Жертвы импортозамещения: кто выиграл и проиграл от контрсанкций

Владимир Путин продлил еще на один год продэмбарго, которому в этом году будет пять лет. По оценке президента РФ, контрсанкции позволили России вспахать неподнятую целину. Только вот для Приморья плоды импортозамещения оказались во многом горькими. Целые аграрные сектора в регионе пришли в упадок. Приморский край — регион со специфическими условиями развития агропрома, которые за пять лет не особо изменились. Фрукты и овощи в основной массе завозились не из стран, попавших под контрсанкции, а из Китая, который продолжает резвиться на нашей поляне. Что касается мяса, то довольно быстро европейскую продукцию «заместила» южноамериканская. Юрий Минкин, директор Арсеньевского молочного комбината: «С уходом иностранной продукции, с уменьшением конкуренции многие отечественные производители смогли подняться. Притом что некоторые отрасли вообще прекратили свое существование, зато другие развились. Ведь конкурировать с Западом было очень непросто. Требуется время, чтобы выйти на европейский уровень качества, мы к этому приближаемся. Происходит импортозамещение, к примеру, импортного мороженого на отечественное, пропали турецкие помидоры, появились в продаже кубанские яблоки. Выясняется, что собственная продукция полезнее. Лучше всего, чтобы рынок сельхозпродукции, «чистого» продовольствия оставался за отечественными производителями». Владимир Курбатов, индивидуальный предприниматель: «Когда мы говорим о контрсанкциях, эффект не сводится к ограничению конкуренции. Не скидывайте со счетов менталитет бывших советских людей, которые «клевали» на красивую упаковку импортных продуктов, не задумываясь о содержании. Затем государство наконец-то стало пропагандировать здоровое питание. Российская продукция, конечно, дороже всей импортной. Поскольку в Россию отправляли весь неликвид, за копейки. Считаю, контрсанкции были введены ради защиты рынка, потребителя от некачественных продуктов питания. Не стоит забывать, что они вредят здоровью. Лично я выиграл существенно. Не стало засилья венгерского мяса гуся, импортной индейки. Это все исчезло с полок, люди, не имея возможности купить такую птицу, стали искать альтернативу. Потому что наша птица состоит из мяса, а венгерская — разросшаяся соединительная ткань, заполненная жиром, кушать нечего. Отечественный производитель с введением контрсанкций смог показать свою продукцию. Не будь их, так бы и стоял на задворках и не мог никуда протиснуться. Хорошая тенденция состоит в том, что даже супермаркеты начинают интересоваться качественной продукцией и выходить на местного производителя». «Успехи в импортозамещении весьма заметны, — считает совладелец ООО «ХАПК «Грин Агро» Александр Беккер. — Многие западные компании были вынуждены локализовать свое производство в России (допустим, итальянские, немецкие йогурты). Что касается изготовления сыров, в этом направлении российской промышленности вообще удалось серьезно продвинуться». «Контрсанкции оказали положительное влияние как в целом по России, так и по Приморью, — сказал директор ООО «Агрофонд-П» Сергей Дудник. — Хорошо развивается растениеводство. Увеличиваются пахотные площади, резко возросло производство кукурузы. Беда по мясу. По птицеводству ударил птичий грипп и удорожание кормов, по свиноводству — ящур. От эпизоотий, конечно, никто не застрахован. Даже такая благополучная страна, как Южная Корея, переживает ящур каждые три года, несмотря на все санитарные меры». Животноводство — главная жертва импортозамещения. «При стройной системе сельхозпроизводства контрсанкции дают свой эффект, — вспоминает исполнительный директор Союза животноводов Приморья Юрий Черкашин. — Когда президент дал установку на импортозамещение, производители молока вздохнули. Появились дополнительные рычаги борьбы с фальсификатом, поручения о внесении изменений в технический регламент, стали подниматься вопросы о растительных жирах в продукции. Все поняли, что поддержка какая-то будет. Но затем все пошло как обычно. В 1990-е гг. раздавали землю товаропроизводителям, и появились миллионы крестьянских хозяйств, которые благополучно разорились. Про фермеров забыли, пришла пора ожидания «крупных инвесторов», в том числе в молочное животноводство. Когда мы начали детально разбираться с инвестициями, особенно с иностранными, то поняли: это своего рода латифундисты, которые заинтересованы в захвате сельскохозяйственных земель. 130 тысяч гектаров в аренде и собственности компаний с иностранным капиталом. Все они в основном выращивают сою, хотя заходили как животноводческие хозяйства». Проблема в том, что натуральным молоком регион себя не обеспечивает. В Приморье в год производится 130 тыс. тонн, из них максимум 70 тыс. попадает в реализацию. 212 тыс. тонн завозится из-за пределов края. Рентабельность молочного производства — 12%. Но, говорит Черкашин, ежегодно требуется обновлять дойное стадо на 25%. «Чтобы получить дойную корову, надо осеменить буренку, получить телочку, выкормить, вырастить, случить ее. Цикл — 28 месяцев, два года производство убыточное. Плюс товаропроизводителей проверками «кошмарят» чуть ли не каждый день, — сетует эксперт. — Когда же появились ТОРы, где предприятия не налогооблагаются, оказалось, что приморские крестьяне неконкурентоспособны. Десять лет назад в Приморье работало 59 хозяйств молочного животноводства с поголовьем более 100 голов, сегодня осталось 17 предприятий. В нынешнем году из-за экономических трудностей закроются еще два». Аналогичные «молочным» проблемы еще в некоторых аграрных секторах. С присущими им нюансами. Представители «Приморской сои», например, жалуются на дороговизну сырья. В приватном разговоре один из фермеров сообщил корр. «К»: «Мы продаем в КНР сою по 26 тыс. рублей за тонну, а на масложиркомбинате хотели бы покупать по 24 тыс. Но кто из производителей будет продавать дешевле, чем может? Давно прошли времена, когда «Приморская соя» выступала монополистом на рынке и покупала сырье по той цене, которую считала для себя удобной». Алексей Раченков, президент Ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств Приморского края: «КНР под санкции не попала, китайские огурцы и помидоры по-прежнему преобладают на прилавках наших магазинов. Так что плодово-овощной рынок контрсанкции, по большому счету, не затронули. Страны, из которых мы традиционно завозили мясо, тоже под контрсанкции не попали. Что касается молочной продукции, сыров, то появилось много товара из Белоруссии. Что это за продукция, большой вопрос. То есть в Приморье мало прорывных вещей случилось за эти годы. Вопрос в том, что контрсанкции показали скептикам, что без импорта Россия в состоянии прожить. С голода за пять лет никто не помер, а некоторые позиции на рынке наш аграрий закрывает успешно. Мы выяснили, что способны производить нормальные продукты питания и кормить свой народ. Что касается государственной поддержки, то мелкий и средний аграрий ощущают ее в меньшей степени. Да, крупные игроки продвинулись вперед: не готов судить, насколько тут повлияли контрсанкции. А фермеры все меньше уповают на государство. Если пять лет назад пытались получить субсидированные кредиты, то сегодня даже льготное кредитование с отсрочкой платежей не привлекает. Поскольку расплачиваться стало гораздо тяжелей». В результате удачного использования возможностей в одних секторах и неудачного в других сельское хозяйство показывает фантастические перекосы. Еще в начале прошлого года ситуация позволяла региональным властям давать обещание «в ближайшие три года полностью обеспечить край продукцией собственного производства». Несмотря на существенные потери сельскохозяйственной отрасли от последствий наводнений, с 2012?г. валовая продукция агропрома Приморья выросла на 14%. По ряду позиций, таких как картофель и некоторые виды овощей, регион вышел на самообеспечение, а сою, кукурузу и некоторые другие зерновые даже стал экспортировать. Но если в 2017?г. сельскохозяйственной продукции в Приморье выпустили на 47,9 млрд руб., то в 2018-м — на 41,2 млрд. В январе — мае 2019?г. по сравнению с аналогичным периодом прошлого года выпуск сельскохозяйственной продукции уже составил 71,2%. Показательно, что, несмотря на санкционные войны, аграрии Приморья не спешат порывать сотрудничество с западными странами. Это касается как технологий, где мы слабы по-прежнему, так и важнейшей составляющей сельского хозяйства — посевных материалов. Анатолий Кондратьев, руководитель ООО «Пуциловское»: «Как 10 лет назад работали, так и сейчас. Наше хозяйство — семеноводческое, размножаем картофель на посадку. Из-за границы и сегодня завозятся различные сорта, но размножаются они в Приморском крае. Импортируем мы только интеллектуальную собственность. Да, Приморье экспортирует сою и зерновые. Но выращиваем сою почему-то в основном китайских и канадских сортов, хотя, на мой взгляд, приморские сорта лучше. Что касается овощной линейки, то по семенам мы на 90% зависим от западных стран. Семеноводство — слишком сложная отрасль, чтобы поменять положение вещей за пять лет». Небольшой повод для оптимизма состоит в том, что приморский производитель делает робкие попытки пробиться на зарубежные рынки не только с кормами для скота и сырьем, но и с готовой продовольственной продукцией. Так, японский рынок открылся для некоторых мясоперерабатывающих компаний. Туда же направляются пробные партии овощей и кукурузы. «Реально пошел экспорт, пускай в небольших объемах, — говорит Сергей Дудник. — Высок спрос на кормовые культуры, приморскую сою и кукурузу, которая экспортируется в КНР, Корею и отчасти даже в Японию. Ассоциация «Примагроэкспорт» работает над поставками уже пищевой сои, а это другая стоимость. Отдельная программа есть по поставкам овощей, мы создали совместное предприятие «Джей-Агро» и уже отправили на экспорт первую партию моркови. Выращиваем дайкон, баклажаны, японскую тыкву, другие овощи, которые в составе расширенной линейки будем поставлять в Японию. Хочу сказать, что государство хорошо помогает компаниям, которые работают на экспорт». Но, по мнению опрошенных «К» экспертов, положительный эффект контрасанкций, который хотя и наблюдался, уже исчерпывает себя. Плюс в Приморье развивается не то, что хотели (как молочное животноводство), а экспортно ориентированные направления, которые могли бы справиться и сами. «В стране идет упование на поддержку экспорта,— считает Юрий Черкашин. — Молоко не экспортируется — значит, будем сокращать субсидии. Это волюнтаризм чистой воды. 60% пашни в Приморье засевается соей, ранние зерновые сеять не хотят. Где севооборот, в ближайшие пять лет мы погубим земли».