Величайший вор шедевров искусства и его секреты

Стефан Брайтвизер ограбил около 200 музеев и собрал коллекцию стоимостью более 1,4 миллиарда долларов. Его без преувеличения можно назвать величайшим вором произведений искусства за всю историю человечества. «Не волнуйтесь о том, где оставить машину, — рассказывает грабитель. – Просто припаркуйте ее рядом с музеем, и все». Стефан Брайтвизер – самый успешный вор в мире искусства за всю историю человечества. Его стиль – ограбление при свете дня, никакого насилия, иногда прямо на виду у охраны. Его техника – безупречный расчет и почти магическая ловкость. Если все идет по плану, то ограбление больше похоже на волшебство. А если что-то пошло не так, то будет совсем не важно, где вы оставили машину. Брайтвизер подчеркивает, что приходить нужно в обеденное время, когда посетителей мало, а охранники расходятся, чтобы поесть. Нужно тщательно подойти к выбору одежды, пиджак должен иметь свободный крой, в карман лучше положить швейцарский армейский нож. На стойке регистрации будьте приветливым. Купите билет, поздоровайтесь. Оказавшись внутри, сосредоточьтесь. Обратите внимание, как и куда движутся посетители, запомните входы и выходы. Посчитайте охранников. Они сидят или патрулируют? Проверьте, где камеры наблюдения и есть ли у них провода: частенько это просто муляжи. Лучше всего, если пол деревянный и немного скрипит. Тогда вы услышите шаги даже из другого зала. Хуже всего – ковровое покрытие. Здесь, в доме Рубенса в Антверпене (Бельгия), нечто среднее: мрамор. Поэтому Брайтвизер приехал со своей девушкой, Анной-Кэтрин Клайнклаус. Она остается возле единственного входа на первом этаже и тихо кашляет, если кто-нибудь заходит. В этом здании раньше жил Рубенс, великий фламандский живописец XVII века. Но Брайтвизера не интересуют работы Рубенса: у них слишком большой формат и слишком религиозные сюжеты. Брайтвизер ворует только то, к чему его тянет всем сердцем. И этим отличается от большинства других грабителей. Он никогда ничего не продает. Он считает, что глупо красть искусство ради денег. Деньги можно заработать и более простым путем. Ограбление по любви – это абсолютное удовольствие, чистый экстаз. С этим ничто не сравнится. Предмет, за которым он пришел в дом Рубенса – настоящее чудо. Брайтвизер влюбился в эту скульптуру две недели назад, с тех пор каждый вечер мечтал о ней и подолгу не мог уснуть. Он уже знал, как это будет: его ждут бессонные ночи, мучительная неудовлетворенность и страстная жажда обладания. Единственный способ остановить эту пытку – украсть скульптуру. Поэтому он вернулся. В центре его внимания — Адам и Ева, вырезанные из слоновой кости Георгом Петелем в 1627 году. Эта скульптура, высотой всего 25 сантиметров, — настоящий шедевр. Очень тонко проработанные детали: обнаженные мужчина и женщина пристально смотрят друг другу в глаза, а их тела вот-вот соединятся в объятиях. Локоны Евы струятся по ее спине, им вторит змея, скользящая вокруг древесного ствола. Адам небрежно (и даже дерзко) сжимает пальцами яблоко, как бы намекая, что он наравне с Евой участвует в грехопадении. «Это самое красивое произведение искусства, которое я когда-либо видел», — говорит Брайтвизер. Скульптура надежно закрыта куполом из оргстекла, который прикреплен к массивному основанию на старинном комоде. Первая задача – удалить два винта, которыми купол соединен с основой. Здесь нет камер, и только один охранник заглядывает в зал каждые несколько минут. Георг Петель. «Адам и Ева» Самая большая помеха, как обычно, – туристы. Их слишком много, они двигаются медленно и очень сильно мешают. Комната заполнена предметами, которые Рубенс собрал за всю свою жизнь: мраморные бюсты римских философов, терракотовая скульптура Геракла, живопись XVII века. Немного терпения, и, наконец, Кляйнклаус и Брайтвизер остаются в зале одни. В одно мгновение вор достает из швейцарского ножа отвертку и берется за дело. Буквально пять секунд – и Кляйнклаус тихо кашляет. Это сигнал о том, что кто-то идет. За это время Брайтвизер повернул первый винт на пару оборотов. Это только начало. Когда ограбление происходит днем, жесткие планы не работают. Во время прошлой поездки в музей вор изучал, как Адам и Ева защищены, и заодно обнаружил очень удобную дверь для сотрудников, которая вела в центральный двор и, похоже, была без сигнализации. За первые 10 минут Брайтвизер вынимает первый винт и кладет его в карман. Он не носит перчатки, потому ловкость для него важнее. Еще 10 минут ему требуются, чтобы вынуть второй винт. За это время охранник заходит в зал трижды, и каждый раз Клайнклаус и Брайтвизер отходят в разные места. Но время уже на исходе, скоро они начнут вызывать подозрение. В зале есть посетители, но все они в наушниках и слушают аудиогиды. Брайтвазер считает, что они достаточно увлечены и ничего не заметят. Он кивает своей девушке, ждет, пока она выскользнет из комнаты, затем поднимает купол из оргстекла и аккуратно ставит его в сторону. Он берет скульптуру и помещает ее за ремень брюк, сзади, по пояснице, поправляет свой объемный пиджак. Внимательный наблюдатель заметил бы, что сзади пиджак немного торчит, но вряд ли охранники будут всматриваться так пристально. Брайтвизер уходит уверенно, но без особой спешки. Он знает, что кражу скоро обнаружат. Он так и оставил купол из оргстекла в стороне, чтобы не тратить драгоценные секунды. Охранник это заметит и немедленно включит тревогу. Для туристов после зала со скульптурой осмотр экспозиции продолжается на втором этаже. Но Брайтвизер толкает дверь, которую присмотрел в своей прошлой поездке, пересекает внутренний двор и проходит мимо стойки регистрации на выход. Кляйнклаус присоединяется к нему на пути к автомобилю, они садятся в маленький Опель Тигра и спокойно уезжают прочь. Пересекать международные границы тревожно, но довольно безопасно. Из Бельгии они едут в Люксембург, затем в Германию, и приезжают во Францию без каких-либо происшествий. Просто еще одна красивая пара, которая путешествует по Европе. Это первые выходные 1997 года, им обоим всего по 25 лет, хотя Брайтвизер уже несколько раз воровал в музеях. Конечная точка их маршрута – скромный дом в индустриальном городе Мюлуз на юге Франции. Скульптура из слоновой кости может стоить миллион долларов, но Брайтвазейр на грани нищеты. Иногда он подрабатывает официантом, а его девушка – медсестрой. Они живут в доме его матери. В их распоряжении – две небольшие комнаты под крышей, Брайтвизер всегда запирает их на ключ. Они открывают дверь, прижимая к груди скульптуру, и попадают в мир своих фантазий. Стены украшены картинами эпохи Возрождения – портретами, пейзажами, натюрмортами. Сцена крестьянской жизни голландского мастера Адриана ван Остаде, идиллическая пастораль французского гения Франсуа Буше, летучая мышь с распростертыми крыльями Альбрехта Дюрера. Великолепный свадебный портрет XVI века, на котором невеста предстает в расшитом жемчугом свадебном платье, созданный Лукасом Кранахом Младшим, может стоить раза в два больше, чем все дома в квартале, где живет Брайтвизер. Альбрехт Дюрер. «Летучая мышь» В центре спальни расположена массивная кровать с балдахином, покрытая золотым велюром и красным атласом, все вокруг уставлено антикварными предметами. Серебряные бокалы, серебряные тарелки, серебряные вазы, серебряные чаши. Золотая табакерка, принадлежавшая Наполеону. Молитвенник 1400-х годов. Изысканное боевое оружие и редкие музыкальные инструменты. Произведения искусства из мрамора, меди и латуни. Все мерцает, искрится и сияет. «Это моя пещера Али-Бабы», — называет ее Брайтвизер. Каждый раз, когда Брайтвизер заходит сюда, у него начинает кружиться голова. Он падает на кровать и начинает рассматривать свой новый экспонат. Адам и Ева после своего четырехвекового путешествия выглядят еще более невероятно. Он ставит их на свой прикроватный столик. Теперь скульптура будет первым, что он увидит, когда откроет утром глаза. Но этого мало. Его любовь к слоновой кости не угасает, только становится ярче. Он изучает журналы по искусству и антиквариату, каталоги аукционов. Вот-вот состоится художественная ярмарка в Цюрихе. Он прокладывает маршрут в Швейцарию в объезд платных дорог, чтобы сэкономить деньги. И ранним утром в субботу они снова отправляются в путь. Всю жизнь он чувствовал страсть к неодушевленным предметам. До произведений искусства его интересовали марки, монеты и старые открытки, их он покупал на свои деньги. Позже его увлекли фрагменты средневековой керамики, которые он находил возле археологических раскопок. Брайтвизер говорит, что, когда он влюбляется в предмет искусства, то чувствует эмоциональный взрыв невероятной силы. Буквально физически ощущает его как удар по сердцу. Есть вещи, которые заставляют его падать в обморок. «Глядя на что-то прекрасное, — объясняет он. – Я не могу удержаться от слез. Люди не понимают, как можно испытывать такую страсть к предметам». Мир живых существ никогда не привлекал его. Он не интересовался ни спортом, ни компьютерными играми, не любил ни алкоголь, ни наркотики, зато мог запросто провести целый день один в музее или гулять по местам археологических раскопок. Брайтвизер родился в 1971 году на северо-востоке Франции. Он говорит по-французски, по-немецки и немного по-английски. Его семья была достаточно обеспеченной, он жил в большом доме с антикварной мебелью. Его родители надеялись, что сын станет адвокатом, но он бросил университет на втором курсе. Его первое ограбление случилось после кризиса в семье. Между родителями случился страшный скандал, и отец ушел из дома, забрав все ценные вещи. Брайтвизеру и его матери пришлось переехать в более скромный дом. Антикварную мебель заменили комоды из Икеа. Пережить трудности ему помогла девушка, с которой Брайтвизер познакомился через друга-археолога. Анна-Кэтрин Кляйнклаус была того же возраста, довольно замкнута и любопытна. Она тоже любила приключения и разделяла его страсть к искусству. Брайтвизер впервые испытал «эмоциональный взрыв» по отношению к живому человеку. «Я сразу полюбил ее», — рассказывает он. Вскоре Кляйнклаус переехала к нему жить. Несколько месяцев спустя пара посетила музей во французской деревне Танн. Там Брайтвизера привлек старинный револьвер. Он вспоминает свою первую мысль – «он просто необходим мне». Отец Брайтвизера коллекционировал старинное оружие, а при разводе все забрал с собой, не оставив сыну ничего. Но револьвер 1730-х годов, выставленный в музее был гораздо более любопытным экземпляром, чем все оружие его отца вместе взятое. Музей был маленький, в нем не было охранников и сигнализации, только волонтер на входе. Брайтвизер заметил, что и сама витрина была частично открыта. Брайтвизер знал, что искушению нужно противостоять – об этом говорится в Библии: мы должны отказываться от того, что страстно жаждет наше сердце. Но не поэтому ли так много людей вокруг несчастны, что нас учат вести постоянную войну с собой. А что будет, если поддаться искушению? Брайтвизер совершенно не хотел причинять никому боль и не хотел никого напугать. Анна-Кэтрин Кляйнклаус никогда не говорила репортерам о своих отношениях с Брайтвизером и о своей роли в его преступлениях, равно как и его мать, Мирей Стенгель. Но Брайтвизер утверждает, что именно Кляйнклаус заставила его поверить в судьбу. Там, в музее, он нашептал ей на ухо свои чувства, и она произнесла: «Давай. Возьми его». И он взял. С каждой новой кражей мастерство Брайтвизера растет. Он становится еще более ловким, он учится самообладанию. «Вы должны контролировать свои жесты, слова, рефлексы», – рассказывает он. Его самая любимая серия краж — в Бельгии, в огромном Историческом музее Брюсселя. Там работают около 150 охранников, но Брайтвизер проник в их психологию. В свои 19 он почти месяц работал смотрителем в Историческом музее Мюлуза. Тогда он понял, что охранники почти не замечают предметы искусства. Они смотрят только на людей. Самые грубые кражи, такие как воровство скульптуры Адама и Евы, обнаруживают за считанные секунды, но нередко было такое, что проходили часы, а иногда и дни, прежде чем кто-нибудь замечал пропажу. Королевский музей истории искусств Брюсселя В Брюссельский Исторический музей Брайтвизер берет с собой табличку «Объекты находятся на реставрации». Перед витриной с желанными предметами он достает макетный нож и вскрывает силиконовый шов. В старинных музеях он часто использует связку антикварных отмычек – частенько одна из них подходит для замка. В его арсенале также телескопическая антенна, которой он может повернуть камеру слежения под потолком. Он выбирает три серебряных предмета, кубок и две статуэтки, затем кладет в витрину табличку «Объекты на реставрации» и закрывает замок. И только в машине он осознает, что забыл крышку глиняного кубка. Ничто так не расстраивает Брайтвизера как отсутствующие деталей. Предметы его коллекции должны быть оригинальными и законченными. Клайнклаус, зная о его слабости, резко снимает одну из сережек и направляется обратно в музей. Она подходит к охраннику и говорит, что потеряла серьгу. Паре разрешают вернуться. Брайтвизер забирает крышку и – почему бы нет? – еще два кубка. Две недели спустя они вернулись. Кляйнклаус изменила прическу, Брайтвизер отрастил бороду, надел очки и бейсболку. У витрины, на которой до сих пор стоит табличка «Объекты на реставрации», он берет еще четыре предмета, и в том числе чашу высотой почти 60 сантиметров, которая еле влезает в левый рукав его пиджака. По дороге к выходу их останавливает охранник. Внешне они спокойны, но у Брайтвизера плохое предчувствие. Охранник хочет увидеть их билеты. Брайтвизер понимает, что никак не сможет достать билеты, и тогда идет ва-банк. «Что-то не так?» — спрашивает он. Чтобы не выглядеть подозрительно, Брайтвизер не спешит уйти. Вместо этого они с Кляйнклаус спокойно идут в музейное кафе и садятся обедать. Затем они снимают дешевый гостиничный номер и спустя пару дней вновь возвращаются в музей, предусмотрительно сменив образ. Они берут еще четыре предмета искусства, в общей сложности – 13 объектов. Они чувствуют настолько сильную эйфорию, что по дороге домой умудряются украсть древнюю урну из антикварной галереи. Конечно, полиция преследует их. В ходе расследований опрашивают свидетелей, но никто никогда не дает четких показаний. Брайтвизер попадает на запись в музее во Франции, но изображение слишком нечеткое. Все, что удается узнать французским властям – это были мужчина и женщина, они действуют вместе. А Брайтвизер и Кляйнклаус следят за ходом расследований, читая в газетах репортажи о своих ограблениях. В истории преступлений, связанных с искусством, вряд ли можно найти человека, который ограбил больше десяти разных мест. А Брайтвизер уже к 2000 году, по своим подсчетам, украл более 300 произведений из 200 различных мест. В течение шести лет он совершал одно ограбление в среднем каждые две недели. Все эти годы, благодаря мастерству и удаче, Брайтвизер и Кляйнклаус остаются на свободе. Они постоянно меняют страны, чередуют деревенские и городские районы, большие музеи и маленькие, грабят церкви, аукционные дома и художественные ярмарки. Они не ломают двери и не надевают маски, они действуют тихо и осторожно, не создавая шума и не привлекая внимания полиции. Единственный раз, когда их ловят с поличным – неудачное ограблении галереи в Швейцарии. Жарким летним днем Брайтвизер не надевает пиджак, и пытается вынести картину просто под мышкой. Работник галереи мгновенно обнаруживает кражу, пару находят и уводят в отделение полиции. Каким-то невероятным образом Брайтвизер и Кляйнклаус убеждают полицейских в том, что эта кража – первая и случайная, они глубоко сожалеют о содеянном. Их освобождают практически без наказания, но с тех пор Кляйнклаус не покидает мысль о том, что им пришлось оставить свои отпечатки пальцев. Ежегодно в мире крадут более 50 тысяч произведений искусства, и по словам директора лондонского журнала Art Loss Register, 99% – с целью продажи. Большинство преступлений раскрывается в тот момент, когда грабитель пытается продать произведение. Но в случае с Брайтвизером главная стратегия полиции – ждать, пока объект окажется на черном рынке — оказывается неэффективной. Тем не менее, сложно поверить, чтобы коллекция украденных арт-объектов общей стоимостью в несколько миллионов долларов так и осталась незамеченной под крышей дома в небогатом районе. Им было около 30 лет, когда их маленькая тайная вселенная начала рушиться. Кляйнклаус стала все чаще думать о том, что, возможно, в жизни есть нечто большее, чем жизнь в запертой комнате с преступником и тайными сокровищами. Она бы хотела создать семью, но возможно ли родить ребенка в такой ситуации? Каждую минуту их могут арестовать и посадить за решетку. А Брайтвизер, напротив, говорит о том, что чувствует себя непобедимым. Напряжение между ними усиливается с каждым днем. Брайтвизер начинает воровать один. Из деревенской церкви недалеко от их дома он откручивает огромную деревянную скульптуру Мадонны с Младенцем, и уносит ее, даже не пытаясь скрываться. Если бы кто-нибудь вошел в этот момент в церковь, его бы арестовали. Он действует все рискованнее, отношения с Кляйнклаус становятся все хуже. Они отправляются в поездку, хотя уже охладели друг к другу. В этот раз ограбление хочет совершить сама Кляйнклаус. Ее цель – музей Ричарда Вагнера, расположенный в загородной усадьбе, где когда-то жил великий композитор. От предвкушения предстоящего ограбления на мгновение Брайтвизеру кажется, будто их отношения снова могут вспыхнуть с новой силой. Кляйнклаус отправляется в музей, а Брайтвизер наблюдает за ней, заглядывая в окна снаружи. Вокруг здания никого нет, и только один человек выгуливает собаку. Он с интересом наблюдает за Брайтвизером. Несколько минут спустя Кляйнклаус выходит из музея. Она быстро идет к машине, почти бежит, что выглядит непривычно и странно – ведь они всегда действовали неспешно. Пока Брайтвизер пытается понять, в чем дело позади него внезапно останавливается полицейская машина. Два офицера надевают на Брайтвизера наручники, он не сопротивляется, и ужас настигает его только на заднем сиденье патрульной машины. Эту ночь, 20 ноября 2001 года, Брайтвизер проводит в тюрьме. Он все отрицает. В конце концов, у него нет похищенных предметов. Кляйнклаус уехала незамеченной, все подозрение пало на Брайтвизера, который слишком странно вел себя у здания музея и привлек внимание собачника. Единственное, что волнует Брайтвизера – вдруг его свяжут с другими преступлениями и отправится обыскать его дом? И полиция действительно находит данные по делу об их предыдущем неудачном ограблении в Швейцарии. Власти получают международный ордер на обыск дома Брайтвизера во Франции. Группа полицейских заходит в дом, поднимается по лестнице в тайную комнату и открывает дверь, но… Видят только голые стены. Мать Брайтвизера говорит, что понятия не имеет ни о каких украденных произведениях. Но Брайтвизер не знает этих подробностей. На допросе лейтенант показывает фото медали, которую Брайтвизер украл неделю назад. «Признайтесь в том, что это тоже ваших рук дело,» — убеждает его полицейский. И Брайтвизер признается. Полицейский достает стопку других фото. На них флейта из слоной кости, которую он украл в Дании, кубок из Германии, серебряные украшения из Бельгии и даже самый первый предмет, который он украл почти восемь лет назад – револьвер из французского музея. Брайтвизер признается в каждом преступлении. И только в самом конце он видит надпись на папке «Объекты, найденные в канале Рона-Рейн». И понимает, что он попался на крючок. Фото: AP Никто не знает, что произошло на самом деле. Возможно, Кляйнклаус показала сокровища его матери, а та впала в ужас выбросила их в реку. Она трудилась с утра до ночи на низкооплачиваемой работе, чтобы обеспечить своего безработного 30-летнего сына и его подругу. Что она пережила, обнаружив на мансарде предметы стоимостью миллионы долларов? Скорее всего лишь сильный страх. Все, что может утонуть, она бросает в реку. А полотна, каждое из которых пережило три века, сжигает в укромном месте. Всего шестьдесят шесть картин. Позже мать Брайтвизера окажется в тюрьме, но лишь на несколько месяцев. Анна-Кэтрин Кляйнклаус проведет за решеткой только одну ночь. «Я никогда не помогала ему во время ограблений, — утверждает она. — В его комнате были картины и предметы искусства, но я не думала что они имеют какую-то ценность». Брайтвизер как истинный джентльмен подтверждает ее слова, но их отношения навсегда заканчиваются. В 2005 году Брайтвизера освобождают. Он пытается жить как все: водит грузовик, моет полы. По решению суда ему запрещено заходить в музеи или любое другое место, где экспонируются произведения искусства. Но пару лет спустя он едет в Бельгию, где на антикварной ярмарке видит картину Питера Брейгеля Младшего. Он даже не пытается себя остановить, и без особого труда «забирает» ее домой. С картиной на стене его жизнь опять начинает играть яркими красками, он встречает новую женщину. Почти сразу он признается ей в том, что сделал, но… Новая подруга не поддерживает его увлечений и рассказывает о его преступлении в полицию. Брайтвизер снова попадает в тюрьму. Во второй раз он выходит на свободу уже только в 41 год. Он хочет начать новую жизнь, предлагает свои услуги как консультанта по музейной безопасности, но никто не воспринимает его идеи всерьез. Он больше не живет, а проживает свою жизнь, бродя по окрестным лесам. Как-то раз в начале 2018 года ему попадается брошюра Дома-музея Рубенса. На обложке – скульптура Адама и Евы из слоновой кости, которую он когда-то видел каждое утро, просыпаясь в своей кровати. Он уже не знает, чего хочет на самом деле, но неведомая сила заставляет его поехать в Бельгию и зайти в музей Рубенса. Дом Рубенса, Антверпен Скульптура стоит на том же месте, и он наклоняется вперед, чтобы рассмотреть ее. Его взгляд наполнен мучительным трепетом. Он не может больше находиться в галерее и выходит во внутренний двор. В прошлый раз, когда он был здесь, скульптура была спрятана под его пиджаком. Но в этот раз он стоит ни с чем, слезы застилают его глаза. Он осознает, что именно здесь он достиг наивысшей точки всей своей жизни и понимает, что это никогда не повторится. «Искусство наказало меня», — говорит он. Он направляется к выходу через сувенирный магазин, и по привычке отмечает, где стоит кассир, охранник, посетители. Он проверяет, есть ли камеры безопасности. Их нет. Тогда он берет каталог выставки и осторожно выходит за дверь. В начале 2019 года Брайтвизер был снова арестован. В его доме на севере Франции нашли римские монеты и другие предметы, которые были украдены из музеев Франции и Германии. В настоящее время Брайтвизер находится под стражей в ожидании конца расследования. Текст: Майкл Финкель Перевод: Кристина Гундлах