Елена Стихина: «Умри, но сделай — это про наших людей в целом и в опере в частности!»

Сегодня Стихина — сопрано номер один Мариинского театра. Но Елена делает еще и стремительную глобальную карьеру: Метрополитен-опера и Парижская опера поражаются безграничности ее репертуара и вокальных данных. Все мы родом из детства. Ваш путь на оперную сцену — это осознанное путешествие или счастливая случайность? И то и другое. Сколько себя помню, пела я всегда. И естественно, что в первом классе поступила в музыкальную школу по классу фортепиано — усердно занималась сольфеджио и так же усердно прогуливала хор. По окончании школы меня пригласили в ансамбль нашего дома культуры — вот это стало первой счастливой случайностью. Я встретила на своем пути педагога Ольгу Сергеевну Хрулеву, которая и заразила меня своей любовью к классической музыке. Именно она разглядела и услышала во мне оперную певицу и начала со мной заниматься. В итоге я оказалась в Московской консерватории. Вы производите впечатление очень волевого человека, и вам так идет петь на немецком языке. Более того, у вас такое хорошее произношение, словно ваш дом культуры был где-то в Германии. Мои первые европейские контракты были именно в Германии. Не хочу вас разочаровывать — немецкого разговорного языка я не знаю. А вот специфика певческого произношения — это большой труд и постоянные занятия с преподавателями, ради которых мне приходилось ездить не только в Германию, но и в Венскую оперу. Даже сейчас, когда предоставляется возможность улучшить языковые навыки, я стараюсь ею воспользоваться, неважно, о каком языке идет речь — немецком, итальянском, французском или даже родном русском. Девушка из Екатеринбурга окончила Консерваторию в Москве и оказалась на сцене оперного театра во Владивостоке — почти карьера военного. Сразу скажу, к тому моменту как Приморский театр оперы и балета стал филиалом Мариинского, я там уже пела два года. Так что Мариинскому театру я «досталась по наследству». А вот мое попадание в труппу во Владивостоке, пожалуй, было вторым счастливым случаем в моей карьере. Молодой театр, новый репертуар, огромное желание петь — о таком можно только мечтать. Потом пришли уже победы в конкурсах, на которые я не очень хотела ездить, и как раз те первые немецкие контракты. И наконец, еще одна счастливая, уже надеюсь, не случайность: меня пригласили в Петербург. Мой приятель назвал ваше феноменально частое появление на сцене Мариинского театра в начале этого года январско-мартовским марафоном. Это еще не марафон! Я смотрю на графики коллег, которые поют через день или каждый день, — вот это уже даже не марафон, а подвиг. Если я и пою много, то обязательно выстраиваю график так, чтобы рассчитать силы. Связкам, равно как и людям, нужен отдых. Жизнь оперного певца — это не просто приезд в театр, грим и выход на сцену. Есть еще репетиции и выучка материала, на что уходит много сил. Если вас сравнивать с актрисой драматического театра — вы певица без амплуа. Для начала надо определиться, что называть амплуа. Мне кажется, что я, наоборот, пою в одном амплуа — партии лирических героинь, но разных композиторов и на разных языках. Иногда они более волевые, иногда более драматичные, но все — молодые девушки. Мы, оперные певцы, — как военные Ну хорошо, если отбросить слово «амплуа», ваш репертуар с точки зрения авторов, языков и музыки очень широк и многогранен. В самом начале карьеры оперным певцам приходится идти на осознанный риск и браться за предложенные партии, даже не очень подходящие по голосу и возрасту. Но с опытом нужно становиться разборчивее и вдумчиво выстраивать репертуар. Зарубежные контракты с финансовой точки зрения выгодны. Хотя я слышала мнение одного уважаемого оперного исполнителя, что после трехмесячного пребывания, например, в Метрополитен-опере ему приходится долго «восстанавливаться» с художественной точки зрения: петь три месяца одну партию и возвращаться потом в репертуарный театр сложно. У любой медали две стороны: работая несколько месяцев в одном спектакле, можно свою партию довести до совершенства. Но мы в России привыкаем к постоянной смене партий, и когда я пела в Метрополитен-опере титульную партию в опере Пуччини «Сестра Анжелика», то уже не понимала, чем себя занять в свободное время. (Смеется.) Конечно, сложно долгое время находиться вдали от дома и семьи. Однако участие в непривычных для нас постановках, знакомство с режиссерами и коллегами-певцами, не работающими в Петербурге или Москве, — необходимость для творческого человека, неоценимый опыт. И еще счастливый шанс побывать в тех городах и странах, куда самостоятельно никогда не соберешься. Если бы была возможность выбирать репертуар, сцену, партнеров, какая идеальная комбинация для вас? Вы же сами очень точно сказали, что мы, оперные певцы, — как военные. В театре есть профессиональные люди, которые подбирают составы. От нас, певцов, это никак не зависит, ты можешь либо согласиться, либо отказаться. Хотя некоторые звезды первого эшелона — но тоже иногда — могут диктовать свои условия. А так, конечно, скрывать не буду: с огромным удовольствием спела бы дуэтом с тенором Йонасом Кауфманом. Оперная география ваших последних двух лет впечатляет: Метрополитен, Опера Бастиль, Амстердамская опера, Штаатсопер и Дойче Опер в Берлине, Дрезденская опера и даже Национальная опера Мехико. Какое самое яркое воспоминание из этого длительного путешествия? Ох, много интересного со знаком плюс со мной произошло за это время. Но одну историю с удовольствием расскажу: я страховала Анну Нетребко в Опера Бастиль, в опере «Евгений Онегин». В тот день, когда вышла на сцену вместо простудившейся Анны Юрьевны, в зале был большой поклонник оперы, генеральный директор парфюмерной компании Amouage Кристофер Чонг. Он был так вдохновлен самой оперой и моим пением, что создал аромат Love Tuberose, который прислал мне в подарок и который сегодня можно купить в бутиках Amouage. Наши оперные певцы сейчас невероятно популярны и востребованы по всему миру. С чем вы это связываете? У нас отличный генофонд в многонациональной стране. К тому же наши люди волевые, старательные, трудоспособные и по-хорошему упертые. Умри, но сделай — это про наших людей в целом и в опере в частности! Квартира архитекрора Андрея Дмитриева Архитектор Андрей Дмитриев превратил свою квартиру на Большой Конюшенной улице в арт-объект, наполненный антиквариатом. текст: Екатерина Бокучава фото: Маргарита Смагина стиль: Эльмира Тулебаева ассистенты стилиста: Анастасия Цупило, Александра Дедюлина визаж: Ника Баева прическа: Константин Антипов (Park by osipchuk) «Собака.ru» благодарит за поддержку партнеров премии «ТОП50 Самые знаменитые люди Петербурга 2019»: главный универмаг Петербурга ДЛТ, Испанский Ювелирный Дом TOUS, glo, Nespresso, Премиальные классы Яндекс. Такси.