"Я впервые заработала деньги в шесть лет". Стоит ли детям и подросткам работать?

Ранний старт — это инвестиция в будущее или "лишение ребенка детства"? И правда ли, что нынешняя молодежь начинает работать позже, предпочитая "сидеть на шее" у родителей? Разбираемся с эйчарами, психологом и социологом. "Я могу, я сам, я взрослый" Свои первые деньги Настя заработала в шесть лет. Ее мама — художник, и девочка начала лепить и рисовать раньше, чем читать и писать. Она делала фарфоровые фигурки, а потом продавала их вместе с мамой у Центрального дома художника в Москве. "Все очень удивлялись, что маленький ребенок умеет что-то подобное, — рассказывает она. — Кому-то нравились именно фигурки, кому-то — тот факт, что их делала я". Денег было не так много, но хватило на плеер — тогда еще кассетный. Потом была столярная мастерская, потом — работа в видеоотделе известного СМИ, параллельно — учеба на модельера-конструктора и книжного иллюстратора. Иллюстратором Настя работает и сейчас. Не отказывается ни от одного заказа. "Мне стыдно, когда я не работаю, — говорит она. — Только кажется, что рисовать легко. За 13–14 часов работы я иногда теряю килограмм веса". Насте 30 лет. Гульфия с детства хотела доказать родителям, что она взрослая. В шестом-седьмом классе подрабатывала, рисуя на окнах Дедов Морозов и Снегурочек под Новый год. Потом в семье случилась беда: умер дедушка, мама попала в больницу. Гульфия взяла работу, которую мама делала в магазине родственницы, — стала вести журнал налоговой отчетности. "А когда я училась в девятом классе, родители открыли цветочный ларек, и я часто заменяла там продавщицу: делала букеты, продавала, вела кассу, даже запирала все сама", — рассказывает она. Заработки Гульфия копила, к девятому-десятому классу (2003 год) набралось пять тысяч. "Их у меня попросили родители, я отдала", — говорит она. Сейчас Гульфие 30, она в декрете, хотя и продолжает работать. Ее дочке год. "Я бы не хотела, чтобы она начала работать так же рано, как я. Пусть учится, ходит в кружки. Всему свое время", — говорит она. Такие истории — скорее редкость. По словам руководителя департамента карьеры и профориентации SuperJob Ксении Большаковой, в среднем россияне зарабатывают свои первые деньги в 14 лет. Это подтверждает исследование "Яндекса", проведенное специально для ТАСС: по его данным, пользователи чаще всего ищут вакансии для четырнадцатилетних школьников. Как правило, ребята раздают листовки или становятся курьерами, иногда — репетиторами у школьников помладше. Обычно первая работа начинается и заканчивается с летними каникулами. Как видно из исследования "Яндекса", каждый май пользователи начинают спрашивать о вакансиях для подростков в шесть раз больше обыкновенного. Мало кто рано начинает заниматься тем, что в будущем станет его профессией, или работает там, где есть экономическая ответственность. Но, как говорит кандидат психологических наук, доцент МГПУ Лариса Овчаренко, само по себе желание работать для подростка нормально. "Уже в 12–13 лет ребенок хочет доказать: "Я могу, я сам, я взрослый, я имею возможность принимать свои решения, — объясняет она. — Хотя иногда его к этому подталкивают родители: "Иди зарабатывай, чтобы понимать, что деньги не просто так лежат в тумбочке — подошел и взял". Знания vs скилы Один из главных аргументов против работы подростков такой: работать по своей будущей специальности он все равно не сможет (большинство ее еще не выбрали, а у тех, кто выбрал, нет квалификации), а в знаниях в сравнении со сверстниками потеряет. Лучше бы книжки читал. "Теория "надо добрать все школьные и университетские знания" устарела, — отвечает на это Ксения Большакова. — Подработки помогают пощупать нашу жизнь изнутри". К тому же подработки подростков — это обычно именно подработки, а не восьмичасовой трудовой день. Но есть ли смысл пробовать на себе работу курьера, если хочешь быть юристом? Как ни странно, да. Как объясняет руководитель молодежного направления HeadHunter Ирина Святицкая, хотя юристом школьник работать не сможет, он может устроиться курьером в юридическую компанию — и увидеть, чем ее сотрудники занимаются каждый день. Но даже если подросток кричит "свободная касса" или раздает листовки, это когда-нибудь может ему профессионально помочь. "Поставьте себя на место работодателя. К вам приходят два выпускника одного и того же вуза. Но один только учился, а второй подрабатывал и официантом, и курьером, и несколько групп вел в соцсетях, — говорит Святицкая. — Кого вы выберете? Того, кто уже знает, что такое ответственность и рабочий график и как зарабатываются деньги". Ксения Большакова с этим согласна: "Любая практика, любые скилы, которые человек приобретает, — это плюсы для работодателя". "В 17 я подрабатывала курьером, потом лаборантом, а затем оператором в фотолаборатории — тогда они были на каждом углу. Я проявляла пленки и печатала снимки. Все деньги складывала в копилку, и так у меня появился первый фотоаппарат. Сейчас фотограф — это одна из моих профессий". Инфантилизм или новые ценности? "В 1990-м родители подрабатывали, рассылая медицинские брошюры. Они предложили мне заполнять почтовые карточки и платили за это. Деньги я тратил на книги. Мне было десять лет…" "В 14 лет я работал в кафе посудомойкой. А в 17, году в 93-м, пошел копать могилы". "В мои 14 подруга взяла меня подсобным рабочим на рынок — фасовать крупу в мешочки. Ей самой было 17, иногда она платила мне продуктами, иногда — небольшими деньгами. Это был конец 90-х". В 90-е годы подростки и студенты нередко работали даже не ради карманных денег, а чтобы помочь семье. Сегодня это встречается реже. По мнению руководителя департамента карьеры и профориентации SuperJob Ксении Большаковой, поколение нынешних 20-летних начинает работать позже, чем поколение их родителей. "Наша компания сотрудничает со многими вузами Москвы — мы бесплатно проводим семинары и мастер-классы, — рассказывает она. — В одном из вузов дети рассказали дома о занятиях, и родители звонили в деканат жаловаться, что мы заставляем их деток учиться составлять резюме. Инфантилизм у нас процветает". "Я задолбался слышать странное словосочетание "инфантилизация общества", — говорит, в свою очередь, кандидат социологических наук, директор Центра социологических исследований РАНХиГС Виктор Вахштайн. — Якобы новое поколение — инфантильное и хочет заниматься хобби в интернете вместо того чтобы вставать к станку". По его словам, у нынешних 20-летних просто другие ценности. И стратегии тоже другие. В 90-е люди рано начинали подрабатывать, чтобы прокормиться. В нулевые старались пораньше начать работать по специальности, чтобы сделать лучшую карьеру. Сейчас, по его словам, все меньше студентов работают, предпочитая выжимать максимум из учебы. Хотя Ирина Святицкая с этим не согласна: "Не могу сказать, что сейчас школьники и студенты начинают позже работать. И я уверена, что чем дальше, тем раньше люди будут начинать зарабатывать деньги". "Моей дочери 20, и я считаю, что пора начинать хотя бы подрабатывать. Она никогда нигде не работала. Только учится". "Я начала работать на пятом курсе университета, мне было почти 22. В 14 мне это и в голову не приходило. Примерно так: разве работа для детей? Всегда же можно у мамы денег попросить". "Если человек не работает и не хочет работать в возрасте 20+, то это все-таки звоночек об инфантильности, — говорит психолог Лариса Овчаренко. — Конечно, хорошо, когда мама с папой все дали, но все-таки в норме человек к этому возрасту уже должен хотеть самостоятельной жизни". Но даже если и так, Виктор Вахштайн просит не делать из этого выводов обо всем поколении. По его словам, различия между двумя ровесниками всегда сильнее, чем различия между отцами и детьми. "Разница между 20-летним человеком, выросшим в Москве в районе Патриарших прудов, и его ровесником, выросшим в районе Уралвагонзавода, куда больше, чем разница между ними и 30-летними", — говорит он. В этом примере раньше начнет работать тот, кто вырос в районе Уралвагонзавода, — и его жизнь, скорее всего, будет похожа на жизнь, которую ведут его родители. Травма vs инвестиция "В 16 лет я пошла работать в общепит, хотя карманные деньги у меня были. Мне казалось, что все уже работали где-то, а я одна нет. Хотя на самом деле в то время только две мои подружки работали, но мне казалось, что это — "все". "Мне было 15, родители давали мне деньги, но иногда комментировали мои траты или спрашивали, на что я потрачу деньги. А меня это раздражало, потому что иногда деньги шли на сигареты или татуировку. Я пошла работать официанткой". Как говорит психолог Лариса Овчаренко, мотив "друг пошел работать, а я заодно" — характерный и абсолютно нормальный. Так же, как желание помочь семье или ощутить себя самостоятельным. Совсем другое дело — если родители "выгоняют" ребенка работать или провоцируют его на это, не давая карманных денег. Собственно, от этого и зависит, станет ли работа какой-то травмой и "лишением детства" или, наоборот, толчком к развитию. Но, как считают эйчары, в обоих случаях ранний старт — это инвестиция в будущую карьеру. Ксения Большакова и Ирина Святицкая уверены: большинство успешных в карьере людей начинали работать подростками. "Человек без опыта если и устроится на работу, то начнет с меньших денег, чем его более опытный ровесник", — говорит Большакова. То есть, трудясь с ранних лет на грошовых работах, люди, по сути, зарабатывают не деньги, а возможность раньше начать зарабатывать хорошие деньги. Бэлла Волкова, Габриэла Чалабова