"Одно увлечение на двоих". Как генерал и художница привезли в Приамурье майолику
Когда заходишь в домашнюю мастерскую Грызловых, словно попадаешь в музейный зал: на стеллажах, стенах, столах, всюду, куда падает взгляд, сверкающие глянцем тарелочки, картины, фигурки животных, предметы домашней утвари, изразцы. Работы можно разглядывать часами. Выполнены они из глины и расписаны по сырой глазури по черепку. На языке искусства — это один из самых сложных видов керамики: майолика. Грызловых называют ее родоначальниками в Приамурье и с недавнего времени организуют к ним в мастерскую туристические экскурсии. Только кисточкой води Генерал-майор Владимир Грызлов много лет возглавляет Дальневосточное военное общевойсковое командное училище, его супруга Наталья Леонидовна посвятила долгие годы общественной работе, в частности, была секретарем в Общественной палате Амурской области, руководила Амурским творческим союзом художников России, возглавляла благотворительной фонд и лишь недавно отошла от дел, чтобы посвятить себя дому и семье. Она профессиональный художник, и мужу еще с молодости очень нравилось ее творчество. Куда бы ни поехал в командировку, шел в специализированный магазин, покупал кисти и краски, а дома помогал грунтовать холсты, делать подрамники. Переживал, когда у супруги возникали перерывы в творческой деятельности из-за многочисленных переездов, пытался вновь втянуть ее в этот процесс, чтобы ни в коем случае не бросила рисовать. Судьба распорядилась так, что семья осталась жить в селе Игнатьево Благовещенского района Приамурья и построила здесь свой дом. Место очень красивое — рядом лес, речка и церковь. Супруги решили выложить в доме печь из изразцов (плиток из обожженной глины, покрытых глазурью и расписанных особым образом), но таких материалов найти не смогли, причем не только на Дальнем Востоке, но даже в Москве и Санкт-Петербурге, поэтому от этой идеи отказались. В 2011 году Грызловы поехали отдыхать в Сочи, где узнали из буклетов про дом-музей Новикова Юрия Михайловича, изразцовая печь которого вошла в Книгу рекордов Гиннесса России. С большим интересом отправились по указанному адресу, познакомились с мастером, он провел экскурсию, продемонстрировал свое творение. Печь показалась супругам фантастической, каждый ее изразец был расписан вручную и представлял собой отдельный эпизод истории жизни своего создателя. После отпуска Владимир Грызлов начал строить рядом с домом подсобное помещение, которое жена приняла за столярную мастерскую. На следующий год он уговорил ее опять поехать в музей Новикова в Сочи, где о чем-то пошептался с мастером, и тот предложил гостье расписать специальными красками глиняную пластину. А по возвращении домой супруг приобрел печь для обжига. "Владимир Михайлович понял, насколько сложна и интересна майолика, и решил втянуть меня в это дело, чтобы у нас было творчество на двоих, где мы сможем быть соавторами, — поясняет она. — Но втянуть меня было сложно, так как я занималась общественной деятельностью и была очень загружена. Увидев печь для обжига, я расстроилась, много плакала, объясняя, что у меня нет времени на работу в мастерской. А муж мне тогда сказал: "Наташ, ну не расстраивайся, ты только кисточкой води, а вся технология, все будет на мне". Настойчивость сильнее слез С тех пор прошло почти девять лет. За это время в мастерской были ошибки и открытия, неописуемый восторг, когда задуманное получалось, и слезы от обиды, когда в руках вместо красивых изделий оставались лопнувшие черепки. "Майолика — это очень сложная техника, на любом этапе изготовления изделия высоки риски его испортить, и любая, даже самая незначительная ошибка может свести на нет всю проделанную за несколько месяцев работу. Бывало, открываешь печь после обжига, а там либо все запузырилось — это в лучшем случае, либо одна-две работы лопнули, или еще хуже — все изделия просто разорвало. Слез мною было пролито много, — вспоминает собеседница. — Мы не один раз готовы были бросить это занятие, но Владимир Михайлович — настойчивый человек и если чем-то занимается, то ему нужно дойти до совершенства, он и меня успокаивал. Наш учитель Новиков Юрий Михайлович, с которым мы очень сдружились, тоже меня подбадривал, просил не бросать начатое, мы могли часам разговаривать по телефону". Наталья Грызлова с большой теплотой вспоминает своего учителя. Говорит, что он был человек светлый и уникальный, гением в керамике, очень творческой личностью. Год назад мастера не стало, ученикам в амурской мастерской очень не хватает общения с ним, а в душе к этому человеку осталась большая благодарность за проявленное внимание, доброту, терпение, интересные встречи и, конечно, за знания, которые он им передал. Сегодня Грызловых называют родоначальниками амурской майолики, потому что до того, как они принесли это занятие на территорию Приамурья, подглазурной росписью исторически здесь не занимались. Недавно в регионе начали организовывать экскурсии к ним в мастерскую. Уже приезжали группы школьников, а также российских и китайских туристов. Близкие и посторонние люди, в том числе из мира искусства, не раз говорили Грызловым, что их стиль в майолике узнаваем. "Это наши зимние и осенние дальневосточные пейзажи. Березы и сосны, рядом избы, а как хороши наши могучие дубы, не сбросившие на зиму листву, отчего так ярко рыжеют в лучах зимнего солнца, — улыбается художница. — Меня часто спрашивают, что за деревья изображаю на своих работах, узнаваема именно форма деревьев — наших дубов". Таинство рукоделия В мастерской Грызловых светло и уютно. В одной из комнат — стеллажи с сохнущими изделиями из глины, а также подрумяненные после первого обжига тарелочки и фигурки животных, в баке заготовлена глина, на большом столе — формы для нее. С этого помещения начинается наша экскурсия в мастерскую амурской майолики. Владимир Михайлович, как обычно, на службе, поэтому в таинство рукоделия нас посвящает хозяйка дома. Глину мастера добывают сами, сначала вымачивают ее, потом процеживают, чтобы очистить от посторонних предметов, поскольку даже если веточка или травинка будет измельчена и ее микрочастицы останутся в изделиях, то при обжиге они треснут. После очистки она помещается в специальный аппарат, где сутки вымешивается, потом вручную делается фигура, с которой оттесняется форма. В ней глина отливается по особой технологии. Затем изделия идут на сушку: их раскладывают на стеллаже, завернув в полотенца, иначе будут сохнуть неравномерно от края к середине и потрескаются. Впереди еще два обжига и роспись, тут все не менее сложно. Необходимо правильно выставить температуру в печи, а то работа получится бледной или пережженной — с выгоревшими красками. По одному и тому же месту более двух раз краской проводить нельзя, иначе при обжиге изделие запузырится. Если в рисовании случилась ошибка, то ее уже не исправить, так как все сразу впитывается в черепок. Более того, нужно чувствовать, сколько взять на кисть краски и воды: если воды много, краски мало, рисунок при обжиге вспучится, если наоборот, то линия по изделию не идет, а в печке закипит и поверхность лишится гладкости. В процессе используются добавки к краске, эмали и глазури, нужно знать, как их правильно развести. И это еще не все нюансы. "Подглазурные краски имеют свойство менять цвет при обжиге, подчас на диаметрально противоположный. Это нужно учитывать в работе, но даже с моим опытом все равно трудно угадать, что же в итоге получится. Поэтому каждый раз это просто волшебство в мастерской. С замиранием сердца открываешь печь и смотришь результат", — говорит Наталья Грызлова. На изготовление одной работы в мастерской от момента добычи глины до последнего обжига обычно требуется около двух месяцев. Подводные лодки в условиях Арктики Следуем в другую комнату мастерской — здесь три печки для обжига, все разные. Их приобретали поочередно, долго осваивали, не один килограмм полопавшихся черепков достали из каждой, прежде чем научились правильно обращаться. Причем в одной и той же печи нельзя обжигать керамику и расписное изделие — оно будет рыжим, поскольку остаются пары. На то чтобы отточить мастерство, у супругов ушло несколько лет. Постепенно их рукоделие вышло на другой уровень, об их работах начали говорить, они стали появляться на выставках. "Майолика у нас с Владимиром Михайловичем — это дело для души, — отмечает собеседница. — Я люблю уйти в мир творчества, дать полет фантазии, да и муж, каким бы усталым ни пришел с работы, обязательно на несколько часов уединится в мастерской — так он отдыхает. Было, что к нам обращались хорошие люди, которые понимают толк в майолике, с просьбой сделать для них тарелочки на заказ. Мы шли навстречу". Самый необычный и очень сложный заказ в мастерскую амурской майолики поступил от военного предприятия, которое строит корабли и подводные лодки. Раздался звонок, и супруг сообщил, что корпорация хотела бы заказать тарелочки с изображением своей продукции. "Я была очень растеряна — я же пишу пейзажи, а когда последовало уточнение, что подводные лодки нужно изобразить еще и в условиях Арктики, то я вообще не могла себе это представить, там же все просто белое, — вспоминает художница. — Заказ оказался сложным, потому что нужно было как-то оживить пейзаж, к тому же во время работы пошла проблема с глазурью, после обжига она давала белый налет хлопьями по изделию. Я распереживалась, а муж смотрит и говорит: "Так это же то, что нужно!" Белые хлопья идеально вписались в общую концепцию — получился эффект "запорошенности", настоящий вид Арктики", — отмечает художница. Заказчикам "припорошенные" тарелочки понравились больше обычных. Сейчас снежная глазурь лежит в мастерской отдельно и используется исключительно в зимних пейзажах. Изразцы для губернатора и шерстяные кисти Переходим в следующую комнату мастерской, которая больше похожа на музейный зал. Экспонаты повсюду — на стеллажах, полках, просто на стенах и столах. Глянцем сверкают тарелочки, подставки под поварешки, картины, сувениры, медведи, мамонт и сельский сторож — собака, сырные доски (раньше на таких индивидуально подавали сыр) и, конечно, изразцы — украшение для печи. Несколько изразцов посвящено историческим событиям в приамурском Албазино, когда его защитники насмерть стояли за русскую землю. На изразцах — очертания городища и воины. "Форма у данной серии изразцов одинаковая, но все рисунки разные. Самый первый ее изразец находится у Олега Николаевича Кожемяко (губернатор Приморского края, ранее возглавлял Амурскую область — прим. ТАСС). Он ему сразу очень понравился", — говорит Наталья Леонидовна. Художница демонстрирует свой арсенал: "Это специальные кисти для росписи, в них два вида шерсти. Акварельные кисти не подходят, так как берут много воды и все от этого при обжиге пузырится. Когда приезжаем в Москву и Санкт-Петербург, ходим по салонам и высматриваем "инструменты", очень их не просто найти. У меня любимая кисть просто стерлась, на ней совсем волосков не осталось, потому как я очень долго не могла подобрать ей замену". Откуда берет вдохновение, собеседница не знает. Говорит, что ей просто хочется работать, видеть, как ложится мазок, тянутся линии. Майолику она полюбила всей душой не только за возможность заниматься творчеством, но и за то, что может через работы передать частицу своего тепла людям. "Я очень много изделий просто дарю — друзьям, родным, знакомым, гостям, — говорит Наталья Грызлова. — Мне это нравится, я нисколько не жалею. Уверена, что ничего в жизни не происходит случайно. Очень благодарна судьбе за то, что она подарила нам с мужем еще и такое увлечение на двоих — на всю жизнь". Сколько изделий сделано в мастерской почти за девять лет кропотливого труда, мастерица подсчитать даже не берется. На вопрос, чем же все-таки ее сердце покорила майолика, отвечает: "Все непредсказуемо, уходишь в этот процесс с головой, и он идет сам по себе. И чем труднее что-то создается, тем больше получаешь удовольствия от результата". Наталья Слукина
