Светлана Криницкая: Я всегда мечтала работать в Театре оперетты

Заслуженная артистка России Светлана Криницкая в интервью TV BRICS https://tvbrics.com/shows/svetlana-krinitskaya-ya-popala-v-skazku/ рассказала о своем отношении к сцене, работе в Театре оперетты, театре Вахтангова и многом другом, сообщает корр. www.sibnovosti.ru/ В театре оперетты Вы работаете уже 23 года. Ваш самый первый спектакль здесь - это «Девичий переполох». А помните первые репетиции, первые шаги в театре оперетты? Первые шаги в театре оперетты были у меня на прослушивании, когда я, идя по улице Большая Дмитровка, остановилась возле театра и сказала: «Я хочу здесь работать». Я всегда мечтала здесь работать. Набралась мужества и думаю: я хочу, значит, я должна. Подошла, позвонила, мне назначили день прослушивания. И вот наступил этот замечательный, чудесный день, невероятно волнительный. Я взяла своих партнеров, с которыми работала тогда в театре «Царицыно». Один из который сейчас – Дмитрий Краснов – является художественным руководителем театра в Туле, режиссером. Второй – Борис Кречмар – является главным режиссером омского музыкального театра. Это были мои одногруппники, с которыми я пришла - попросила их, чтобы они помогли мне поступить в театр. Раньше прослушивание было очень сложное. Вначале выкатывали рояль, все пели перед роялем. Потом мы показывали отрывок из спектакля «Целуй меня, Кэт», а потом я еще и танцевала. И вот, с первого раза, когда я вошла на эту сцену, знаете, у меня с тех пор осталась такая традиция: приходя в театр, выхожу на сцену и соединяюсь с ней. Я кладу руки на сцену, и вот - несколько минут, мгновений, соединение энергетики этого зала, этого театра и тебя. И, погружаясь в эту энергетику, ты становишься, как будто единым целым. Девочкой я мечтала об этом театре. Показывали по телевизору спектакли театра оперетты: Светлана Павловна Варгузова, Юрий Петрович Веденеев, Татьяна Ивановна Шмыга, Герард Васильев - невероятные, красивые. Да, у нас же в Советском Союзе практически ничего не было. А здесь фраки, у женщин всегда прекрасные наряды, роскошные шляпы. Это была какая-то такая сказочная жизнь, о которой я, маленькая девочка, всегда очень мечтала. Я попала в сказку. Естественно, это было невероятно волнительно. Ужасно переживала, так тряслась, мне казалось, что, ну, как же я и вот в этих невероятных стенах… Надо быть достойной этого театра. Видимо, я так хотела попасть в театр, что меня было невозможно не взять. И вот я в него попала. И первый спектакль - естественно, это были самые маленькие роли. «Девичий переполох» — это такой легендарный, спектакль: невероятный, русский, лубочный, очень красивый, с красивой музыкой русской. Во втором акте была сцена: сватовство. И вот тут-то выводили всех артисток молодых. Мы ничего не говорили, мы просто выходили на сцену. И этот первый шаг в окружении замечательных артистов, именитых артистов, когда ты выходишь и понимаешь, что перед тобой стоят люди, которых ты раньше видела только в телевизоре, о которых ты читала, о которых ты мечтала. Ты просто ничего не говоришь, но ты находишься рядом с ними. Это было фантастически! Я когда пришла в театр, самая большая моя мечта была – увидеть Татьяну Ивановну Шмыгу. И вот мне говорят: Татьяна Ивановна, Татьяна Ивановна… Я думаю: где Татьяна Ивановна? Где здесь Татьяна Ивановна?.. И вижу – подтянутая, молоденькая, стрижечка, свитерок, лосиночки, вот такие ботфорты и вот такие каблуки. Я ничего, я не преувеличиваю, вот такие! Ботфорты! И идет такая красивенькая. И все так: «Здравствуйте, Татьяна Ивановна!» И я говорю: «Здравствуйте, Татьяна Ивановна!» Я же понимаю, сколько ей лет, да… Но по внешности это невозможно было сказать. И потом – сам факт: мимо тебя проходит Татьяна Ивановна Шмыга, и ты так… Слушайте, я побежала за ней на первый этаж и смотрела, как она одевается. Я не верила, что вот так можно выглядеть, действительно, не в телевизоре, не на сцене, а в жизни так выглядеть. Вот так ходить, вот так себя подавать. Я с ней в спектакле «Катрин», где она играла главную роль, естественно. Мы выходили, девочки, называли это «делать революцию»: когда революция, все на баррикады, мы там прачки. Она прачка, и мы прачки. Мы вместе с ней выходили, все время стояли рядом – Татьяна Ивановна, Татьяна Ивановна - и мы, значит, тоже с бельем на баррикады, ура! Вы быстро превратились из девочки, которая выходила на баррикады, в одну из ведущих актрис театра, спустя два года после того, как Вы пришли в театр, уже в 1995 году, правильно? Вы играли в «Летучей мыши»: 98-й же это был год. А как, мне кажется, это такой спектакль, когда весь зал знает, если не все партии, то половину. Как было волнительно играть в таком известном спектакле? Да. Очень. Потому, что Адель – это одна из самых моих любимых ролей. Потому что это Штраус, потому что фантастическая музыка и, конечно, весь зал знает все наизусть, да. Эту сцену все знают, и все ждут. А оркестр? Оркестр ведь знает до ноты все. Иногда забудешь какое-то слово. Из оркестра: «на-на-на» - тебе тут же подсказывают. Этот спектакль, который знают все практически наизусть. И все равно приходят его смотреть. В этом секрет, таинство и волшебство театра. Каждый раз ты играешь по-другому, каждый раз все зависит от того, как тебе сказал фразу партнер, в каком состоянии ты находишься, как тебе сейчас это хочется сыграть. Это такое, каждый раз – разный спектакль, каждый раз – новые ощущения. И думаешь, ну, надо же, ты столько раз играл, а вот вдруг что-то нашел еще, что-то новое … Пьеса и «Летучая мышь» — это «Оперетта»! Она замечательная! Сколько лет Вы играли на сцене театра оперетты «Летучую мышь»? 20 лет, да! Я знаю еще про один Ваш интересный опыт, Вы на сцене театра Вахтангова играли певицу в постановке «Анна Каренина». Сама по себе «Анна Каренина» - это очень необычная постановка, герои Толстого – они говорят не простым языком, а языком жестов, языком пластики, языком танца. Почему сегодня, в принципе, пластические спектакли приобретают какой-то новый оборот? Когда я попала в театр Вахтангова и просто смотрела спектакль, естественно, я пришла, не знала, что будет. Первые ощущения – шок! Как? Не говорят? Музыка?.. Но это было буквально несколько мгновений, несколько секунд. А дальше это настолько тебя увлекает! Выражение эмоции пластически, актерски. Мне кажется, оно не может оставить равнодушным ни одного человека. Для меня это невероятный опыт, и я безмерно благодарна этому театру и приглашению в этот спектакль. Я уверена, он необыкновенный, и о нем говорят, и о нем будут говорить, и он будет жить. Театр Вахтангова - это же Щукинская школа. С выпускниками именно Щукинского училища Вы работаете еще в одном спектакле. В феврале этого года состоялась премьера, спектакль «Доходное место». В одном из составов с Вами играет полностью выпуск Щукинского училища. Правда? Да. Вы знаете, театр Вахтангова, он, вообще, очень близок к нам. Видимо, поэтому не просто так искали школу, где бы научить актеров, которые бы обладали способностями, навыками, необходимыми для нашего театра. Ведь у них очень много музыкальных спектаклей - пластических спектаклей. Это как раз то, чем занимается наш театр. Они все чудесные. В них есть вот этот дух театральный, театральной школы. У этих людей по-другому горят глаза. Они понимают, они по-другому общаются с людьми, придя в театр, нежели там… Много лет назад, когда первый раз у нас в театре был мюзикл «Метро», набирали людей, не только тех, что учились где-то, в каких-то учебных заведениях, но и просто талантливых ребят, у которых был голос, и они попадали под фактуру именного того героя, который был нужен. Очень была заметна разница у людей, которые воспитывались в определенных условиях, в школе, и людей, которые не понимают, что такое театр. То есть вы приходите в театр, и есть такой закон: вы со всеми здороваетесь. Будешь десять раз проходить мимо человека, и ты десять раз будешь ему говорить: «Здравствуйте». Так принято. В театре все друг с другом здороваются, обязательно… А люди, которые не знают, что такое театр, они не здороваются. И я видела, как та же Татьяна Ивановна Шмыга стояла, и просто идет толпа молодых людей… Они попали в проект, они радостные, они довольные, они толпа просто. И Татьяна Ивановна так, к стеночке… Мне было не очень приятно это ощущать. Но это был маленький эпизод в нашей жизни, потом… все-таки театр их переломил. Они поняли, где они находятся, и они несколько стали себя по-другому вести. Вот ребята-«щукинцы», они «напитаны» невероятно. Ведь они воспитываются в такой школе! Они танцующие, они музыкальные, они обучены говорить, играть, у них есть актерская школа — это очень важно! А в этом спектакле драматическая пьеса, плюс музыка Гладкова. Кстати, вот немножко про музыку. Ведь само по себе «Доходное место» Островского — это совсем не музыкальный спектакль. Ну, да. Как получилось, что он идет на сцене театра оперетты? Получилось просто замечательно. Это счастливое стечение обстоятельств, я считаю, для нашего театра. Потому что наш дирижер и композитор Андрей Семенов учился у Гладкова. Его мюзикл, который был написан много лет назад, он принес его сюда. А Валерий Архипов - его спектакли тоже идут в нашем театре - этот спектакль воплотил в жизнь. Они несколько переделали пьесу, что-то дополнили, сделали свою собственную редакцию. И говорили – «Доходное место», драматический спектакль, как? На сцене театра?.. Извините, музыкального театра… А получилось чудо! Получилось волшебство! Потому что ребята чудесные. Молодежь – восхитительная. Они замечательно играют, они поют, они двигаются. Костюмы – это шедевр. Знаете, у меня роль Вишневской, и мои два платья… Надо было, видимо, дожить до того момента, когда я смогу надеть их. Эти костюмы фантастические не только у меня. Нет ни одного костюма у хора, балета, чтобы это не была авторская работа, ручная работа. Костюмы можно разглядывать, и каждый раз смотришь – находишь какие-то новые детали. Продумано все до мельчайших подробностей: до украшений, до какой-то булавочки, до какой-то застежечки. Я знаю, девочки из хора выходят даже на один номер в спектакле, переодеваются, и тут же это платье снимают. Так вот Вика (костюмер - ред.) была настолько скрупулезна к их костюмам, что рукавчик так, а отсюда чуть-чуть выглядывает прошва. Именно чуть-чуть, именно на сантиметр, а не на полтора. Каждый раз, выходя за кулисы, мы разглядываем друг у друга костюмы и находим что-то новое. Это шедевр, просто шедевр. Знаете, это такое счастье, мы все находимся в счастье, пребывая в невероятно красивых костюмах. Шляпы, какие шляпки, перчаточки, обувь! К каждому костюму своя собственная обувь. Ой, это такое удовольствие! Вы с таким огромным удовольствием и с такой любовью рассказываете про сцену! Я знаю, что в последнее время Вы еще и преподаете. Как Вы решили совмещать профессию актрисы и профессию преподавателя? Было, наверное, трудно отказаться от какой-то части репетиций, спектаклей, это же вот от себя, наверное. Вы знаете, так сложилось, и так складывается всегда, что есть более активный момент, когда я занята была практически во всех спектаклях. И в каких-то спектаклях я играла и по две роли. Мне не приходило в голову, пока была очень сильно занята, что я буду преподавать. Я никогда об этом не задумывалась, и когда мне говорили: «А не могла бы ты с кем-то позаниматься?», я говорила: «Нет-нет-нет, что вы, это вообще не мое, нет, этого никогда не будет!» Но наступает момент, когда надо переходить с одних ролей на другие роли, и появляется гораздо больше времени. Естественно, это нормальный процесс. И когда мне предложили, я согласилась, и поняла, что, наверное, надо попробовать. Но когда я очень много работала, и очень много пела в театре, я не могла бы этим заниматься абсолютно точно! Потому что любая работа, она требует, так я воспитана, полного погружения в это. И невозможно так, пришел сегодня: «А, да, здравствуйте, до, ми - до свидания, я ушел». Это же процесс, ты все время о нем думаешь: как бы это получше объяснить, а как бы это, и вот здесь что-то не получается. Мне ночью снятся «распевки», которые я должна девочке дать, чтобы у нее какое-то там место получилось в какой-то из арий. В общем, это невероятно интересно. Особенно, когда что-то начинает вырисовываться, когда из какого-то зажима что-то разжалось, что-то получилось. Вот у моей девочки вдруг колоратуры зазвучали, она никак не могла найти эту точку, и вдруг у нее это все получилось. Вы не представляете, я радуюсь, как будто это у меня что-то такое получилось, как будто ты что-то лепишь. Наверное, так скульптор вылепливает, а я вылепливаю точно так же голос. Там убираю что-то, или что-то добавляю свое. Это невероятно интересно. Все равно, не мешает Ваша преподавательская деятельность Вашей работе в театре? Лето, пора гастролей, куда отправитесь в этом году и с каким спектаклями? Ой, в этом году у нас замечательное лето. В этом году наш театр едет со спектаклем «Grand канкан» в Юрмалу. А что это за спектакль, можете немного рассказать? Это спектакль-концерт, в котором собраны самые популярные мелодии из оперетт, мюзиклов, каких-то песен, все это «сдобрено» балетом. Это такой спектакль-концерт. В котором можно увидеть разные-разные картинки. Калейдоскоп очень красивый. Мы его все очень любим и, конечно, с нетерпением ждем этих гастролей. Юрмала, лето, театр оперетты - что может быть лучше? Справка: Светлана Криницкая в 1993 году окончила Государственное музыкальное училище им. Гнесиных, факультет «Актер музыкального театра». После – училась в Государственной еврейской академии им. Маймонида на факультете «Мировая музыкальная культура». Параллельно играла в театре «Царицыно». С 1996 года работает в Московском театре оперетты. Среди её ролей – Мари в «Принцессе цирка», Розалинда в «Летучей мыши», Багира в детском мюзикле «Маугли» и другие. Лауреат Международного конкурса вокалистов «Bella Voce».