Советский дефицит: очереди, спекулянты и спецмагазины для избранных

В советских магазинах, где делали покупки рядовые советские граждане, всегда чего-то не было: колбасы, бананов, гречки, даже туалетной бумаги. Очереди были обычным явлением. Заметив цепочку людей у магазина, прохожие становились в ее конец, часто даже не спрашивая, за чем стоят. Если очередь – значит, продают что-то нужное и дефицитное. В сериале «Восьмидесятые» главный герой Ваня практически пропускает свадьбу друга Сереги, потому что вынужден стоять в гигантской очереди за хрустальной люстрой вместо своего безалаберного отца и отмечаться, участвовать в перекличке, которую делали каждые полчаса. Не откликнешься на свой номер – место в очереди потеряешь. За хрустальными люстрами, стенками в гостиную, стиральными машинами и другими товарами советские граждане терпеливо стояли часами. Никто не жаловался: наоборот, даже считалось за счастье, если вдруг какой-нибудь дефицитный товар выбросили на прилавок. – Конечно, стояли – и за коврами, и за обувью, и много за чем еще, – вспоминает сатирик Анатолий Трушкин советскую молодость. – Но мы были молодые, и все проходило довольно весело, без страданий… Ничего плохого, кроме толкотни в очередях, не запомнилось. Артист говорит, что очень выручали гастроли: ведь того, что в одном городе было дефицитом, в другом могло быть навалом. Впрочем, в Москве, где он жил, все было не так уж плохо. В столицу многие советские граждане из небольших городов ездили за продуктами. Даже шуточная загадка была: «Длинная, зеленая и пахнет колбасой». Это про электричку из Москвы. Но и ее дефицит не обошел стороной. Как вспоминает сатирик, уже в начале 90-х в столице СССР стало худо, а вот в Николаеве на Украине, куда он ездил с концертами, тогда было еще получше. – Но и там скоро стало худо, – говорит Трушкин. – Но, как говорил Лев Николаевич Толстой, главное, что нужно человеку, есть любовь. А без второй пары ботинок можно и обойтись. Самое дефицитное Бананы – в дефиците были и свежие, и сушеные. Бананы покупали по несколько килограммов и брали даже зелеными. Сырокопченые колбасы – в провинции их вообще не видели, за деликатесом ездили в Москву. Черная и красная икра – ее давали сотрудникам некоторых учреждений в составе продуктовых наборов. Кофе расхватывали сразу и угощались изредка, а в остальное время пили цикорий. Кубик Рубика – когда появился, в СССР был ажиотаж, а производство не могло удовлетворить высокий спрос. Косметика из Прибалтики и Польши – советские женщины охотились за духами и помадами рижской марки Dzintars, польскими тенями. Польское считалось знаком качества, о французской косметике массы могли только мечтать. Каждый второй – фарцовщик Дефицит породил не только огромные очереди, но и фарцовщиков – людей, которые перепродавали дефицитные товары с накруткой и на этом зарабатывали. – Я не знаю ни одного человека из моего окружения, который бы что-нибудь не перепродал, – рассказывает певец Юрий Лоза. Он не отрицает, что тоже фарцевал – другого выхода не было. – Если выкидывали в магазине хорошие сапоги, то брали сразу две-три пары – сколько дают в руки, – чтобы перепродать с наценкой или продать родственнику, другу и сделать доброе дело. Многие этим занимались, но музыкантам было проще: они ездили по городам и весям и могли купить дефицитный товар. Музыкальные записи западных исполнителей, хорошие книги зарубежных авторов тоже не были исключением. – В Киргизии «Декамерон» Боккаччо продавали даже в овощных ларьках, – рассказывает Лоза. – Я закупил десяток книг и бросил в ящик с аппаратурой. В каждом городе я шел в книжный магазин, говорил, что у меня есть «Декамерон» и я поменяю его на то, что у них есть. К концу поездки у меня было 10 хороших книг. И это только один из примеров. Магазины не для всех Но наивно полагать, что дефицит касался всех. В СССР были магазины для избранных, по большей части людей, как тогда говорили, из высших эшелонов власти. Рядовой человек в­ойти в них не мог. – Меня в такой закрытый магазин приводили, – вспоминает Лоза. – И там было все, абсолютно все – самое лучшее и трендовое. Это как в юмористической зарисовке того времени: «– Что есть? – Всё есть. – Как всё?» Простой человек представить себе такого не мог. Такими закрытыми магазинами для элиты в СССР была легендарная сеть «Березка». В них делали покупки иностранцы за валюту, советские дипломаты, военные и технические специалисты высокого уровня за чеки Внешторгбанка. – Были люди, которые могли спокойно зайти в такие магазины, купить недорого, например, японский магнитофон и продать его задорого тому, кто попасть в такой магазин не может. Эти люди получали пятикратную, десятикратную прибыль от перепродажи. В школах и на предприятиях была уравниловка, носили одинаковую одежду, чтобы не выделяться. Но тех, кто живет лучше и может себе позволить больше, все знали. Это рождало зависть и классовую ненависть. Все были равны, но кто-то равнее. – Рассказы о счастливой жизни в СССР – это сказки, – замечает Лоза. – Если бы не дефицит, не плановая экономика, которая его породила, Советский Союз у­стоял бы.