Пётр I, у которого было множество женщин, влюбился в женщину без прошлого: бывшую кухарку пастора Глюка, и начался путь "российской Золушки". Сначала её как пленницу захватил граф Шереметьев, и она стала его служанкой, которая очень быстро покорила его сердце. Однако затем её завоевал Меньшиков, она стала его наложницей, а затем её заметил и Пётр. Они писали друг другу длинные письма, хотя она это делала опосредованно, так как оставалась неграмотной. Екатерина обладала невероятным искусством покорения мужчин: она была одновременно женщиной и одновременно служанкой. Елизавета, дочь Екатерины, была красавицей и постоянно соперничала с другими красавицами. Когда к Петербургу подходил корабль, на борт первыми поднимались её слуги, которые скупали все туалеты, которые даже не были ей нужны. У неё были великолепные длинные ноги, которые находились как бы в "тюрьме из юбок". Она придумала, как их показать всем и стала проводить маскарады. В них она появлялась в мужской одежде. Рядом находились мужчины, которых заставляли надевать женские туалеты, и она хохотала и наслаждалась картиной, когда они, путаясь в юбках, танцевали и падали на пол. Ощущение феминистской революции, победы над мужчиной у неё, бесспорно, были. Когда одна из её родственниц изменила мужу и была за это бита, его посадили в тюрьму. Мужчины соглашались на унижения, а женщины — не все. Подруга юности Елизаветы, княгиня Лопухина, решила побороться с императрицей. Она решила предстать перед Елизаветой с такой же, как у неё, розой и такой же причёской. За это она получила пощёчину и упала на пол, однако этот случай позабыт не был. Впоследствии, когда раскрыли заговор, Лопухину обвинили в нём как соучастницу, и с вырванным языком она на двадцать лет отправилась на каторгу, а вернулась мычащей старухой. Елизавета боялась мышей и крови, однако она вела победоносную войну с первым полководцем Европы Фридрихом и, почти победив его, скончалась. И, хотя эта победа ничего не дала России, она принесла ей славу. Фото: foxtime.ru Все эти правительницы были добры, в отличие от Петра, который жестоко боролся с взяточничеством. Например, Екатерина Великая говорила: "Почему надо всё время говорить о взятках, как будто совершенство свойственно человеческому роду? Если крадут, значит, у нас есть, что красть". Пётр говорил: "Если я узнаю, что кто-то украл на столько денег, что можно купить верёвку, мы на ней его и повесим". Он создал институт фискалов: они должны были тайно следить за вельможами и доносить. Это получалось — в результате в том числе повесили губернатора Сибири, но в конце концов повесили и фискалов, потому что они украли сумму, практически равную бюджету Российской Империи. Однако сам он тратил средства на бесконечные празднества, годовщины, вино, приёмы и фейерверки. И когда он в очередной раз бил дубинкой Меньшикова, укравшего деньги, тот писал накладную, в которой указывалось, сколько он украл, а сколько истратил на празднества. Они вместе пользовались средствами из государственного бюджета. А перед смертью Пётр узнал, что центр коррупции был в его собственном дворце. При императрице Екатерине, его жене, был молодой камер-юнкер, через которого все "птенцы гнезда Петрова" осуществляли свою тайную финансовую деятельность. И никто из них не сказал ему ни слова.
